Бешеная. Королева проклятых
Шрифт:
— Бросить вызов и умереть, — задумчиво протянул себе под нос я.
Ну, что же, смерти я не боюсь, но во имя чего или кого будет эта жертва? Если мы с Виктором действительно схлестнёмся победителем из нашего поединка может выйти любой из нас. Если я окажусь удачливее, то в последствии меня всё равно казнят, как государственного преступника и Майю не кому будет защитить от этих гиен. Если победит Виктор, то где гарантии, что этот шакал Александр не провернёт потом какую — нибудь авантюру и не избавится от него. Ведь как — то он уже сделал подобное и ему всё сошло с рук, никто не смог доказать его причастности к этому преступлению хоть все и знали, что это был он. В этом случае о Майе опять некому позаботиться. На
И в этом случае ладно ещё Александр завладеет Майей, этот ещё пол беды. Что если она достанется этому больному извращенцу Виталию?! Я же тогда даже на том свете не буду знать покоя!!!! Моя душа будет испытывать страдания сильнее, чем все муки ада, а тело будет не прекращая переворачиваться в гробу. Нет, не такие у меня планы на мою девочку!!! Она мне нужна для другого… а её зад достоин места по «теплее» и по комфортнее, чем коленки Виталия или ещё хуже быть нанизанным на его петарду. От одной только мысли об этом всё моё тело сильно передёрнуло. Выругавшись себе под нос и сдержавшись чтобы не плюнуть прямо на пол рядом с кроватью, я встал и направился к двери. Проходя мимо спящего Марка, чья очередь была прошлую ночь спать на раскладушке невольно слегка ухмыльнулся, позавидовав такому спокойному и сладкому сну друга. Ни мои шаги, ни скрип открывающейся двери не могли вырвать его из тех ночных грёз в которых он пребывал и по ныне. Сладко причмокивая, как ребёнок, перевернувшись с одного бока на другой он с новой силой опустился в объятья Морфея. Улыбнувшись напоследок глядя на него я, аккуратно закрыв дверь вышел в коридор.
Как можно тише, чтобы не нарушить не чей покой я обулся и вышел во двор. Солнце только — только начало выглядывать из — за горизонта, даруя свет и едва уловимое приближение тепла, а с ним и надежду, что новый день будет лучше всех предыдущих. Чувство ностальгии и светлой грусти захлестнуло меня с головой, подхватывая мои мысли словно ветер пушинку и унося их в то время где я ещё не был безжалостным и опасным тёмным колдуном, а был просто подростком, желающим поскорее вырасти. Туда где мама всё ещё была жива и всё казалось таким простым и понятным.
Возникший в голове образ матери, словно кадры киносъёмки, одновременно грел душу и рвал её на части. Время не смогло смягчить эту утрату и не смогло притупить боль. Кажется, что только вчера, подставив лицо солнцу, под мой неодобрительный взгляд и недовольный бубнёж, она разувшись ходила по холодной утренней росе радуясь, как ребёнок новому дню. Только вчера под косые взгляды прохожих вместо того, чтобы отругать меня прыгала вместе со мной по лужам. Только вчера сидя у моей кровати, никуда не уходя пока я не усну, держала меня за руку. Только вчера…
На самом деле прошло уже столько лет, что страшно подумать, а я вырос и стал совсем не тем человеком каким она хотела бы меня видеть. Не тем, кем я сам собирался стать. Боль от её утраты изменила меня не в лучшую сторону, я стал чудовищем, но иногда мне кажется, что где — то глубоко под слоем толстой кожуры которой я оброс, ещё есть тот самый мальчик. Мальчик отчаянно нуждающийся в том, чтобы его любили.
