Бесоборец
Шрифт:
Она что-то читала с экрана ноутбука. Хмурилась, рассеянно грызла колпачок ручки, то и дело убирая со лба непослушную рыжую прядь.
Карина Сергеева, красавица и умница, которая решила остаться секретарем после выпуска из приюта. Сама девушка мотивировал это тем, что за время, которое она провела в этих стенах, приют стал ей родным. Но как мне казалось, причина крылась намного глубже.
— Привет, Карина.
Сидевшая за столом девушка оторвала голову от экрана, посмотрела на меня, и смущенно заправила прядь волос за ухо.
—
Она встала из-за стола и подошла ко мне. Наманикюренные пальчики поправила узел моего галстука. Я заметил в зрачках больших зеленых глаз девушки отблески чужой силы. И не смог сдержать улыбки. Значит, Петр Сергеевич Вяземский снимал стресс. Возможно даже, несколько раз. Об этой маленькой тайне знали трое. Я, Вяземский и Карина. Для остальных лицеистов девушка была неприступной недотрогой, смотревший на школьников свысока. Впрочем, что знают трое — то рано или поздно становится известно всем.
— Как настроение? — я кивнул в сторону двери, на которой красовалась табличка “Директор Красносельского Имперского казенного Лицея Вяземский П.С”.
Карина улыбнулась:
— На удивление спокоен. Даже рад.
Вот как? Ладно, попробуем забросить удочку еще раз:
— А зачем вызывал не знаешь?
Карина благодушно улыбнулась:
— Он не докладывает. Ладно, иди. Хотя… стой.
Она подошла к столу, достала пластинки с жевательной резинкой. Вытащила одну, затем посмотрела на меня, и добавила к ней еще одну. Подошла ко мне и вложила пластинки в мой открывшийся рот:
— Запах шампанского не перебить, но так будет хоть немного легче, — произнесла она, слегка надавив на подбородок, закрыв челюсть. — Все, иди.
Я подошел к двери и коротко постучал. После приглашения глубоко вздохнул, унимая страх, потянул ручку двери и вошел в кабинет.
— Вызывали? — остановившись на пороге, с обезоруживающей улыбкой поинтересовался я.
Петр Сергеевич сидел за столом. Перед ним лежала папка с личным делом. И я очень надеялся, что бумаги не мои. Услышав мой голос, мужчина оторвался от изучения документов и мягко улыбнулся:
— Проходи, Никита
Признаться честно, такое поведение повергло меня в ступор. С чего вдруг у директора такое хорошее настроение?
— Да ты присаживайся, — с улыбкой продолжил он. — В ногах правды нет.
Я замер. И только спустя несколько секунд понял, что хочет директор. Благодарно кивнул и прошел по кабинету. Сел в кресло.
Петр Сергеевич довольно хлопнул в ладоши:
— Итак, могу поздравить, Воронов. Ты успешно сдал теоретические и практические квалификационные экзамены. И набрал минимальный балл для поступления в среднее учебное заведение. А еще, тебе присвоен ранг мастера. Теперь нашему учебному заведению придется с тобой распрощаться.
Я на это лишь кивнул.
Царскосельский приют был старшей школой для бастардов, у которых Сила приобрела цвет. На протяжении двух лет, вдовесок к грамоте недорослей учили обращаться
Сила бывает пяти цветов: Черная, к которой относятся стили энэнра, магии крови, а также колдовство. Синий включает школы льда, воды, ветра и молний. Красный позволяет владеть огнем и тайной магией. Зеленый дает возможность освоить силой природы, земли или песка. Ну, а белый открывает способности к Свету или мистицизму.
После сдачи экзамена, каждому подростку присваивается ранг освоения силы. Большинство выходят учениками. И за десять лет берут планку мастера. Но мне повезло. И дважды я брал первые места на ежегодных школьных турнирах. К тому же легко сдал нормы на ранг мастера.
— Для меня было честью учиться в этом заведении. И я очень благодарен вам… — начал было я, но Вяземский меня перебил, переходя на “Вы”:
— Вы бы оказали мне огромное одолжение, юноша, если бы не указывали наше учебное заведение ни в одной анкете, — попросил он. — Нигде. Даже в социальных сетях.
Директор встал и прошел к двери, намекая на то, что мне пора. И я последовал за ним.
Вяземский открыл передо мной дверь и с улыбкой протянул мне ладонь:
— Надеюсь, мы с вами никогда не увидимся. — И только между нами: попытайтесь начать новую жизнь. Подумайте о том, что вы выходите в общество. Да, совсем забыл. Вот, держите.
С этими словами он полез в карман и достал связку ключей.
— Вот. Положенное вам Императором жилье. Корабельный район. Не самое благоприятное место, да и уровень преступности там достаточно высок. Но это лучше, чем жить под мостом. Да и проживете вы там до момента, пока не поступите на служение какой-нибудь семье, — с легкой издевкой пояснил директор.
Я растерянно принял ключи, убрал их в карман пиджака.
— Кстати о семье…
Я кивнул в сторону стола. Где в рамке стоял снимок, на котором Петр Сергеевич в обнимку стоит с совсем еще юной девушкой. — Я слышал, у Марии Петровны наконец обрела цвет Сила. Поздновато, в восемнадцать-то лет. Но…
— Моя дочь уже начала домашнее обучение. И готовится поступать в Институт Международных отношений, — строго оборвал меня Петр.
— Отношения — это хорошо, — согласился я и пожал протянутую ладонь. — Ну, прощайте, Петр Сергеевич.
Директор улыбнулся и закрыл дверь за моей спиной. Я же довольно улыбнулся Карине. Но она никак не отреагировала. Открыв от удивления рот, девушка смотрела видео на телефоне. На щеках Карины выступил румянец.
Я прикрыл за собой дверь и спустился по лестнице. Посмотрел на часы: у меня минут десять. И лучше бы за это время мне покинуть корпус общежития.
Директор Царскосельского приюта для бастардов, Петр Сергеевич Вяземский, прошел по кабинету и сел в кресло. Откинулся на спинку, устало глядя в монитор.