Бесков
Шрифт:
Что касается четвёртого мяча (87-я минута), то он совершенно точно влетел в сетку после исполнения корнера Бесковым с левого фланга. Бобров, опередив двух защитников, из района одиннадцатиметровой отметки забил головой.
За 29 секунд до истечения основного времени угловой был подан нашей командой с правого края. Это входило в обязанности Василия Трофимова. Его и называют большинство очевидцев автором навеса на Александра Петрова, проведшего спасительный пятый гол. Но нельзя пройти мимо высказывания К. И. Бескова: «Мяч вышел за лицевую линию так, что подавать его должен был с правого края нашей атаки Василий Трофимов. Тут я ему и говорю: “Разреши я подам?” — “Давай, раз тебе так везёт”, — отвечает Трофимов. Я перехожу на правый край, устанавливаю
Дополнительные полчаса прошли с преимуществом подопечных Аркадьева. Устали все 22 игрока. Однако противник изнемог, вымотался психологически. Наши, напротив, переживали душевный подъём. Из множества моментов, созданных сборной СССР, особенно выделяются два. Валентин Николаев выстрелил в угол метров с шести — превосходный Владимир Беара выручил югославов. А Бесков...
Бескову до триумфа не хватило нескольких сантиметров. «Позиция у меня была всё-таки не голевая, — рассказывает форвард. — Уж очень под острым углом к воротам я оказался. С этого места успеха можно было добиться лишь ударом с подкруткой, подрезав мяч. Такой удар я и выполнил своей травмированной правой ногой, но, к сожалению, мяч попал в штангу».
Произошло это буквально за минуту до конца дополнительного времени. Счёт 5:5 удержался.
Через два дня — переигровка. О ней мы знаем намного меньше. По той причине, что первая игра вошла в историю футбола как героическая новелла со счастливым концом. Второй же поединок зачеркнул все достижения сборной Советского Союза и подвёл черту под её выступлением на Олимпиаде. Оттого никому не хотелось вспоминать ту переигровку: ни тем, кто бился на поле, ни тем, кто за этим наблюдал с нашей стороны. Даже годы спустя раны при малейшем прикосновении кровоточили.
Хотя канву событий восстановить, разумеется, можно. Наши начали активно, и Бобров на 6-й минуте заслуженно открыл счёт. Впервые за два матча с югославами СССР вышел вперёд. Противник ответил через 13 минут. По мнению Н. И. Любомирова, автора книги «XV Олимпийские игры», удар нанёс оставленный без присмотра левый крайний (Зебец). На самом деле, согласно протоколу, отличился правый полусредний Митич. Отчего советской стороне, надо сказать, не легче. И совсем уж тяжко стало после пенальти, назначенного английским рефери Эллисом за игру Анатолия Башашкина рукой в штрафной площади. Правда, с судейским вердиктом согласились не все. Голкипер Леонид Иванов уверял, что защитник остановил мяч грудью. С этим согласен И. А. Нетто. Председатель Комитета по делам физической культуры и спорта Н. Н. Романов в воспоминаниях «Трудные дороги к Олимпу» утверждает, что Башашкин сыграл головой. В. М. Бобров видит неумышленное касание рукой при отскоке от неровного поля, признавая формальную правоту педанта Эллиса. В любом случае англичанин не отменил своего решения. После мощного удара Бобека советский страж ворот коснулся мяча, однако удержать его не сумел. 1:2.
