Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Беспечные ездоки, бешеные быки

Бискинд Питер

Шрифт:

Леонард же, который был на два года старше Пола, относился к оружию иначе, возможно, потому, что воспринимал саму мысль о самоубийстве гораздо серьёзнее. Вот его мнение по этому поводу: «Я опасался оружия, и причина здесь проста — я боялся убить себя. Я не хотел, чтобы всё произошло слишком легко и просто. Бывало, часа в три утра я сидел на кровати с заряженным пистолетом в руках и представлял, как вышибу себе мозги. Знаете, это совсем не то, когда говорят: «Ну и паршивый выдался денёк, а не покончить ли с собой?». Совсем нет. Желание, даже потребность совершить это была столь же реальна и очевидна, как чёртов стол, что стоял в комнате — я хочу покончить с собой и именно поэтому никогда не захочу этого сделать. Вот я в трёх секундах от выстрела и тут же — в трёх миллионах лет. Я ощущал, как внутри меня борются две силы. Накал борьбы приводил к тому, что меня бросало в пот, у меня

поднималась температура. Иногда, чтобы успокоиться, я тупо смотрел в стену. Помогало не всегда — жар усиливался и именно в такие минуты я смотрел на оружие. Нечто буквально физически подталкивало меня к мысли, что моя беда в том, что я никак не могу уснуть, а, если возьму ствол оружия в рот, ну, как соску-пустышку, то сразу усну. Недели на две-три это помогало. А потом неожиданно переставало действовать, хотя я продолжал сосать ствол незаряженного револьвера. И тут я понимал, что если заряжу эту чёртову машинку по-настоящему, то сегодня ночью засну наверняка».

Пол тоже ложился спать с заряженным пистолетом или, как он сам говорит, «с возможно заряженным, почему и обратился к врачу».

Сложно сказать, что стало причиной навязчивой тяги братьев к смерти. Тем более странно обнаружить подобную дикость в Южной Калифорнии, где солнце светит так ярко, что даже тень не различишь. Если Милиус относился к оружию, как к обычной забаве, то Шрэдеры воспринимали его гораздо серьёзнее. Причём, корни подобного отношения таились в мрачной пучине детских воспоминаний. Семья отца хотя и не принадлежала к голландским кальвинистам, как семья матери, отличалась довольно странными особенностями. Когда Полу исполнилось шесть лет, брат его отца покончил жизнь самоубийством — его жена в тот момент была беременна восьмым ребёнком. Спустя пять лет, в годовщину смерти отца, то же самое сделал их старший сын. Ещё через пять лет, и опять в годовщину самоубийства отца, покончил с собой второй по возрасту сын. И, наконец, ещё через двадцать лет в Гранд-Рапидсе [116] , в офисе нефтяной компании отца, появился третий сын — он искал работу, потому что боялся, что сам добровольно уйдёт из жизни в тот же день, что и его братья. «Вот так мы и росли, — вспоминает Леонард. — Специалист как-то объяснил мне, что голландский кальвинизм вызывает устойчивую форму лёгкой депрессии, которая неуклонно подталкивает человека к самоубийству. Нам приходилось скрывать от окружающих тот факт, что родственники отца только и делали, что собственноручно вышибали себе мозги».

116

Гранд-Рапидс — город в штате Мичиган на р. Гранд-Рапидс, до 1980-х гг. — крупнейший центр мебельной промышленности и оптовой торговли мебелью, известный как Мебельная столица мира.

* * *

Как и Скорсезе, Шрэдер рос и воспитывался в окружении замкнутой группы верующих, не принявших идей американского секуляризма. Только вместо священников и гангстеров «Маленькой Италии» Нью-Йорка, рядом были люди, исповедовавшие идеи огня и калёного меча полной фанатизма Христианской реформаторской церкви [117] , отделившейся секты голландских кальвинистов Гранд-Рапидса 50-х годов, родного города Джеральда Форда. Кино, телевидение и рок-н-ролл родители Шрэдера воспринимали не иначе, как дьявольский промысел.

117

Христианская реформаторская церковь — протестантская секта, основанная голландскими иммигрантами в 1857 г. Её образование было результатом отделения от Протестантской голландской церкви, ныне известной как Реформаторская церковь Америки. Центр в г. Гранд-Рапидс.

Шрэдеры приехали в Штаты из голландского Фрисланда. Во время Гражданской войны они много поездили по западу страны, пока не нашли местечко, напоминавшее им оставленную родину — малоприглядное побережье озера Мичиган, где занялись выращиванием сельдерея.

Кино 70-х в семьях Скорсезе, Копполы, Де Пальмы, Рэфелсона отражалось в отношениях с младшими братьями. И, как и у них, у Пола были непростые отношения со старшими — без сомнения тёплые, братские, но со скрытым подтекстом жёсткого соперничества. Правда, в отличие от коллег, Шрэдеры, пытаясь утвердиться в Голливуде, работали вместе, а потому и результат стал более драматичным.

