Бесконечная шайка
Шрифт:
Когда в распоряжение майора Вюрского попала магнитофонная пленка с записью нашего с Мачеком разговора в моей машине, я уже была в Канаде. Пока обнаружили связь между старыми архивными делами и свежим убийством, пока пришли к выводу, что я с этим как-то связана, я успела вернуться и опять уехать в Данию. В отличие от Болеславца Канада действовала оперативно, уже через две недели после смерти Михалека в распоряжении наших властей оказался мой зуб, но понадобилось время, чтобы отыскать поликлинику, где делали рентген. Моя причастность к афере больше не вызывала сомнений. Было заведено уголовное дело, которое поручили вести капитану Леговскому,
Канада и Дарек очень помогли капитану Леговскому. Вместе с зубом из Канады поступили и другие материалы, в том числе и фотография человека, утонувшего в озере, он же фигурировал и на Дарековых снимках. Я назвала имя этого человека. Теперь перед капитаном стояла задача — выжать из меня все, что возможно.
Беседа наша с капитаном как-то не очень хорошо складывалась. На мой взгляд, однобоко он ее ведет, совершенно игнорирует оборотную сторону медали. И еще — я никак не могла решиться, стоит ли говорить милиции о том, что карты у меня. Для них это очень важно, согласна, но ведь для меня еще важнее, можно сказать, вопрос жизни и смерти. Кто их знает, в милиции тоже разные люди сидят... А я уже видела в своем воображении собственный хладный труп, что отнюдь не располагало к откровенности.
Впрочем, не такая у меня натура, чтобы темнить, и я ляпнула:
— У нас с вами разные цели. Вам лишь бы только раскрыть убийство Гоболы; все прочие дела, только что вами зачитанные, уже по срокам давности давно сданы в архив. Мне же хочется сделать так, чтобы спрятанные реликвии не попали в руки мошенников.
— А кто вам сказал, что мне этого не хочется? Что меня волнует лишь убийство Гоболы?
— Никто не сказал, так просто подумала.
— И напрасно подумали. Как вам кажется, почему именно я вашим делом занялся?
— А чего тут странного? Вам поручили, вы и занялись.
— А вот и нет, я сам вызвался. Еще школьником довелось мне побывать в Чехословакии, учитель повел нас по пражским музеям. А когда мы вернулись, он же несколько раз сводил нас в наши музеи, теперь я уверен — специально. Во всяком случае, мне это всю жизнь перевернуло. И в милицию я пошел специально для того, чтобы всеми силами воспрепятствовать вывозу из страны остатков нашего национального достояния. И раз уж у нас об этом зашел разговор, могу сказать, что три года я специально изучал историю искусств. Нам уже давно известно о существовании могучей международной шайки торговцев награбленным немцами имуществом, в поле зрения органов давно попали люди, интересующиеся кладами и немецкими картами, материала накопилось достаточно. А сейчас появилась возможность одним махом два дела сделать: поймать убийцу Гоболы и прихлопнуть шайку, ведь она же разрастается в бесконечность, главное — не упустить время. У вас еще будут вопросы?
— Потом. Вы немного меня успокоили, могу поделиться своими соображениями. У меня получается, что человек с протезом у них всему голова. А фредю вы уже посадили?
Капитан Леговский нахмурился.
— Мы недавно поняли, что следовало установить за его домом наблюдение. Людей у нас маловато... К счастью, помог парень, что живет напротив...
— Минутку, — невежливо перебила я. — Насчет их шефа.
По лицу капитана было видно, что он решает — сказать или нет.
— Ну хорошо, скажу, — решился он. — Альфред Козловский и Альфред Бок одно и то же лицо. Из Польши он уехал в шестьдесят первом году и принял гражданство ФРГ, бросил здесь жену и детей. Сменил фамилию. «Бок» по-немецки значит «козел», понятно? Инвалид, руку потерял на фронте, вместо левой руки у него протез. Ваш триумвират превращается в дуэт, правда?
Я глядела на капитана как баран на новые ворота и чувствовала — что-то не сходится. Как это — одно лицо? Алиция ведь не слепая...
— Телефон! — воскликнула я. — Надо срочно позвонить Алиции! Среди этой кучи аппаратов на вашем столе есть ли хоть один обычный? А счет мне потом можете прислать, оплачу!
— Пожалуйста, можете позвонить... Алиция, к счастью, оказалась дома и сразу подняла трубку.
— Слушай, у него были обе руки? — спросила я.
— У кого?
— У того бандита, что стоял внизу. Ну ты еще цветочным горшком ему в мозоль угодила, помнишь?
— Помню, только не горшком, а ящиком с луковицами тюльпанов, и не в мозоль, а в испорченную лампочку...
— О Господи, да это неважно, тот, которого звали Альфред Бок!
— А я не помню, который из них был Альфред Бок.
Господи, пошли мне терпение!
— Ладно, не помнишь, но бандитов было двое, это помнишь?
— Это помню.
— Припомни, у каждого из них было по две руки ли нет?
— Если бы было по три, я наверняка обратила бы внимание.
— Но могло быть и по одной!
— Тоже обратила бы внимание, ведь это неестественно.
— Вот именно, неестественно. Может, у кого-нибудь из них рука выглядела неестественно? Протез, например...
— Если у кого из моих бандитов и был протез, то настолько хороший, что я его не заметила. И не только я, полиция тоже. Когда в полицейском участке у них брали отпечатки пальцев... С протеза брать не стали бы, верно ведь?
— Пожалуй. Ну ладно, это все. Если что вспомнишь, не звони, я сейчас не дома. Пока.
Я положила трубку. Капитан Леговский с интересом слушал наш разговор и сделал правильный вывод:
— Надо будет связаться с датской полицией. Проверим... Вот видите, какие интересные вещи я от вас узнаю. Недаром Матеуш вас рекомендовал...
— Минутку. Самого интересного я вам еще не сказала. Скажу, но немного погодя. А сейчас хочу дать совет. Лесничий Ментальский у вас на подозрении?
— В чем?
— Да в чем-нибудь. Как вы к нему относитесь? Честный он человек, по-вашему, или наоборот?
— Ни в чем особенном мы его не подозреваем и относимся нормально. Другое дело, что всего нам не сказал. А что?
— Не сказал и не скажет, не так это все просто. Мне тоже не скажет, а вот Мачеку — пожалуй. Мой приятель Мачек для Ментальского — продолжение его партизанской юности, Мачеку он поверит, Мачеку он расскажет. Советую вам вместе с Мачеком поехать к Ментальскому и там пообщаться с ним. Можете расставить там своих людей, если нам не верите, но так, чтобы Ментальский не знал. Думаю, такой разговор даст больше, чем все официальные допросы.