Поддавшись глупому порыву, я снял обувь и сойдя с асфальтированной дорожки на траву ощутил лёгкую, приятную прохладу под ногами. Ступая босыми ногами по росе, подставив своё лицо на встречу первому лучу солнца я ощутил его тепло. Оно нежно касалось моей кожи, словно мать трепетно гладившая своего ребёнка. Наверное, это прозвучит глупо, но мне на секунду показалось, что это не солнце касается меня, а рука моей матери, подобно слепому, изучает черты моего лица наощупь после долгой разлуки, я даже ощутил её запах. Боясь открыть глаза
***
Утро уже давно вошло в свои права и во всю хозяйничало, когда я наконец — то решил поговорить с Майей. Мне не хотелось приходить к ней в комнату очень рано, дабы не разбудить и не вызвать очередную волну раздражения и недовольства с её стороны ещё до нашего разговора. Девушка она, была прямо говоря не простая, к такой подход нужен, но за то время, что мы жили в одном доме я изучил парочку её особенностей. Например, таких как, если она голодная, то лучше её вообще не трогать и пройти мимо. Фраза голодный — значит злой в полной мере отражала характер Майи или если она не выспалась, то раньше, чем она выпьет кофе лучше глаза не мозолить. Если не прибьёт, то проклятьями точно осыплет. Причём сделает это так качественно, что ты будешь жалеть, что она тебя просто не прибила!!!
Набравшись решимости, я зашагал в сторону её комнаты, но резко остановившись прямо перед самой дверью вдруг понял, что я совсем не решил, как преподнесу ей свою информацию. Не могу же я просто зайти и сказать: «Ты никуда не пойдёшь, я так сказал!», она меня в порошок сотрёт за такие движухи. «Так Людвиг думай, что ты ей скажешь. А что, если…».
«— Майя, милая может ты дома останешься? — нет, фуфло. Она тут же ответит мне: «А с чего бы это вдруг?!» или ещё по хлеще: «Может это ты сам дома останешься!» — надо думать дальше».
А что если так:
«— Майя, я как твой жених приказываю тебе остаться дома! — и после фразы «приказываю» она меня сразу же и сожжёт.».
А так:
«— Майя у тебя такие мешки огромные под глазами!!! Как будто ты урожай картошки в них собрала!!! Да и цвет лица не здоровый!!! Волосы секутся, да и ногти тоже… Может ты лучше сегодня дома останешься, выспишься хорошенько вместо того, чтобы тащиться на этот совет, а?! — после такого даже я бы убил.».
А — а — а — а — а ладно, была не была! Так пойду, всё равно стало очевидно, что подготавливать речь заранее — это не моё. Буду надеяться, что хоть с импровизацией у меня по — лучше, иначе я без пяти минут труп и это в лучшем случае. Собравшись с духом, я тихонечко постучал.
— Открыто! — послышалось из — за двери. Судорожно выдохнув я, толкнув дверь переступил через порог.
Майя сидела на кровати поджав ноги и с кислой миной на лице кусала губу. Бросив на меня беглый, безразличный взгляд она, уставившись в стену продолжила кукситься. Я в нерешительности замер. И дураку понятно, что сейчас не лучшее время, чтобы с ней разговаривать, тем более говорить ей то, что собирался сказать я! Но с другой стороны откладывать этот разговор тоже вроде дальше некуда…
«— А вот интересно о чём она сейчас думает? Что такое могло испортить её настроение с утра? Она ведь из комнаты ещё не выходила и не с кем не общалась, я у неё сегодня первый посетитель, так сказать… Ну ладно, чего кота тянуть за яйца, — с этими мыслями я, закрыв за собой дверь, шагнул вперёд готовясь совершить суицид.».
— Майя, — осторожно издалека начал я. — Я тут подумал, а что если тебе не ходить на этот совет?
Мои слова произвели молниеносный эффект, оторвавшись от рассматривания стены она вперила свой пытливый недоверчивый взгляд в меня. Он был настолько острым и опасным, что я почувствовал себя букашкой пригвождённой гвоздём к стене. Глупо улыбнувшись, чтобы разрядить обстановку и внести в неё хоть какую — то непринуждённость я, читая молитву «Отче наш» про себя продолжил копать себе могилу: