Бесконечное лето: Город в заливе

Руджа Александр

Славя заворожено помотала головой. В стекле иллюминатора что-то легонько звякнуло.

— Ничего! — воскликнул парень, напугав ее. — Там не будет ровным счетом ничего — но об этом пока что никто, кроме нас с тобой, не догадывается. А на борту «Черной лагуны», тем временем, совершенно безвозмездно появилась гитара — только я пока не знаю, где. И это я уже не поднимаю тему неровностей дна на этом участке — а рельеф здесь, между тем, ровный как стол. Очень, очень много работы. Как все

это удержать в голове — просто ума не приложу.

— Саш… ты… ты странно говоришь, — пролепетала Славя. Ей становилось страшновато. Остановившийся взгляд Ружички и бессмысленные фразы, которые он изрекал с совершенно серьезным видом, полуосвещенная рубка, дождь и волны, стучащие в окно — все это навевало тревогу.

Ружичка хмыкнул.

— Всякая достаточно развитая технология выглядит неотличимо от магии, — зачем-то сообщил он. — А это означает, что я просто проговариваю вслух заклинания. Готовлюсь, понимаешь?

— Нет, — честно прошептала Славя.

— Значит, я все делаю правильно, — удовлетворенно сказал парень. — Кстати! Совсем забыл поблагодарить тебя за шикарную идею насчет телепортации и прочего. Так и должно быть, в общем-то, гениальный ум выдвигает теорию, а другой гениальный ум развивает ее и воплощает на практике. Все как в лучших домах, «Бостон Динамикс», и все такое. Но в любом случае, нельзя забывать о благодарности — без тебя я бы не справился, правда.

Он слегка наклонился и нежно поцеловал Славю в самый уголок губ. После чего снова осветился жизнерадостной ухмылкой и метнулся на верхнюю палубу, в грохот и дождь.

Славя тоже попыталась улыбнуться, но получилось не очень. Это был не тот поцелуй, которого она хотела, в котором нуждалась. Это был благодарный поцелуй гонцу, который принес хорошую новость, коллеге, которая подсказала правильный путь. Славя не хотела быть коллегой.

Для него — не хотела.

***

По чертовому закону подлости, как только катер вошел в незаметную в моря бухту, ведущую к их перевалочной базе, ветер стих, и дождь тоже унялся. Чертовы тропики, никогда не угадаешь с погодой. Ну, хотя бы пришвартовались нормально, не шатаясь по палубе, как ирландские пропойцы — уже хлеб. И пленных девчонок тоже получилось перегрузить быстро и аккуратно, без слез и криков — еще один безусловный плюс. Девчонки вообще вели себя образцово.

На секунду Биллу Хойту пришла в голову ужасная, невозможная мысль, но тут к нему и остальным налетчикам подошел, колыхаясь в дружелюбной улыбке, толстый и радостный Рейхардт, и все мысли, включая ужасную, бесследно улетучились.

— Билли,

ради бога! — с жутким акцентом закричал Рейхардт, распахнув и приветствии пухлые руки. — Мы, по совести сказать, уже решили, что вы все потонули в этом адском шторме, ну, или по крайней мере сбились с курса, что ненамного лучше. Я предложил заказать заупокойную, ребята с готовностью поддержали. — Он указал назад, в собирающуюся на берегу небольшую толпу. — Вот тот, тот и еще рыжий — я всех запомнил! Поверить не могу, как я рад, что с вами все благополучно.

— Не шебурши, Рейхардт, — сказал ему на это Билл Хойт. — Не родилась на морском дне еще та волна, которая собьет меня с пути.

Впрочем, он чувствовал себя куда лучше, чем минуту назад. Восторженный оптимизм их повара (а также квартирмейстера и оружейника — в неудачные дни) был заразителен.

— Боже мой! — в каком-то священном ужасе произнес Рейхардт оглушительным театральным шепотом. — Ребята, вы не иначе как сплавали в легендарную Амазонию и привезли тамошних королев сюда, на потеху черни. Глазам своим не верю, какие невероятные красавицы ступили на нашу горячую песчаную землю! Билли, я не совсем уверен — можно сказать «песчаную землю» или нет? Этот ваш английский язык слишком богат для бедняка-эмигранта вроде меня.

Он кошмарно лгал и преувеличивал. Рейхардт Вольф происходил из зажиточной немецкой семьи виноделов и мог бы при желании продолжить семейное занятие. Вот только желания у него не было, его целиком заменял живой, общительный характер, склонность к авантюрам и недюжинный ум. Поэтому вхождение толстяка в пеструю команду Билла Хойта было лишь вопросом времени, и это время настало несколько лет назад. Следует заметить, что о своем решении Биллу с тех пор жалеть не пришлось.

— Можно сказать и так, — после некоторого колебания согласился он. Рейхардт в совершенстве знал четыре языка и сейчас просто развлекался. Остальные члены экипажа уже выгрузили кофры с оружием и ящики с боеприпасами и теперь наслаждались ощущением твердой почвы под ногами и запахом готовящейся пищи поблизости. Это не говоря уже о горячем душе.

Рейхардт резво подскочил к одной из девушек, стройной рыжей красавице в туго обтягивающих все необходимые места синих бриджах и склонился перед ней в шутовском поклоне.

— Очарован, мадам, но тем не менее не забываю о манерах, — пробасил он галантно. — Рей Вольф, здешний кок — простите, повар. Полагаю, следует проводить вас в наши импровизированные душевые — смыть соль и пот. Или, быть может, предпочтете хороший плотный ужин? Понимаю, еще рановато, но темнеет здесь быстро, а мыть посуду, одновременно отбиваясь от роя проклятых летающих кровососов размером с вашу голову — удовольствие маленькое. Ох, прошу прощения, я не в том смысле, что ваша очаровательная головка маленькая, я совсем другое имел в виду…