Бесконечная любовь
Шрифт:
Все кончено, Иван. Просто, черт возьми, прими это.
Я могу сделать то, что я намеревался, и безопасно доставить ее в Вегас. Я могу получить ее новое удостоверение личности, дать ей то, что ей нужно, чтобы начать новую жизнь. Может быть, она никогда не сможет оставить позади все, что она потеряла из-за меня, но это не моя проблема.
Это не моя проблема.
— Прости за вчерашнюю ночь. — Говорит она немного позже, ее голос такой тихий, что я почти не слышу его из-за рычания Guns & Roses по радио. Я сглатываю, размышляя, стоит ли мне просто притвориться, что я этого не расслышал.
—
В середине дня я заезжаю на заправку, чтобы заправиться и купить чего-нибудь попить. Я бросаю взгляд на Шарлотту, когда подъезжаю к машине, но она не двигается и не подает мне никаких признаков того, что хочет выйти. Поэтому я просто захожу сам, следя за ней каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что она все еще в безопасности.
И все хорошо, пока я не отвожу взгляд на секунду дольше, чем нужно, и не оглядываюсь назад, чтобы увидеть черную машину, подъехавшую к Королле, и Брэдли, выскальзывающего из машины с водительской стороны.
Я замираю, пакет с картофельными чипсами выпадает из моей руки и падает на кафельный пол. Рука Брэдли вытягивается вперед, хватая дверь Шарлотты, но она заперта. Я вижу, как сжимается его челюсть, вижу, как он прижимает кулак к стеклу, наклоняясь вперед.
Лицо Шарлотты бледное. Я вижу это даже с того места, где стою. И я вижу, как он открывает рот, что-то говорит ей, пока она хмурится, извиваясь на сиденье.
Мой пульс подскакивает к горлу, каждый нерв в моем теле внезапно напрягается. Я проклинаю себя за то, что не заставил ее зайти со мной в магазин, мои мысли лихорадочно вертятся вокруг того, как я мог это предотвратить. Между этим и стычкой с моими братьями, которые, несомненно, не остановятся, пока они живы, я чувствую, что не могу уберечь ее. Как будто я терплю неудачу в единственном, что для меня осталось важным.
Но в мире, где есть камеры на заправках и светофорах, где даже со сломанными мобильными телефонами невозможно полностью избежать технологий, я не могу все время быть впереди всего, но все равно чувствую, что потерпел неудачу, видя Брэдли, наклонившегося над ее окном.
Я чувствую, как моя рука невольно дергается в сторону того места, где, как я знаю, спрятан мой пистолет, ожидая, когда он сделает неправильное движение. Попытаться разбить окно. Напугать ее и заставить уйти.
Застрелить агента ФБР было бы худшим решением, которое я принял до сих пор. Но никто, даже он, не заберет Шарлотту.
Если она собирается уйти от меня, это будет ее решение.
И ничье другое.
22
ШАРЛОТТА
Только когда тень падает на мою пассажирскую дверь, я понимаю, что там стоит Брэдли. Я поднимаю глаза, когда вижу это, думая, что Иван вернулся, чтобы спросить меня, не нужно ли мне чего-нибудь, когда я вижу высокого темноволосого агента ФБР, и мой желудок резко падает к ногам.
Черт.
Моя первая реакция — посмотреть и проверить, заперты ли двери. Вторая — вздрогнуть, услышав звук, с которым он пытается открыть мою дверь.
Слава
Кулак Брэдли с сильным звуком ударяет в окно, и его лицо наклоняется близко к стеклу, такое угрожающее, что он пугает меня почти больше, чем братья Ивана.
Все это неправильно.
Мой живот сжимается, мои мысли борются со смятением того, как Брэдли инстинктивно заставляет меня чувствовать, и что я знаю, что я должна чувствовать. Он агент ФБР. Он должен быть одним из хороших парней. Он должен помочь мне. Но когда я смотрю на выражение его лица — сжатые челюсти, ярость, которую он направляет на меня, я ужасаюсь.
— Открой дверь! — Рычит он, его голос приглушенный, но все еще слышный. — Сейчас же!
Я качаю головой, мои руки дрожат, когда я сжимаю их на коленях, с трудом сглатываю, отчаянно размышляя о том, что делать. Мое сердце колотится так сильно, что я едва слышу что-либо еще. Я смотрю на вход в магазин, молчаливо желая, чтобы Иван поспешил вернуться. Сколько времени прошло? Конечно, он выйдет в любую секунду. Но что он собирается сделать? Он не может застрелить агента ФБР. Это было бы самоубийством.
Но так ли это? Я думаю о том, что Иван рассказал мне вчера вечером, о том, что он делал для своей семьи. Мучитель Братвы. Это все еще кажется нереальным, если бы это было так, я не знаю, как бы я села с ним в машину сегодня утром. Но после этого расстрел такого человека, как Брэдли, кажется мелочью по сравнению с этим. Я не могу себе представить, чтобы Иван так уважал закон. И между ними нет никакой любви, я уверена в этом. Кроме того, когда мы приедем в Лас-Вегас, его контакт сотрет его личность, если то, что он мне сказал, верно.
Так имеет ли значение, что он на самом деле сделает с Брэдли?
Иван, поторопись блядь.
Кулак Брэдли снова ударяет в окно, на этот раз сильнее. Я подпрыгиваю, и с моих губ срывается тихий вскрик. На ужасный момент мне кажется, что стекло действительно может разбиться.
— Я сказал, открой дверь! — Рычит он, и я снова вздрагиваю, мое сердце все еще мучительно колотится в груди.
Я не знаю, видел ли его Иван. Я не знаю, чего он может ждать. Но, несмотря ни на что, я доверяю ему. Я доверяю ему свою безопасность, и что как только он увидит, что происходит, он положит этому конец. Мне просто нужно быть храброй до тех пор.
Я поднимаю подбородок, глядя на Брэдли.
— Я не хочу идти с тобой. — Говорю я ему прямо. — Я уже приняла решение.
Брэдли поднимает бровь, на его лице все еще еле сдерживаемый гнев, но ясно, что он пытается смягчить его. Пробуя мед вместо уксуса.
— Послушай, Шарлотта, что бы тебе ни сказали, что бы ты ни думала…
— Я думаю, — резко говорю я, — что ты придурок, который привел с собой моего бывшего на передачу. Мужчину, который изменил мне, который…
— Это едва ли преступление, — хихикает Брэдли, и я чувствую, как мое горло сжимается, мой собственный гнев грозит взять верх над моим здравым смыслом.