А дальше мы переходим к самому трагическому и вместе с тем характерному эпизоду, произошедшему на 54-й минуте. Только сначала дадим необходимые пояснения. Напомним, что ещё перед матчем 20 июля Бескова намеревались поставить левым полусредним, что предопределяло его микродуэль со Златко Чайковски. Тогда здравый смысл и весомые аргументы опытного футболиста возобладали, и он вполне достойно провёл игру на фланге. «Перед повторной встречей с югославской сборной я снова объяснил, что бедро не зажило... Но всех словно заворожили мои угловые, — повествует Константин Иванович. — Поставили меня на место инсайда, опять с заданием атаковать и одновременно нейтрализовать Златко Чайковского. В партнёры слева мне был назначен Автандил Чкуасели, его решил испытать Аркадьев. Все мы чувствовали, что после перенапряжения в предыдущей встрече ни один из нас ещё не восстановился, сил на эту переигровку может не хватить. Это при том, что югославы — опытнейшие бойцы, проверенные на международной арене, одна из сильнейших в то время
Словом, руководство выбрало далеко не самый удачный вариант расстановки на поле. Бороться 90 минут с полным сил Чайковски не вполне здоровый Бесков не мог по определению. Рано или поздно разница в физическом состоянии обязана была сказаться. Слово Леониду Иванову:
«Чайковски отнял мяч у Бескова и стал медленно приближаться к моим воротам. Я вижу, как он подходит всё ближе и ближе, а его никто не преследует. Это напоминало кошмарный сон... На тебя идёт убийца, а ты не в силах пошевелить рукой. Устало глядит вслед Чайковски остановившийся Бесков. Пятится назад Петров. Когда Чайковски уже подошёл к штрафной площадке, я громко крикнул Петрову:
— Не давай бить, иди под удар!
Петров словно не слышит меня и продолжает отступать. В этот момент Чайковски бьёт в правый угол. Успеваю занять позицию... И тут вдруг на мяч устремляется Петров. Мяч попадает ему в голень и, круто изменив направление, влетает в противоположный верхний угол».
По другим сведениям, рикошет пошёл от ноги несчастного Башашкина. Впрочем, суть дела это не меняет.
В книге «В воротах “Зенита”» Леонид Иванов идёт дальше остальных мемуаристов. Соглашаясь с товарищами на предмет недотренированности сборной, замечательный голкипер высказывается весьма конкретно: «Неоправданным, по нашему мнению, было и решение тренеров в повторной встрече перевести техничного, но не любящего черновой работы Бескова с места левого крайнего на место левого полусреднего, где он заменил трудолюбивого Марютина».
Насчёт «нашего мнения» явное преувеличение: никто из олимпийцев (и даже Н. Н. Романов) к такой мысли не пришёл. Кроме того, лучший левый инсайд Советского Союза последних лет не стал бы таковым без умения делать черновую работу, то есть помогать партнёрам в обороне. И, конечно, будь хоть немного сил, он помчался бы за Чайковски... Не было сил, вот беда.
Так в чём же всё-таки причины не лучшего олимпийского дебюта нашей сборной? Уже говорилось и про катастрофический дефицит времени, который привёл к недостатку сыгранности и взаимопонимания, и про обрушившуюся на команду эпидемию травм. Однако не будем забывать и о специфике эпохи. Телеграмма И. В. Сталина была зачитана футболистам перед игрой 22 июля. Вождь напомнил подданным о том, что футбольный поединок выходит за рамки спортивного состязания и приобретает ясное политическое значение. Если кто-то в Москве рассчитывал таким образом раскрепостить и приободрить игроков, то он определённо просчитался.
Тренеры — тоже люди. Проведённое непосредственно перед решающей встречей занятие с чрезмерными нагрузками, по признанию М. И. Якушина, оказалось лишним. «Надо было легонько побегать, побаловаться, как говорится, с мячом», — запоздало сокрушался помощник Аркадьева. Ну и нельзя пройти мимо точечных ошибок при определении состава. В частности, Л. Г. Иванов, не исключено, прав: работоспособный и готовый к бою Марютин уж в «физике» Чайковски не уступил бы. А Бесков, которого Б. А. Аркадьев приглашал «поприсутствовать», на левом краю смотрелся бы полезнее Чкуасели. Ведь двадцатилетний Автандил за главную команду страны сыграл в первый и последний раз.
Так или иначе, сборная уехала из Финляндии уже на следующий день после поражения и на два года прекратила своё существование. Команду ЦДСА, названную почему-то основной виновницей олимпийской неудачи, вскоре расформировали (в чемпионате СССР-52 она успела провести три матча). А её старшего тренера Б. Аркадьева тем же приказом Всесоюзного комитета по физической культуре и спорту № 793 уволили с работы, лишив звания заслуженного мастера спорта.
Следом взялись за футболистов (приказ № 808). С Валентина Николаева сняли звание заслуженного мастера, с Александра Петрова — мастера спорта. Анатолия Башашкина и Константина Крижевского постигла та же кара, что и Петрова, плюс дисквалификация на один год.