Бесценная награда
Шрифт:
Ее чарующе-прекрасное лицо стало меняться, приобретая злобно-отвратительные черты.
— Этого я тебе не прощу, мерзавец! Притащить в дом ангела!
— Ну, может быть, у него есть какой-нибудь план, касательно этого ангелочка? — предположил я осторожно, стараясь держаться подальше от ее выпущенных когтей.
— Скотина! — произнесла она выразительно (и я не понял, кому конкретно адресован комплимент — мне или хозяину). — На райских птичек его потянуло! — (Все-таки хозяину.)
— А ты что уставился?! — Напустилась она на меня. — Тебе здесь чего надо?!
Отвечать
Пора требовать прибавку к зарплате. В отпуск никто меня, конечно, не отпустит, так пусть хоть платит больше или сам разбирается со всеми своими истеричными дамочками.
Уже без особого любопытства (Хул умела отбить всякое желание развлекаться) я заглянул в зеркало. Ничего особенного там не происходило. Буллфер с ангелочком по-прежнему болтали, как лучшие друзья. Хозяин сдвинул в сторону всю посуду и, макая палец в вино, чертил что-то на столе, ангелочек заглядывал ему через плечо. Интересно, что они замышляют? Будь Хул поумнее, она бы не стала закатывать истерику, а подслушала о чем они говорят, у нее-то слух как у летучей мыши, не то что у меня.
Разочарованный, я отошел от зеркала, привалился спиной к стене, изображая что-то вроде почетного караула, и, от нечего делать, принялся грызть свою зубочистку.
Коридор на нижнем уровне, возле апартаментов Хозяина, обычно пустовал. Здесь не шлялась веселая нечисть, не реяли под потолком духи огня, не громыхали алебардами ребята из гвардии, разве что пробежит иногда деловой бес или прокрадется у самой стеночки какой-нибудь проситель или жалобщик, потея от страха и благоговения. Скука.
С давних времен повелось, что Хозяин жил на самом нижнем (и самом безопасном) уровне. В отличие от верхних галерей, стены коридоров здесь были выточены из гранита благородного черного цвета, ярко горели светильники, заправленные не маслом, а заклинанием вечной негасимости.
Не знаю, сколько прошло времени, я, кажется, задремал, но тут же очнулся, как только дверь скрипнула.
— Гэл! Да ты спишь, что ли?! — прогремел надо мной голос хозяина.
— Никак нет! — ответил я, протирая глаза. Так, — задремал малость.
— Иди сюда!
Он втащил меня в комнату, и я предстал перед ясными голубыми глазами его ангельской светлости. Буллфер подпихнул меня ближе к столу и снова сел в свое кресло.
— Энджи, — обратился он к ангелочку. — Это Гэлинджер, один из самых верных моих слуг. Мастер перевоплощения. Может принять облик практически любого существа.
Я смущенно молчал, нечасто услышишь такое от строгого Хозяина.
— Гэл, продемонстрируй что-нибудь поэффектнее.
Это пожалуйста. Что может быть приятнее поддержать авторитет Хозяина и утереть нос заезжему ангелочку.
— Гэл! Вы просто волшебник! Невероятно! Как вы это делаете?!
— Молодец, Гэл! Впечатляет!
Я слегка поклонился восторженному ангелочку: «Всегда пожалуйста!», поклон глубже и почтительнее хозяину: «Счастлив, что угодил!» Когда ангелок успокоился и перестал жечь меня своими ясными глазками, Буллфер сказал:
— Гэл, у меня есть для тебя одно поручение. Ты проводишь Энджи до западной границы в срединных землях в образе… ну, выберешь что-нибудь поприличнее. Прекрасной девы, или там… почтенного старца. Будешь выполнять все его приказы. Я не могу сейчас отлучаться из замка, но ты… Что такое?! — Он, наконец, заметил выражение моего лица. — В чем дело?!
— Простите, Хозяин, но я не могу.
— Что?! — Буллфер поднялся, навалился кулаками на стол и навис надо мной. — Что ты сказал?!
Я проглотил комок страха, застрявший в горле, и повторил:
— Я не могу ехать с ним.
Глаза Буллфера сузились и полыхнули красным огнем, бугры мышц прокатились под рыжей шкурой. Сейчас он балансировал на грани перевоплощения в одно из самых страшных и опасных своих обличий. Я уже чувствовал, как острые когти, скрипящие по дубовой крышке стола, впиваются в меня.
— Хозяин! Я не могу! Я не могу разъезжать по стране в компании ангела!
— Ах, ты… Да я тебя!..
Белая тонкая рука опустилась на когтистую лапу, готовую сжаться в кулак и садануть меня по голове.
— Не надо, Буллфер. Не сердись. Я… я понимаю. Наверное, для вас это считается унизительным.
Я почти с благодарностью посмотрел на него. Еще бы! Если кто узнает, что я бегал на посылках у ангела!.. Да лучше всю жизнь в кладовке у бесов полы мыть.
Буллфер погасил красный огонь в глазах и тяжело опустился в свое кресло.
— Ладно. Пошел вон! И чтобы я тебя больше не видел.
— Хозяин! Все что угодно сделаю, только…
Наверное, нужно было бухнуться перед ним, а еще лучше перед ангелом, на колени, но проклятая гордость не позволила. Буллфер снова вскочил, грохнул кулаком по столу и проревел:
— Вон отсюда!
Опомнился я только на верхнем этаже, с дрожащими коленями и звенящей головой, в которой кружилась одна единственная мысль: «Вот я и в отпуске!».
Глава вторая
Хул проводит предвыборную компанию, а Буллфер доказывает, кто в доме Хозяин