Беседы на Евангелие от Марка
Шрифт:
Я сказал о том, что для меня значило Евангелие, когда впервые я его прочел, и какие плоды оно принесло в моей душе. Конечно, я не оказался способным жить достойно Евангелия, но вдохновляться им, ликовать о нем, считать, что это самая добрая, замечательная, дивная вещь, которую я когда-либо читал в своей жизни, я могу.
А теперь я хочу перейти к тому, как читать Евангелие сообща. И первый вопрос: надо ли читать сообща? Зачем нам вместе читать то, что относится ко мне так лично? Бог ведь говорит мне лично… Да, но Он говорит лично и всем другим, которые в Него верят и которые читают Евангелие или слышат его. Евангелие является благой вестью не только обо мне и для меня, но обо всех. Каждый из нас может воспринять тот же евангельский текст, одни и те же слова с равным вдохновением, но с более или менее глубоким пониманием. И поэтому надо вчитываться в Евангелие в одиночку, надо вдумываться, вживаться в него, как говорил святой Феофан Затворник, вчувствоваться в него, надо начать жить согласно ему; но вместе с тем надо помнить, что Евангелие дано нам всем и что каждый из нас, вслушиваясь, вдумываясь, вчитываясь, живя Евангелием, может понимать его с новой и новой глубиной. Поэтому очень важно, чтобы, где только есть такая возможность, люди
Я уже сказал, что надо предварительно тот или другой отрывок самому прочесть и продумать и прочувствовать; но вместе с тем необходимо и делиться этим опытом – не для того, чтобы обогатить свой ум, а потому что, когда ты делишься тем, что является для тебя самым драгоценным, самым святым, самым животворящим, ты совершаешь дело любви; а все Евангелие от начала до конца говорит о любви, о том, как нас любит Бог и как мы должны любить друг друга и Его. Поэтому надо собираться небольшими группами, по четыре, пять, шесть, восемь человек, предварительно прочитав определенный отрывок, помолиться вместе, помолчать, как бы вмолчаться в собственную тишину или в ту тишину, которую составляет совместное молчание; молчать достаточно долго, чтобы молчание в нас глубоко проникло, и потом прочесть этот отрывок – негромко, внимательно, без драматичности, трезво, зная, что мы никогда не сможем слова Христовы произнести так, как Он их произносил, – и поэтому читать сдержанно, благоговейно. После этого помолчать немного, ожидая, пока кто-нибудь захочет что-то сказать. Надо дать время каждому отозваться. Тот, кто руководит этим собранием, должен быть готов, если никто сразу не отзовется, поставить какой-нибудь вопрос. Именно – не давать ответы на те вопросы, которые, как ему кажется, зародились в душах других людей, а поставить вопрос, который зародился в его душе. Вот я прочел этот отрывок, я недоумеваю: как может быть, что Христос заповедует нам любить наших врагов и при этом говорит, что мы должны быть готовы оставить самых дорогих людей для того, чтобы последовать за Ним?.. Много таких мест есть, которые будут вызывать недоумение. И затем ждать: может, кто-нибудь, у кого есть опыт или кто продумал это или прочел нечто на эту тему, сможет отозваться и сказать: «Знаешь, я, может быть, не все понимаю, но вот как я понимаю этот отрывок, вот как мне его объясняли, вот как его объясняет тот или другой духовный писатель». И так можно вместе вчитываться в Евангелие, помогая друг другу понять прочитанное, но также в конечном итоге поддерживая друг во друге решимость и готовность не только умом понимать, не только сердцем отзываться, но всей волей укрепляться в решимости жить согласно Евангелию – согласно тому, что каждому лично и вместе нам стало понятно в нем.
Вот если так приступить к чтению Евангелия, сообща, то, как говорится в Писании, брат, братом укрепляемый, – как гора Сион, не подвигнется вовек. Поддержка единомышленников, поддержка друзей, поддержка людей, которые на одном с тобой пути в Царство Божие, может оказать большую помощь, и от нее не надо отказываться. Значит, нужно вчитываться в Евангелие в одиночку, и с любовью делиться с другими своим пониманием, и из этого общения черпать силы жить.
Глава 1. Евангелия от Марка
«Я возвещаю вам великую радость» [2]
Теперь приступим к самому тексту. Евангелие от Марка начинается так:
Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божий, как написано у пророков: вот, Я посылаю Ангела Моего (т. е. вестника Моего. – М.А.) пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою [3] . Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему [4] . Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов. И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои. Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед. И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его. Я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым (Мк. 1:1-8).
2
Все подзаголовки даны издателем.
3
См.: Мал. 3: 1.
4
См.: Ис. 40: 3.
Вот об этом отрывке Евангелия я хочу сегодня с вами говорить. Но сначала: что значит само слово «Евангелие»? Евангелие – греческое слово, и означает оно «благая весть» – нечто новое и вместе с этим приносящее радость, новизну, жизнь. И тут мы сразу можем поставить себе вопрос. Если весть эта такая благая, в чем она заключается? В Евангелии от Марка об этом не говорится, но в Евангелии от Луки говорится следующее: И сказал им [пастухам] Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь (Лк. 2: 10-11). Здесь ангел возвещает пастухам самое существо этой радости. Бог стал Человеком, и этот Человек, Который одновременно является Богом нашим, спасет всех людей от их бедственного состояния, от того, что мы называем грехом. К этому мы еще вернемся. Но в чем состоит новизна этой вести? Неужели до этого никто не надеялся, не ожидал, что рано или поздно случится нечто подобное, что разрешится горе, что всякая слеза утрется, что новая жизнь настанет? Да, действительно, об этом мечтали, и больше того: этого ожидали, потому что об этом неоднократно говорили ветхозаветные пророки. И Малахия, и Исайя, и Иеремия – все призывали ждать Того, Который сделает весь мир новым, но новизной не той, которая была
5
См.: Ис. 7: 14-16.
