Бесконечная война

allig_eri

На миг застыв, я полной грудью вдохнул отвратительный запах варёного мяса, смешивающегося с вонью дерьма, грязи, плесени и выдавленных кишок.

Я будто внезапно проснулся — всё это время душа словно пригнулась внутри, пряталась, молчала, пока какая-то неведомая сила управляла телом, заставляя кровь струиться быстрее. Всё, совершённое мною за последние дни, резко навалилось и скрутило желудок.

Как же я жалок… Но вместе с тем я творю историю. Да-а… грязная история грязной страны, такой, как Империя.

Внутри поднялась ледяная

ярость. Я веду себя как недовольный ребёнок, который не получил того, что хотел, и из-за этого начал крушить всё вокруг.

— Хе-хе-хе, пусть это будет уроком… Для них, — оскалился я. — Моё имя ещё попадёт на Финасийскую стену, как величайшего мага всех времён.

Оглянувшись, заметил шокированный взгляд Скаи, которая вместе с остальными, щурясь сквозь пар, рассматривала отвратительный ком светло-красной плоти, сформированный посреди помещения. С него стекала мерзкая розовая вода, пропитывая некогда сухой пол. Образовавшаяся лужа содержала кусочки посеревшего от жара мяса.

— Что же… реакция понятная, тревожно только, что заслуженная, — тихонько хмыкнул я.

В этом старом доме царила смерть, безумие и страх. Они скручивались друг с другом и переплетались в коридорах, заглядывая в каждую, даже самую маленькую комнату.

Шум снаружи заставил меня вновь сосредоточиться на реальности. Кажется, вторая волна.

В потоки пара, которые вырывались наружу, заглянул сион, на чьей груди я заметил амулет антимагии. Он выставил его буквально напоказ, словно опасаясь, что в ином случае будет вынужден столкнуться с чудовищной магией, которая уже собрала так много жертв. Что же… я понимаю причину, но это всё равно ничего не решит.

Следом за сионом, крепко сжимая ружья, осторожно, как побитые собаки, начали заходить регуляры. Вскоре битва вновь закипела, беспощадная и бесконечная. Снова струи кипятка, снова щупальца смерти, которые охватывали противника. Снова отступление, под прикрытие своих людей. Надежда на Скаю, чьи чары отгоняли наиболее наглых воинов Империи, по ругающийся Вирт лечил мои ожоги и пропущенные раны. И снова я возвращался в бой, ощущая, как нагревается тело, требующее отдыха. Хорес! За что ты так сильно хочешь убить меня?!

Молчаливые бойцы стреляли, кололи штыками и били клинками, прикрывая друг друга. Там, где имперцы бросали вперёд «перебежчиков», защитники Фирнадана вставали своей грудью, проливая кровь.

Лейтенант Тонсанд кричал, что нужно отступать, но отступать было некуда. Нас окружили и лишь чудом сюда ещё не прибыли имперские маги, которые обстреляли бы дом огнём и камнем.

Каким-то образом я осознал, что остальные тоже понимают этот факт. Мы сражаемся в долг, который каким-то чудом заняли у смерти. Мои солдаты превратились в призраков, существующих больше в моём воспалённом от недостатка сна и бешеного жара сознании, чем в реальности.

Мы сражались с искусством, какого прежде невозможно было вообразить. Не уставали. Не кричали от боли, не нуждались

в приказах и командах, оказываясь там, где нужно. Да и в управлении отрядом не было необходимости — никто не сдался, не испугался, не бросился бежать. Погибая, бойцы падали на месте, безмолвно, как сломанные механизмы.

Вскоре коридоры первого этажа были забиты телами. В некоторые комнаты было невозможно войти. По полу багряной рекой струилась вода и кровь, смешиваясь друг с другом и просачивалась сквозь перекрытия, слой гравия, песчаные карманы и уложенные валуны. Эта смесь текла из нашего чудовищного дома, нашей кровожадной обители, заливая кости, плоть, доспехи, сапоги, сандалии, клинки и шлемы. Густой поток, как в канаве полевого врача, нёс с собой запахи выгребной ямы.

Ещё спустя час враги наконец схлынули. С трудом мы вытеснили их с почти полностью заваленных лестниц и выбросили из окон. Ещё тысячи ждали снаружи, но не смогли напасть, захлебнувшись в толпе беглецов. На миг в доме воцарился мир.

Я видел, как у лейтенанта Тонсанда кружилась голова, как он шатался и несколько раз споткнулся, пока пробирался через главный коридор, в моём направлении. Его руки по локоть были в кровь и это вовсе не метафора. Меч лейтенанта блестел старой засохшей кровью и новой, ещё не схватившейся.

Рядом со мной, свернувшись в кошачий клубок, лежала обессиленная Ская, чьи глаза равнодушными открытыми омутами смотрели в стену. Лишившаяся руки Дунора скулила возле стены. Над ней хлопотал Вирт. Самоназначенный мною лейтенант Сэдрин молчаливой тенью стоял поблизости.

— Сейчас сдаём этот этаж, — сказал я, встряхнув руками. Фантомные мурашки раз за разом пробегали по ним. Изредка уставший разум подбрасывал идеи, что по ним на самом деле кто-то ползает, но в такие моменты я закрывал глаза, успокаивая сознание.

Лейтенант кивнул.

— Да, тут уже шагу ступить некуда, — согласился мужчина.

— У нас ещё два этажа над головой. Потом крыша, — скупо улыбнулся я и пожал плечами.

Наши взгляды встретились на несколько долгих мгновений, и я заметил, как Тонсанд вздрогнул. Его зрачки испуганно расширились, будто бы он увидел… или понял… нечто, что испугало этого человека до глубины души.

Бред…

— Ты — Сокрушающий Меч Кохрана, — выдал лейтенант. — Боги даровали нам защитника…

Нахмурившись, я подавил поток брани.

— Возьми себя в руки, — сухо сказал ему. — Я всего лишь верс, который до сих пор не встречался ни с чем по настоящему опасным. Любой высший сион превратит меня в решето.

— Хочешь сказать, что ещё не составил плана победы для такого случая? — пристально посмотрел он на меня.

Тц… подловил.

— Что с людьми? — поменял я тему. — Есть те, кому нужна помощь?

— Вирт взял их на себя, чтобы более никто не тратил на это сил, — пожал он плечами. — У большинства лишь лёгкие раны. Часть солдат даже отступила на третий этаж.