Бесконечная одержимость

Джеймс М. Р.

Я хочу отомстить ему за то, что он причинил мне такую боль. Я хочу отомстить.

Это хорошее начало.

Я делаю еще один глоток своего напитка и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на мужчину рядом со мной.

— А что, если мне захочется не только поговорить? — Шепчу я, нервы трепещут во мне с каждым словом. — Что тогда?

Он улыбается, ленивой, похотливой улыбкой, полной обещаний. Его глаза опускаются к моему рту, затем к груди, к талии, скользят ниже, пока его взгляд не опускается до красных пальцев ног в босоножках на высоком каблуке, а затем снова поднимается к моим глазам.

—

Тогда, — медленно произносит он, его голос снова становится глубоким и хриплым, — тогда я сделаю все, что ты захочешь, голубка.

Что-то дрогнуло во мне от этого имени. На его языке оно звучит как ласкательное. И оно звучит намного лучше, чем «крошка» или «малышка», которыми Нейт обычно называл меня.

— А что, если я не знаю, что мне нравится? — Я делаю последний глоток своего напитка, сердце сильно бьется в груди.

— Тогда мы не будем спешить и выясним, что тебе нравится. — Его голос полон обещаний, темный и богатый, и я тяжело сглатываю.

— Мы можем пойти куда-нибудь уединиться? — Я смотрю на перила, окружающие второй этаж, и он кивает, вставая с той же кошачьей грацией протягивая мне руку в перчатке.

— Конечно.

Я ловлю взгляд Джаз, когда мужчина ведет меня к винтовой лестнице. Ее глаза расширяются, и она с энтузиазмом показывает мне большой палец вверх, пока она прихлебывает свой теперь уже полный бокал. Я испытываю чувство вины, зная, что она ни с кем не флиртует, потому что хочет быть уверена, что будет рядом, если она мне понадобится. Надо будет сделать для нее что-нибудь приятное, думаю я, поднимаясь вслед за мужчиной по лестнице. Джаз — хорошая подруга. Самая лучшая подруга. И мне повезло, что она есть в моей жизни.

Мы останавливаемся перед одной из дверей. Я замечаю, что у соседней двери на ручке висит золотая кисточка, и понимаю, почему, когда мужчина отпирает дверь перед нами и снимает такую же кисточку с крючка прямо внутри, как только мы переступаем порог. Повесив ее на ручку, он плотно закрывает дверь и поворачивается ко мне лицом.

— Что ж, мы одни. — Он улыбается все той же медленной, лукавой улыбкой. — Я к твоим услугам.

О. При этой мысли меня охватывает жар. От мысли, что мужчина, такой откровенно сексуальный, такой привлекательный, может быть мне предоставлен. В любой сексуальной ситуации, в которой я когда-либо оказывалась, я всегда чувствовала, что мое собственное удовольствие стоит на втором месте. Все, о чем бы я ни попросила, любая прелюдия, любая подготовка к главному событию — это то, что мужчины, с которыми я спала, терпели как средство достижения цели, просто то, что они должны сделать, чтобы возбудить меня настолько, чтобы они получили то, что они хотят.

Этот мужчина, похоже, рассматривает мои желания, мое удовольствие как главное событие. И меня вдруг охватило желание продвинуть его как можно дальше. Проблема в том, что я не знаю, как озвучить свои желания. Я не знаю, о чем просить. Я никогда раньше не оказывалась в ситуации, когда чувствовала, что могу это сделать.

Кажется, он видит мою нерешительность. Он подходит ко мне и снова останавливается на расстоянии вытянутой руки, глядя на меня сверху вниз, его темно-синие глаза не читаются за маской.

— Что случилось, голубка? — Бормочет он, и я тяжело сглатываю, желая выпить еще.

—

Я… — Я отчаянно думаю, как объяснить, как много я должна сказать, и больше всего на свете мне хотелось бы быть человеком, который мог бы броситься в это с головой, без лишних колебаний. Мне предлагают все то, что, как мне казалось, не может быть реальным, а мои собственные тревоги готовы все испортить.

Я не хочу позволить этому случиться.

Он слегка наклоняет голову, изучая меня из-за маски. Я вдруг очень благодарна за свою собственную — с ней я чувствую себя менее открытой, менее уязвимой. Она не дает ему прочесть все эмоции на моем лице, так же, как и я не могу полностью прочесть его.

— Ты пришла сюда не просто так, — спокойно говорит он. — Я не думаю, что это только ради удовольствия, иначе ты бы уже сказала мне, что тебе от меня нужно.

— Чего ты хочешь? — Это самый смелый вопрос, который я задала за весь вечер, но он только усмехается.

— Я хочу твоего удовольствия. — Он снова поднимает руку и проводит кончиком пальца в перчатке по моей нижней губе — то самое движение, от которого по позвоночнику снова пробегает дрожь. — Я хочу узнать, какова ты на вкус, голубка. Твой рот — или ниже, если ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловал. Я хочу узнать звук твоих стонов, когда ты кончаешь. Я…

— Я не кончаю. — Я проговорилась, и он нахмурился. — Не всегда, я имею в виду, — поправляю я. Было несколько раз с Нейтом. Но это было редко. Настолько редко, что я могу пересчитать их по пальцам одной руки. — Обычно просто, когда я одна.

В его взгляде что-то теплеет при упоминании о том, что я прикасаюсь к себе.

— Я бы хотел на это посмотреть, — пробормотал он. — Как ты заставляешь себя кончать. Но я бы предпочел научить тебя, каково это, когда мужчина, знающий свое дело, доводит тебя до оргазма. Или даже нескольких. — Добавляет он, и на его губах снова появляется лукавая улыбка, а я смотрю на него.

— Не думаю, что это возможно.

— О, это возможно. — Его голос полон уверенности, когда он делает еще один шаг ко мне, и я отступаю назад, мой пульс внезапно учащается. — Я могу заставить тебя кончить не один раз, голубка, обещаю тебе.

— Я… — Я облизываю губы, и его взгляд мгновенно снова фиксируется на моем рте.

— Значит, ты здесь, потому что тобой пренебрегли. — Улыбка превращается в нечто большее, чем ухмылка. — Теперь я ближе к истине?

— Я здесь, потому что мой бывший мне изменил.

В тот момент, когда это прозвучало, мое лицо раскалилось. Я не ожидала, что скажу это. Я не собиралась просто проболтаться, но мужчина передо мной застыл на месте, его улыбка померкла.

— Тебе кто-то изменил? — Он говорит это с полным неверием, как будто такое невозможно представить.

— Не думаю, что в это так уж трудно поверить, — неловко пробормотала я. — Я не настолько увлекательна.

Он делает еще один шаг вперед, его темные глаза смотрят на меня так пристально, что я застываю на месте. Его пальцы в перчатках захватывают мой подбородок, а большой палец касается нижней губы. Он больше нигде не прикасается ко мне, но я чувствую, как жар, скопившийся в моем животе, опускается ниже. Я мокрая, только от его прикосновения к моей губе, и ахаю от прикосновения кожи к моей коже.