Бесоборец
Шрифт:
— А я думал, места на факультете храмовников распределяются по праву крови…
Муромцева посмотрела на меня, словно сомневалась в своем ли я уме:
— Верховный настоятель Беломорцев очень любит деньги. Как и все жрецы. Поэтому договориться с ним сложностей не составило.
Я покосился на Викторию, начиная понимать, как она попала на факультет. И она беззаботно кивнула, подтверждая мои догадки.
— Ну, наверное поэтому мы с ней и нашли общий язык, — невесело ответил я, смотря на сидевшую в нескольких рядах от нас Василису.
Девушка словно
В коридоре прозвучал звонок, и разговоры в лекционной мигом стихли. Порядок здесь соблюдали без напоминаний. Быть может, здесь тоже были в чести розги. Хотя было сложно представить дворян, которых секли словно простолюдинов. А к трибуне вышло несколько человек.
Впереди шел сын Императора. Константин, кажется. Я не особо следил за социальными сетями наследников престола и угадал его лишь по траурному мундиру. За наследником шли глава охранки Калинин, верховный настоятель Беломорцев, и ректор Имперской Академии Иван Павлович Ильин. И Анастасия.
Муромцева покосилась на меня:
— Твоя сестра?
— Председатель студенческого совета, — пояснил я. — Она будет выступать с докладом.
— Второй курс — и уже председатель? — сощурилась княгиня.
— Угу, — буркнул я. — Очень способная студентка.
Сестра выглядела достойно и наверняка знала об этом. Ее форменная юбка могла похвастаться острыми заутюженными складками, о которые можно порезаться. Курточка почти полностью скрывала рубашку, являя миру лишь манжеты и воротничок стойку, на котором виднелась брошь с кроваво-красным камнями, нацепленная в знак траура. Белые волосы были по-обычному стянуты в высокий хвост, открыв породистое лицо и изящную шею.
Первыми выступили Калинин и Беломорцев. Их речи вполне соответствовали ведомствам, которые они представляли. Калинин говорил четко и по существу. Будто раздавал приказы и не ждал возражений или уточнений. А Беломорцев излагал более пространно и витиевато. Но все ж таки интересно. Голос его падал и взлетал на нужных фразах. Сразу было видно, что проповеди читать он умел.
А затем, к трибуне вышел Ильин. Ректор разразился долгой, полной пафоса речью, от которой через две минуты меня стало клонить в сон. Иван Павлович выступал в неподражаемой, до полусмерти изматывающей манере. Видно было, что он еще в молодости продал душу демону — покровителю чиновников, и получил в обмен на это особенный дар. Трехминутная беседа с Ильиным выматывала больше, чем двухчасовая пробежка. Создавалось впечатление, что старик пьет из слушателей жизнь пристальным взглядом своих выпученных глаз. Казалось, что прошло несколько часов, но когда я покосился на часы, оказалось, что минуло только двадцать минут.
— Кажется, он ворует время жизни, — пробормотал я Муромцевой. — Иначе как еще объяснить то, что мужик на седьмом десятке выглядит на сорок.
— Мне кажется это результаты Мезоамериканской медицины, — поправила меня Виктория. — Но в твоих речах есть доля правды.
Ректор
Она вышла на трибуну, осмотрела аудиторию. На ее лице заиграла добродушная улыбка, в которой проскользнул оттенок снисходительности. Хотя быть может это заметил только я.
— Добро пожаловать в стены Академии, — начала Святогорова. — Старейшего учебного заведения в Империи…
Начала сестра хорошо, но из зала раздалось сдавленное:
— Ик!
Сперва, Анастасия не обратила никакого внимания на этот звук.
— От нас ждут достижений и отличных результатов…
Но икота из аудитории повторилась. И первокурсники начали удивленно переглядываться, не обращая внимания на оратора.
— Мы не можем подвести…
— Ик! — на этот раз звук вышел особенно громким и сестра замолчала, вглядываясь в ряды студентов.
Виной всему была девочка — блондинка, которая сидела на среднем ряду аудитории, на крайнем месте у прохода.
— С вами все хорошо? — обращаясь к ней, уточнила Анастасия.
Щеки девушки стали пунцовыми:
— Да, простите, — забормотала она. — Со мной такое случается, когда я очень сильно волнуюсь. Сейчас.
Она принялась копаться по карманам пиджака. Затем полезла в рюкзак:
— Да где они? — бормотала она. — А, вот.
Некоторые студенты заулыбались, глядя на разворачивающееся шоу. В аудитории послышался приглушенный шепот и смешки.
— А, вот они!
Девушка улыбнулась и достала из рюкзачка пачку разноцветных леденцов.
— Мне их психолог посоветовал. Когда волнуюсь, — пояснила она и закинула одну из конфеток в рот. — Сейчас мне станет легче. Продолжайте, пожалуйста. Вы очень интересно рассказываете.
— Спасибо, что позволили. Это весьма уместно, — процедила Анастасия, и открыла было рот, чтобы продолжить, но в этот момент, девушка захрипела.
— Да что опять? — недовольно протянула с трибуны сестра.
Вместо ответа, блондинка принялась показывать пальцем себе на грудь. Она с сипением пыталась втянуть в легкие воздух, но получалось у нее плохо.
— Черт! — прошипел я и сорвался с места, на ходу активируя плетение регенерации. Я почувствовал Силу. Калинин и члены охранки скорее всего приготовились защищать наследника. Но сейчас было не до этого.
Девушка уже начала заваливаться в проход, когда я прыжком оказался рядом. Приложил ладонь к ее спине:
— Давай же…
Блондинка захрипела, закашлялась, и конфета вылетела из ее рта. Описала дугу и угодила в волосы стоявшей за трибуной Анастасии.
— Как ты? Цела? — отбросив правила этикета, спросил я, глядя на блондинку.
— Д-д-да, — неуверенно ответила она, щупая ладонью горло.
На щеках девушки и правда начал появляться румянец. А дыхание было ровным. Регенерация, в которую я вложил Слово усиления, сняла даже приступы удушья.
— Кажется, у нас есть герой, который только что спас жизнь одной из первокурсниц!
Ректор оттеснил Анастасию от трибуны, и подошел к микрофону. И я почувствовал, как все первокурсники уставились на меня.