Besame mucho, клуша!
Шрифт:
— Я Ковалева, — сообщила Лера помощнице.
— Валерия Константиновна, — улыбка стала шире и предназначена была только Лере, — очень приятно. Василь Василича нет. Хотите чаю?
Коротко вздохнув, Лера еще раз посмотрела в лицо помощнице. Туда, куда Лера направлялась, нужно было ехать на голодный желудок, но по неясной причине это перестало быть важным.
— Да, пожалуй, чаю я выпью. Вас как зовут? — Лера сама не знала, зачем пришла и чего ждет от этой девушки. Или от жизни. Или это жизнь чего-то ждет от
— Лена, — просто ответила помощница Крутова.
Не имея ни малейшего представления, что говорить, зачем она тут, Лера бросила взгляд на газеты и журналы, стопкой возвышающиеся на журнальном столике, и, подчиняясь импульсу, взяла самый верхний — просто чтобы занять руки в ожидании чая. Это оказалось «Искусство предсказания», и у Леры задрожали руки так, что она выронила журнал.
Леночка быстро наклонилась за ним:
— Ходят тут всякие, вербуют под свои знамена. Если б вы видели этих персонажей. Адвентисты, баптисты, адепты высшей магии, менеджеры по продажам — каждой твари по паре.
Журнал снова оказался у Леры в руках. Ничего не оставалось, как открыть его.
Увидев заголовок на второй странице, Лера обмерла: «Гадание по группе крови».
На столике появилась чашка с чаем, конфеты и печенье, но Лера ничего этого не видела — отливающие черным атласом траурные буквы притягивали взгляд.
Глаза жадно бегали по самоуверенным строчкам: «Обладатели первой группы крови — это честолюбивые люди, которые умеют идти к цели, это лидеры, главная слабость которых — ревность. Лидер ревнует ко всему и всех…»
Лере стало тесно в помещении, в футболке и джинсах — ей стало тесно в собственной коже.
— Не проверяли? — Лера показала на статью с гаданием.
— Что там? А, это… — Леночка смутилась. — Да, проверяла, с нулевым совпадением. Ерунда.
Лере так не показалось. «Обладатели второй группы крови, — читала она дальше, — добровольно уступают лидерство, потому что слишком заняты собой — своими переживаниями, мыслями и чувствами».
Волевым усилием Лера оторвалась от журнала:
— А какая у вас группа крови? — Вполне тянет на праздное любопытство, навеянное оккультной статейкой.
— У меня первая, — покаялась Леночка.
— А у меня вторая, отрицательная, — со вздохом произнесла Лера, поднимая чашку из тонкого, почти прозрачного фарфора.
— Ну надо же! — отчего-то удивилась помощница Крутова. — Прямо как у Василь Василича. У него тоже вторая отрицательная. Вот про него как раз ничего не совпало — ни слова.
Лера ухватилась за чашку как за спасительный плот, так, что пальцы побелели. Того и гляди, тонкий фарфор треснет и рассыплется на мелкие осколки и чай, обжигая, растечется по джинсам.
— Вторая отрицательная? — не своим голосом
Помощница депутата с легким недоумением смотрела на Леру:
— Да.
— Леночка, а вы не ошибаетесь?
Взгляд у странной журналистки стал безумным. Леночка с беспокойством наблюдала, как та побледнела, будто собиралась хлопнуться в обморок.
— Нет. Кажется, нет. Я могу перезвонить Василь Василичу. Хотите?
— Леночка, — Лера судорожно глотнула, — а что вы ему скажете? Зачем это вам?
— Скажу, что скачала и заполняю анкету… кандидата в президенты.
— Неужели поверит?
Лукавая улыбка озарила Леночкино лицо.
— Он же холерик.
Прямо из администрации Василий погнал машину к Лере домой.
Кнопка звонка подверглась массированной атаке, но к двери так никто и не подошел.
Недолго думая Крутов рванул в редакцию, но и там Леры не оказалось Стоя перед запертой дверью кабинета, Василий дергал ручку и незлым тихим словом поминал Игнатьевну, чье предсказание работало на полную катушку.
Впервые Крутову пришло в голову, что он не знает привычек, друзей, родственников беглой Лерочки-холерочки, ведьмы-интриганки.
Где может быть мать его будущего ребенка? Явки? Имена? Адреса? Пароли? Какие явочные адреса у ведьм? Избушка на курьих ножках? Или нет, одну подругу он все-таки знает…
— Василий Васильевич? — раздался за спиной знакомый голос.
Черт! Как он об этом не подумал? Редакция — это ведь ареал обитания самца-Дворяниновича — плохого парня, тупого, самодовольного, трахающего все живое примитивного кобеля.
— А, привет. — Крутову ничего не оставалось, как пожать протянутую ладонь.
— Каким ветром?
— По делу, — невежливо бросил Василий.
— Ты к Ковалевой, что ли? — Губы Казимира гадливо кривились.
— Да. — Василию активно не нравились эти губы, а также глаза, нос, рыжина и веснушки, размер и рост — все в комплексе. Не нравилось до такой степени, что сжимались кулаки. Но больше всего Василию не нравился этот надменный тон — тон хозяина, барина, благодетеля и супруга. Только за это хотелось начистить конопатую физиономию.
— А ты что, против?
Под взглядом Крутова плохой парень стушевался и пошел пятнами.
— Это я в порядке шефской помощи. Не зайдешь?
— Спешу, — отказался Василий, который испытывал в этот момент глухую ярость.
— Ну, давай. — Казимир торопливо простился, повернулся спиной и, подталкиваемый злобным взглядом Крутова, юркнул в какой-то кабинет.
Василий остался один в полутемном коридоре и с облегчением выдохнул: еще бы немного, и он вмазал этому бонвивану.
В кармане пиджака зазвонил телефон, Василий с раздражением достал трубку и посмотрел на дисплей — звонила помощница.