Бесценная награда
Шрифт:
— Но он вернулся и разбудил меня.
— С моей помощью! Энджи, объясни, неужели несколько тысяч «Белых щитов» погибли ради того, чтобы один демон стал человеком?!
Впервые ангел отвел свой сияющий взгляд и посмотрел на злого, сердито сопящего Гэла.
— Наверное, это превращение стоит тех жизней.
Демон фыркнул, и физиономию его снова перекосило от ехидной насмешки.
— Вот тебе и Бесценная Награда! Что, Булф, хорошо живется в человеческой шкуре?!
Атэр, так мечтавший о сокровищах этой гробницы, наконец, немного пришел в себя и сообразил, что говорят о нем: это он стал человеком; из-за него погибли какие-то «Белые щиты»; он —
— Объясните мне, в конце концов, что происходит?! Почему вы говорите так, словно знаете меня?! Вы не можете меня знать! Я искал этот город, этот храм, двенадцать лет! Всю жизнь я мечтал найти его! Я всего лишь хотел разбудить вестника! И я не виноват ни в чьей смерти!
Гэл рассмеялся было над этим отчаянием, но ангел укоризненно посмотрел на него, и демон поспешил сунуть в рот зубочистку, чтобы прекратить легкомысленный смех.
— Буллфер…
— Меня зовут Атэр! — крикнул вор.
— Хорошо… Атэр. — Ангел мягко улыбнулся. — Ты действительно не можешь помнить всего, что произошло, но я… мы все тебе расскажем. Только не здесь.
Он протянул руку Гэлу (Не мне, своему спасителю, — заметил Атэр с досадой). Демон помог ему выбраться из саркофага и сказал:
— Здесь неподалеку есть отличное местечко. Если пожелаете, доставлю в два счета. Как, Энджи?
Ангел кивнул, задумчиво глядя на вора, в глазах его вспыхнула такая нечеловеческая нежность, что Атэру захотелось отвернуться или зажмуриться.
— И все-таки ты вернулся… Буллфер!
Снова Гэл:
Пять тысяч лет ожидания кого угодно сделают неврастеником, меланхоликом или садистом.
Первую пару веков я сидел над «гробом» ангела и без остановки жалел себя, с третьего по десятый — придумывал способы мести Буллферу, втравившему меня в эту дурацкую историю. Потом облазил окрестности, нашел несколько уютных местечек, где можно было хорошо пообедать и поваляться в тени. Там я провел еще полторы тысячи лет, растолстел так, что не влезал ни в один приличный образ, и последующие несколько веков усиленно худел. Что было дальше, я помню смутно, кажется, именно в это время караваны торговцев стали далеко обходить развалины таинственного города, потому что в них поселился «свирепый беспощадный джинн», темными ночами выходивший из своего подземелья на кровавую охоту. Наверное, одиночество стало действовать на меня плохо и меня потянуло в общество, которое почему-то очень неадекватно реагировало на мое появление. Зря, конечно, я преображался в гигантского песчаного скорпиона, неотесанные караванщики не могли оценить моего таланта к перевоплощению. Потом у меня был короткий археологический период. Я выкопал кучу красивых вещичек из-под развалин города и украсил ими свое «гнездо». Еще я практиковался в магии, разговаривал сам с собой, пытался впасть в спячку, но проснулся через семьдесят лет с дикой головной болью и решил эксперимент с засыпанием не повторять. И каждый день я ждал, что появится Буллфер. Я не сомневался, что он спасется, придумает что-нибудь, обманет своих тюремщиков и вернется к нам. Разбудит Энджи и освободит меня от дурацкой должности ангельского сторожа. Я ждал… долго и терпеливо. И вот он пришел. Через сколько жизней пришлось идти ему, чтобы сдержать слово, данное мне и ангелу?.. через сколько смертей?
Я был рад ему, честное слово, рад, но не смог сдержаться и от души поиздевался над человеком, в которого он превратился. И он честно отвечал на все мои дурацкие вопросы и смотрел на
Сейчас он спал под высоким деревом, положив под голову свернутый плащ. Вволю наслушавшись о своем прошлом, Буллфер, то есть Атэр, упал на землю, уткнулся лицом в свой пыльный плащ и заявил, что не хочет больше ничего слышать, а хочет, чтобы его оставили в покое. Мы с Энджи не стали возражать и потихоньку удалились под другое дерево.
— Да… — Сказал я задумчиво. — По-моему, он тебе не поверил.
— Его можно понять. — Вздохнул Энджи. — Я бы на его месте, тоже вряд ли поверил в такую ужасную прошлую жизнь… наверное.
— Пять тысяч лет. — Пробормотал я. — Вернуться человеком через пять тысяч лет! Что мы с ним будет делать?! Он же ничего не умеет.
— Научится. — Улыбаясь, ответил Энджи. — Мы научим его.
— Мой хозяин, высший демон, которого я уважал и боялся — человек! Идиотизм!
Ангел рассмеялся, его заметно забавляло то, что я никак не могу смириться с преображением хозяина.
— И ничего смешного! Всемогущим ему стать захотелось! Доигрались с тонкими материями! И, между прочим, это ты во всем виноват!
Ангел чуть нахмурился и спросил удивленно:
— Гэл, объясни, пожалуйста, в чем ты меня все время обвиняешь?!
Не стоило ему, конечно, говорить, но пять тысяч лет молчания и тяжелых раздумий требовали хотя бы маленькой мести.
— А то ты не знаешь?! Кто проводил ритуал перевоплощения?! «Демон в круге…» и прочий бред?! «Совершенство!», «Бесценная награда»!.. Пятнадцатое число!
Энджи вскочил, и глаза его засверкали.
— Что?! Повтори!
— Что слышал! — гордо заявил я, не ожидая, впрочем, от него такой реакции. — Сам же проводил свой дурацкий ритуал с тонкими материями, а теперь спрашивает! Напутал, небось, с заклинанием…
Энджи снова опустился на прежнее место и схватил меня за руку.
— Гэл, я ничего не понимаю.
— Чего тут объяснять! Буллфер нашел в старых книгах ритуал, с помощью которого демон может стать непобедимым, всесильным существом, получить абсолютное могущество. Поэтому он и подружился с тобой, ты уж извини, конечно. Ему нужна была твоя помощь. Ритуал вы провели, но никакой всесильности и власти он не получил, наоборот, стал терять силы и в конце концов Хул убила его.
— Гэл. — Ангел с огромным вниманием смотрел на меня и, похоже, совсем не расстроился из-за того, что Буллфер так бессовестно использовал его. Что было написано в книге? Ты говорил… «совершенство»?
— Да. — Я поднапрягся и вспомнил дословно. — «Путь приведет тебя к СОВЕРШЕНСТВУ… Бесценная Награда ждет».
Энджи опустил глаза, с видимым трудом пытаясь сдержать улыбку, а потом посмотрел на меня, и в его глазах засветилась жалость.
— Ну?! — Грозно спросил я, отчего-то начиная нервничать.
— Гэл, что такое совершенство? — спросил он меня очень мягко, тем же самым ласковым голосом, которым теперь разговаривал с Буллфером.
— Понятно же! Я говорил! Высшая власть, абсолютное могущество, сверхъестественные способности… А… что не так?!