Бешеная
Шрифт:
– Очень даже возможно, – сказала Даша. – Может даже оказаться, что насчет Ольминской он немного напутал. Перепутал ее с тобой отчего-то…
Она видела, что девчонку, несмотря на выпитое, охватил неподдельный страх – но не собиралась утирать носик и нежно утешать.
– Вот и думай, – сказала Даша. – Если ты мне что-то наврала, посадить тебя за это не посадят, а вот с другой стороны можешь огрести кучу неприятностей… И попасть в газетки, которые ты уже никогда не прочитаешь… – она встала и сделала ручкой. – Пока, Анжи. Придумаешь что-нибудь умное –
Выйдя из квартиры, она постояла, прислушиваясь, – судя по всему, меж подругами разгорался скандальчик. Ухмыльнувшись, Даша достала перочинный ножичек и немного повозилась с телефонным проводом, приведя его в негодность так, чтобы при беглом осмотре снаружи нельзя было заметить – пригодилась служба в частях связи…
Плюхнувшись на сиденье рядом с сержантом, выдохнула:
– Федя, делай ноги! Отъезжай вон туда…
Ждать пришлось не так уж долго – минут через десять из подъезда вылетела Анжелика, в приметной ярко-красной куртке и песцовой шапке. Огляделась и, не усмотрев маньяка, кинулась к светофору. Перебежала на другую сторону улицы, порылась в кармане и отчаянно замахала проносившимся машинам зеленой длинной бумажкой – из тех, что делают за океаном, украшая портретами президентов. Почти сразу же к тротуару прижалась вишневая «девятка» – водитель определенно не был дальтоником.
– Ну, поехали, – сказала Даша, сползла с сиденья, чтобы одни глаза виднелись над панелью – вдруг оглянется? – Только ловчее, Федя, я тебя умоляю…
Федя молча кивнул, с азартно-сосредоточенным лицом вращая руль. Он пристроился «девятке» в хвост, держа меж нею и собой парочку машин. В гонках по приличной трассе «девятка» давно бы оторвалась (даже не избавляясь от слежки, а просто так, благодаря прыти), но Анжелика ехала в центр города, где разогнаться было затруднительно. Миновали Ольховку, свернули налево, водитель «девятки» был, несомненно, опытным шантарским жителем – держа сорок пять километров, угодил в «зеленую волну» на проспекте Мира, но Федя надежно висел на хвосте.
Возле «Детского мира» «девятка» замигала правым поворотом, Анжелика выпрыгнула почти на ходу.
– Тормози, – распорядилась Даша. – Ключи оставь – и за ней, она тебя не знает, и поаккуратней, умоляю!
Она осталась в машине и, нахлобучив шапку на глаза, наблюдала за дверью магазина – была и вторая, но и она видна отсюда, в какую бы девка ни вышла, не затеряется…
Теперь Даша нисколечко не сомневалась – гейша рванула на встречу с кем-то, кто может утешить и посоветовать, как держаться в столь скверной ситуации. Она напугана, соплячка все-таки…
Ага! Анжелика показалась из второй, дальней двери. Встала у тротуара, ожидая зеленого огонька… и тут же рядом, визжа тормозами, остановилась вишневая «девятка», та самая, Анжелика запрыгнула, что твой каскадер, и машина рванула так, словно за ней гнались черти. На тротуаре растерянно заметался Федя. Даша пребольно ушибла ногу о рычаг передач, кинувшись за руль – но тут же поняла, что все усилия будут бесполезны. На зеленый повалила густая толпа пешеходов, впереди встали в три ряда машины, чтобы свернуть направо следом за умчавшейся «девяткой», пришлось бы рвануть по тротуару, сквозь толпу… И надо же было попасться на старый трюк!
Даша
– Ладно, ты тут ни при чем, – сказала Даша. – Это я лопухнулась, как кутенок… С-сучка…
И она, не сдержавшись, добавила в голос еще несколько слов, характеризуя сбежавшую и эротические привычки таковой. Проходившая мимо бабуся, из тех, что готовы служить затычкой любой дырке, тут же жалостливо закачала головой:
– Доченька, ты ж такая молодая, красивая, а такими словами на народе ругаешься…
Даша отвернулась, залезла в машину, сердито хлопнула дверцей. Трюк и в самом деле был старый, впервые примененный для избавления от слежки лет восемьдесят назад. Вы якобы отпускаете машину, а на самом деле, обещая еще более солидный куш, просите шофера подъехать к условленному месту через определенное количество времени. И получаете огромные шансы оторваться от успокоившегося «хвоста». Девка, конечно, заявила что-то вроде: «Понимаешь, мне тут нужно встретиться с парнем, а его жена, стерва ревнивая, за мной форменную слежку устроила. Получишь еще парочку президентов, если сделаешь так…» Шофер, судя по всему, зеленых президентов обожал. Нет, но какова прыть, кто бы мог ожидать от такой соплюшки…
– Куда? – осторожно спросил Федя.
Даша назвала адрес Шохиных. Сейчас она уже раскаивалась, что сваляла дурака и отпустила прыткого кузена покойной, не доведя дела до очной ставки. Сочувствие подвело – родственник убитой, следовало поделикатнее…
Увы, Шохин канул в неизвестность. Даша звонила с минуту, но дверь так и не открыли. Минут двадцать она ждала в машине у дома, но светловолосый крепыш так и не появился. Вновь поднялась на третий этаж, сунула в дверь записку с просьбой позвонить и несолоно хлебавши убралась восвояси.
Глава пятнадцатая
Частная жизнь рыжего капитана
– Милицию вызывали? – спросила Даша, когда дверь открылась. – А то соседи жалуются – из-под вашей двери то и дело разгаданные исторические загадки ползут…
– На столе как раз лежит свеженькая, – Глеб помог ей снять пуховик и невольно поднял брови.
Даша, одергивая парадный китель, приняла загоревшийся взгляд, как должное, манерно поджала губы:
– Вот именно, сударь. Я имею склонность всегда выполнять свои обещания, даже опрометчивые, и если вам кто-то скажет, что под этим мундиром найдется еще что-то окромя меня, плюньте тому в братское чувырло. Р-руки! Не вверх, а прочь. Всему свое время. Мне прежде всего нужны те книги, сатанинская подборка…
– Да на столе все. Когда это я забывал?
– А что это у тебя вид взъерошенный? – Даша прошла в комнату и вопросительно оглянулась на друга жизни. – Ты меня ждал с трепетом сердца или машину времени собирал из старых утюгов?
Видеомагнитофон вовсю крутил пленку, горел красненький прямоугольник «REC», то бишь «запись». Подключен он был к другому, примостившемуся на стуле, на полкомнаты протянулись разнообразнейшие провода – однако телеэкран был залит мерцающей чернотой, лишь изредка оживлявшейся мельтешением белых зигзагов и хлопьев – этакий бешеный снегопад из наркотического сна.