Бешеные коровы
Шрифт:
— Двина забрала Джека! — От горя голос Мэдди отказывался ей повиноваться и звучал так низко и скорбно, что она сама его не узнавала.
— Так, так, так, — произнес Перегрин с отвратительным высокомерием. — Как богата жизнь сложными ситуациями!
Мэдди сильнее воткнула носик чашки Джека в синеватые складки его шеи.
— Если ты мне не поможешь, я дам против тебя показания. «Ах да! Совместная работа под его началом, вернее, под его концам была так приятна, Ваша Честь! Он очень углубленно относится к своей работе!»
— Неужели? А я
— Слушай ты, косоглазый пьяница-импотент…
— Я вижу, ты так и не научилась пользоваться родной речью. Такого явления, как мужчина-импотент, в природе не существует, — язвительно заметил он. — Есть только ущербные женщины.
Здесь уже требовалось подкрепление. Мэдди кивнула, и Мамаша Джой молнией метнулась из тени и ювелирно точно разместила свое тело на сиденье рядом с язвительным адвокатом. С презрительным безразличием Перегрин попытался открыть свою дверь.
— О-о, по-моему, ты чуток торопишься, — колыхнулись веселой волной подбородки Мамаши Джой.
— Это ты зря, тем более что у нее в кармане сидит одна знакомая кошечка, — добавила Мэдди с торжеством.
Мясистое лицо Перегрина осунулось.
— Вы захватили Трюфеля? — медленно спросил он.
Мамаша Джой вытащила на свет раскормленный пушистый комок, держа его вне досягаемости Перегрина. Кот душераздирающе мяукал. Его хозяин вспотел и задергался.
— Ну? — спросила она, растягивая кошачью шею так, будто собиралась ее свернуть.
— Я не хотел! — проблеял он.
— Чего не хотел? — потребовала Мэдди.
— Это заложено на генетическом уровне. Примитивный инстинкт самосохранения…
Мамаша Джой плотнее сжала горло кошки.
— Но некоторые психологические обстоятельства стали складываться неудачно… и у меня появилось неожиданное желание сменить род занятий, — лепетал он, с трудом переводя смрадное дыхание. — И место работы, где-нибудь во влажном климате, с коктейлями с зонтиками в пастельных тонах… А мисс Хелпс помогает мне, финансируя мой… досрочный уход на пенсию. Мне всего лишь пришлось составить пару фальшивых бумаг на усыновление.
Из груди Мэдди исторгся мучительный крик. На ее лицо опустилась тень, как жалюзи на окно.
— Для кого? — Ее голос дребезжал и рвал горло. Ей было больно произносить эти слова. — Когда? Где?
— Ее племянница встречает их сегодня вечером. Новозеландская девица совершает традиционное турне по Европе. Передача, по-моему, состоится завтра. Шкурный интерес, замаскированный под великодушие.
— Это у тебя сложности с родным языком! — взвыла Мэдди.
— Говори-ка попонятнее, чтобы я могла разобрать, что к чему! — Яркие кошачьи глаза недобро уставились на Мамашу Джой, когда та еще сильнее сжала пальцы.
— Эта услуга, кажется, стоила десять тысяч фунтов.
Все три женщины не смогли сдержать возгласов изумления.
— Приятная пара. Муж занимается рекламой.
Мэдди изо всех сил старалась подавить слезы и слабость.
— И что нам с тобой сделать? — спросила его Мамаша Джой, потрепав за дряблую щеку. — Может, мне тебя изнасиловать?
— Нет! — взвизгнул Перегрин.
— Это ты говоришь «нет», — пренебрежительно
— Пожалуйста, не сомневайтесь, наш разговор останется исключительно между нами, — запел он в стиле «Юрай Хип». — Мы с Трюфелем как раз через неделю-другую собирались удалиться на свою гасиенду, но мы можем отправиться туда и пораньше. Может, даже сегодня. Зачем становиться рабом самообладания?
Мэдди заревела. И действительно, зачем? Ее кулак опустился на голову Перегрина еще до того, как она поняла, что он был занесен.
Их наскоро придуманный план был очень простым. Он был выношен и высижен за горячим шоколадом в зловонной гостиной Мамаши Джой. Джиллиан сопротивлялась. Она считала, что взламывать чужое жилище и проникать туда было гораздо страшнее, чем сидеть дома в тот момент, когда к тебе проникают. Человеку, в дом которого вломились, нужно было лишь беспокоиться о том, как бы вор не пропустил семейные драгоценности, которые уже стали ненавистны и слишком дороги с точки зрения оплаты страховки. Вору же, с другой стороны, надо было попытаться не наколоться на острые шипы ограды, не зажариться на электрическом токе, не попасться на зуб ротвейлеру и на глаза скрытой камере наблюдения. И при всем этом не иметь возможности поправить прическу. Джиллиан называла такое состояние души и волос «Мочалка» или «Прощай, прическа». И потом, представьте глубину внутренних переживаний, если в этот момент вор обнаружит стрелку на колготках, надетых на его голову!
Джиллиан была спасена от суровых жизненных испытаний появлением Спутника. Когда Мамаша Джой пригласила ее в гостиную, Мэдди была удивлена кротким выражением глаз их гостьи и смиренно ссутулившимися плечами. Вырванная из тюремного окружения, она напоминала летучую мышь на дневном свете. Ее лицо, раньше носившее хищное выражение, теперь было пугающе покорным. Ее волосы из воинственно фиолетовых превратились в длинные плети невыразительного цвета. Браслет вокруг тощей лодыжки делал ее и вовсе похожей на ощипанную курицу.
— Какого черта она тут делает? — взвизгнула Мэдди. С каждой уходящей минутой она заводилась круче тайваньских часов.
— Она разожжет для нас огонь. — У Мамаши Джой возникло горячее желание выкурить Двину из ее дома с помощью поджога в ее офисе. Мэдди, пользуясь фальшивыми документами, добытыми с помощью рецепта блюд из кошачьего мяса авторства Мамаши Джой, которые оказали незабываемое воздействие на Перегрина, выкрадет своего ребенка у новозеландцев.
— Почему ты собираешься это сделать? — подозрительно спросила Мэдди. — Разрази вас всех гром! Ты что, снова пытаешься залезть ко мне в трусы?
— Чево? Да я просто хотела, чтобы ты все для меня записала, больше ничего…
— По-моему, ты неправильно ставишь ударение.
— Да нет, на бумаге. Историю моей жизни, — произнесла Спутник, полностью выходя за рамки своего стереотипа. — Понимаешь, я не умею писать.
— Погоди. Ты хотела, чтобы я записала твои мемуары?
— Эта корова, Тоня Хардинг, потом Эмми Фишер и Джои Боттафоуко. Эти Менендез Бруверз, ну те, что убили своих родителей. По рассказам этих умников сняли фильмы. Кто сказал, что за преступления не платят? Поэтому я подложила тебе шоколадку, чтобы было чем тебя зацепить.