Беседы с Богом. Необычный диалог. Книга 3
Шрифт:
Я смиренно прошу Твоей помощи.
Ты всегда ее получишь. Ведь мы друзья.
Но я люблю беседовать с Тобой, и мне хотелось бы задать вопрос о том, о чем Ты уже говорил раньше.
Я здесь.
Говоря о «жизни между жизнями», Ты сказал: «Когда бы ты ни захотел, ты сможешь воссоздать переживания своего я». Что это значит?
Это значит, что в любой момент, когда ты захочешь, ты можешь появиться из Всего Сущего как новое «я» или как то же самое «я»,
Ты хочешь сказать, я могу сохранить свое индивидуальное сознание, свое осознание «себя» и вернуться к нему?
Да. Всякий раз ты можешь иметь тот опыт, какой пожелаешь.
И я смогу вернуться в эту жизнь — на Землю — тем же человеком, каким был до своей «смерти»?
Да.
Во плоти?
Ты слышал об Иисусе?
Да, но я не Иисус, я никогда не утверждал, что похож на Него.
Но разве Он не говорил: «Вы тоже будете делать всё это и многое другое»?
Да, но я не думаю, чтобы Он имел в виду чудеса, подобные этому.
Очень жаль, что ты так не думаешь. Ибо Иисус был не единственным, кто восстал из мертвых.
Он не был единственным? Другие тоже восставали из мертвых?
Да.
Боже мой, но это же богохульство.
Богохульство в том, что кто-то еще, кроме Христа, восставал из мертвых?
Да, найдутся люди, которые скажут, что это так.
Значит, эти люди никогда не читали Библии.
Библии? Библия утверждает, что кто-то, кроме Иисуса, вернулся в свое тело после смерти?
Ты когда-нибудь слышал о Лазаре?
О, это несправедливо. Это сила Христа подняла его из мертвых.
Совершенно верно. И ты считаешь, что «сила Христа», как ты ее называешь, приберегалась только для Лазаря? Для одного человека за всю историю?
Подобная точка зрения мне не приходила в голову.
Говорю тебе: много было тех, кто восстал из «мертвых». Много было «вернувшихся к жизни». Это происходит каждый день, прямо сейчас, в ваших больницах.
Ну, хватит. Это опять несправедливо. Это медицина, а не теология.
О, понимаю. К чудесам, которые происходят сегодня, Бог не имеет никакого отношения, только к тем, что происходили вчера.
Хмм… хорошо, я просто привел техническое обоснование. Но никто не восстал из мертвых сам, как это сделал Иисус! Никто не вернулся из «мертвых» таким путем.
Ты уверен?
Да… почти уверен…
Ты когда-нибудь слышал о Махаватаре Бабаджи?
Я не думаю, что мы должны привлекать к этому восточных мистиков.
Понимаю. И, конечно, они не могут ошибаться.
Объясни мне это прямо. Ты хочешь сказать, что души могут возвращаться из так называемой «смерти» в виде духа или, если они этого хотят, в физическом теле?
Теперь ты начинаешь понимать.
Хорошо, тогда почему этого не делает больше людей? Почему мы не слышим об этом каждый день? О подобных явлениях должны были бы сообщать по всему миру.
На самом деле это делают очень многие, возвращаясь и виде духов. И, должен признать, лишь немногие решают вернуться в тело.
Ха! Вот что! Я понял! Но почему? Если это так легко, почему этого не делает больше душ?
Дело не в том, легко это или трудно, дело в желании.
То есть?
То есть, редко какая душа хочет вернуться в ту же физическую форму, в какой находилась раньше. Если душа решает вернуться в тело, она почти всегда возвращается в другое тело, непохожее. Таким путем она начинает новую программу, накапливает новые воспоминания, пускается в новые приключения. Как правило, души покидают тело, потому что они с ним покончили. Они завершили то, что было связано с этим телом. Они испытали то, что хотели испытать.
А что Ты скажешь о тех, кто погиб в результате несчастного случая? Они тоже завершили свой опыт или он был «прерван»?
Ты до сих пор воображаешь, что люди умирают из-за несчастного случая?
Ты хочешь сказать, что это не так?
Ничто в этой Вселенной не происходит из-за несчастного случая. Не существует такого понятия, как «несчастный случай», точно так же, как не существует такого понятия, как «совпадение».
Если бы я мог убедиться в том, что это правда, я бы никогда не оплакивал тех, кто умер.
Оплакивать их — последнее, чего бы они от тебя хотели. Если бы ты знал, где они находятся и что это их собственный решительный выбор, ты бы праздновал их уход. Если бы ты испытал, хотя бы на мгновение то, что вы называете жизнью после смерти, придя к этому с самыми высокими мыслями о себе и о Боге, ты бы улыбался до ушей на их похоронах, и сердце твое исполнялось бы радостью.
Мы оплакиваем на похоронах свою потерю. Мы изливаем свою грусть, потому что знаем: мы никогда не увидим этого человека опять, никогда не сможем к нему прикоснуться, обнять, взять за руку, не сможем быть с тем, кого мы любили.