Но новизна не заключается только в том, что исполнилось наконец, хотя бы зачаточно, это обещание Божие; вместе с этим пришло в мир новое представление о Боге – не только как о Творце, как о Промыслителе, как о Хозяине жизни. Наш Бог – не только «Бог вдали». Действительно, став человеком, воплотившись, Бог стал предельно нам близок. Он нам свой, Он нам родной. Он носит нашу плоть, у Него есть родословная. У Него есть земная судьба, у Него есть лик, лицо.
В Ветхом Завете нельзя было изображать Бога, потому что Он был неописуем, но через воплощение Бог получил и облик человеческий, и имя человеческое. Во всем Он стал нам подобным, за исключением греха, – греха как оторванности от Бога, как исковерканности человеческого облика, как уродства. И еще: через воплощение мы вдруг обнаруживаем, что Бога можно не только бояться. Страх, конечно, бывает разный. Можно рабски бояться наказания; можно бояться как наемник, который не хочет потерять свой заработок или награду; можно бояться и по-сыновьи: как бы не огорчить любимого. Но и этого недостаточно. В воплощении Христа открылась как бы еще новая черта в Боге: это Бог, Которого мы можем уважать. Это слово звучит странно применительно к Богу, и я должен его разъяснить.
Большей частью люди себе представляют, что Бог сотворил мир, сотворил человека, не спрашивая его, хочет ли он существовать или нет, да еще наделил его свободой, т. е. возможностью себя погубить, а затем, то ли в конце нашей личной жизни, то ли в конце судьбы мира, в конце времен, Бог нас будто бы ожидает и произнесет суд. Справедливо ли это? Мы не просились в существование, мы не просили той свободы, которую Он нам дал, – почему же мы должны односторонне отвечать за свою судьбу и за судьбу мира? Этот вопрос с такой резкостью мало кто ставит; но я его ставлю и ответ нахожу в Воплощении Слова Божия, Сына Божия.
Бог делается человеком. Он вступает в мир на началах человечества, Он на Себя берет не только тварность нашу, т. е. плоть, душу человеческую, ум, сердце, волю, судьбу, но Он берет на Себя всю судьбу человека в этом падшем, изуродованном мире, в страшном мире, где постоянно (порой даже торжествуя) так или иначе действуют зло, ненависть, страх, жадность, столько других пороков. Он входит в этот мир и берет на Себя все последствия не только Своего первичного творческого акта, вызвавшего из небытия мир и человека, – Он берет на Себя все последствия того, что человек сделал из этого мира. Он живет, чистый от всякой скверны, в мире, где на Него обрушивается все нечистое, все скверное, все развратное, все безбожное, все недостойное человека, потому что для падшего мира Он – вызов. Бога, Который на Себя берет такую судьбу, Который готов так заплатить за то, что Он нам дал бытие и свободу, – да, можно уважать. Он нас не пустил в жизнь, с тем чтобы мы расплачивались за нее, Он вошел в эту жизнь и вместе с нами Сам готов ее преобразить, изменить. Об этом все Евангелие говорит, и я не буду сейчас останавливаться на этом. Но если так себе представлять Бога, то понятно делается, что не напрасно Бог говорит о Себе в Книге Откровения устами апостола Иоанна Богослова: «…вот, Я все делаю новым» [6] .
6
См.: Откр. 21:5.
И это относится не только к человеку, не только к обществу, это относится и ко всему творению. Воплощение можно назвать событием космическим, и вот в каком смысле. Плоть, которой облекся Бог, человеческое тело, которое было Его телом, состоит из того же вещества, что и вся вселенная. Вы, может быть, помните, что в начале Книги Бытия нам говорится о том, что Бог создал Адама, человека, взяв персть земную, т. е. самое основное, из чего можно творить. И Христос, став человеком, приобщился к самому коренному, что составляет творение. Всякий атом может себя узнать в атомах Его тела, всякая звезда, всякое созвездие может узнать себя по-новому в Его плоти, увидеть, чем атом и все то, что состоит из атомов, может стать, если только соединится с Богом, если только начнет сиять не естественным тварным своим светом, а Божественной славой. Это же так дивно! Представьте себе, что во Христе вся тварь – и человек, и все вещественное творение – может узнать себя во славе Божией. Разве это не новизна? Разве это не благая весть?
Плоть, которой облекся Бог, человеческое тело, которое было Его телом, состоит из того же вещества, что и вся вселенная. ‹…› Всякий атом может себя узнать в атомах Его тела, всякая звезда, всякое созвездие может узнать себя по-новому в Его плоти.
И все это, как сила взрыва в атоме, содержится в двух наименованиях Христа Спасителя: Эммануил, что по-еврейски значит «с нами Бог», «Бог посреди нас», и Иисус: «Бог спасает».
Я могу вам вычитать из Послания апостола Павла маленький отрывок: Явилась благодать Божия спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили в нынешнем веке, ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Который дал Себя за нас, чтобы избавить нас от всякого беззакония и очистить Себе народ особенный, ревностный к добрым делам (Тит. 2: 11-14). Вот о чем идет речь, вот каков у нас Бог и вот каков Господь наш Иисус Христос. Вот почему апостол Марк, который пережил сам в себе перемену, которая его делает из земного – духовным существом, начал свою книгу словами, что это начало Благовестия, это начало такой благой вести, вне всякого сравнения с любой другой.