Пол рос хилым ребёнком и родители с детства внушали Леонарду

мысль о необходимости заботиться о младшем брате, чтобы тот смог выжить в юдоли слёз и печали, чем, по их мнению, и являлось земное существование, а тем более — в Гранд-Рапидсе. «На долю Леонарду выпало принять на себя всю тяжесть характера отца, — вспоминает Пол. — Конечно, бесследно это не прошло. Но он помог мне обрести внутренние силы, чтобы противостоять диктату отца. И могу поклясться, что когда настало время и мне вступить с ним в схватку, я был готов и не проиграл».

Старший Шрэдер был суров даже по меркам истовых кальвинистов. Для верности он приводил всю семью в церковь за час до начала службы, чтобы занять привычные места в определённом ряду. Мальчиков при этом одевали в лучшее воскресное платье, а белые рубашки крахмалили так, что в них было не продохнуть. «Как бы ты ни сидел во время службы, по мнению отца ты вёл себя неподобающе шумно и получал тычок локтем под рёбра, — рассказывает Леонард. — Третий тычок предвещал порку. Бывало, что меня пороли и шесть, и семь дней в неделю.

В его понимании, чтобы в течение 24 часов вести себя как нормальный человек, а именно, — дышать, есть, пойти поиграть в другую комнату, — я раз 20 должен был нарушить установленные правила. Причём, нарушение трёх из них заслуживало наказания. Приходилось снимать воскресную рубашку. Отец клал меня на кухонный стол, снимал со стены удлинитель электробритвы и стегал по спине тем концом, что с вилкой, чтобы оставались маленькие кровяные точечки, будто я ходил к врачу провериться на предмет аллергии».

Мать недалеко ушла от отца. Желая наглядно продемонстрировать маленькому Полу, что такое ад, она колола его иголками. Стоило ему закричать, как она говорила: «Запомни, что ты чувствовал, когда я уколола тебе палец. В аду так будет постоянно».

И всё же мать была лучше. «Меня спасло то, что она оставалась человеком, — продолжает Леонард. — А вот отца человеком никак не назовёшь, это была машина. Он всегда заранее говорил, насколько тяжек мой грех, — если я заслужил 20 ударов, то и получал их сполна. Мать лупила меня метлой и нередко ломала ее о мою спину. Но стоило её рассмешить, как она уже не могла продолжать экзекуцию. На такой случай у меня всегда в загашнике имелось несколько шуток. Правда, не тех, что казались смешными мне самому — по мне, ничего глупее и быть не могло, — а тех, что были по душе матери и её подругам по церкви. Главное, чтобы она ещё не слышала эту историю. Я покорно ждал первого удара — его избежать было невозможно, и начинал рассказ, изо всех сил стараясь не забыть кульминационную фразу. Мать начинала смеяться, каждый раз замечая совсем по Фрейду: «Только отцу не говори, это наш с тобой секрет».

Само собой, что братьям запрещалось ходить в кино и смотреть телевизор. Так что впервые Пол увидел кино в возрасте 17 лет. Однажды мать застала его за прослушиванием по радио песни в исполнении Пэта Буна, после чего разбила приемник вдребезги. Братья жили как в заключении. «Я решил во что бы то ни стало посмотреть свой первый фильм, пусть и согрешу, — вспоминает Леонард. — Беда была в том, что я понятия не имел, как выбрать эту первую картину. Я газете я увидел рекламу — «Анатомия убийства» — расследование дела об изнасиловании и убийстве в Мичигане». Стоя перед входом в кинотеатр, я долго собирался с силами. С детства меня приучили к мысли, что Господь — постоянный спутник человека, и я полушутя произнёс:

«Господи, часа через полтора я вернусь, а ты подожди меня здесь, на тротуаре». Наконец, я купил билет и вошёл внутрь. По рассказам дома я знал, что кинотеатры, сами здания, — рассадник греха и ожидал увидеть, как по стенам будет течь мёд. К моему удивлению, интерьер здания напоминал заведение Говарда Джонсона [118] — за прилавком человек в костюме обезьяны продавал сладости. Сразу подумалось: «И что же здесь запретного и греховного?». Но пока так ни в чём и не разуверившись, я сел на крайнее место в самом последнем ряду. Костяшки пальцев побелели. Всё нутро охватил ужас.

118

Говард Диринг Джонсон (1896—1972 гг.) — бизнесмен, ресторатор. В 20-х годах организовал в Массачусетсе торговлю мороженым, доведя число сортов до 28. В 1929 г. начал создавать сеть ресторанов «У Говарда Джонсона», для которых строились типовые здания вдоль главных шоссейных дорог Восточного побережья. К концу жизни Джонсона его ресторанная империя занимала 3-е место в США среди организаций общественного питания, уступая лишь провиантским службам Армии и ВМС.

Поделиться:
Популярные книги

Хозяйка старой пасеки

Шнейдер Наталья
Фантастика:
попаданцы
фэнтези
7.50
рейтинг книги
Хозяйка старой пасеки

Измена. Не прощу

Леманн Анастасия
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
4.00
рейтинг книги
Измена. Не прощу

Черный маг императора 2

Герда Александр
2. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
6.00
рейтинг книги
Черный маг императора 2

Разбуди меня

Рам Янка
7. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
остросюжетные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Разбуди меня

Не грози Дубровскому! Том III

Панарин Антон
3. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том III

Семья. Измена. Развод

Высоцкая Мария Николаевна
2. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Семья. Измена. Развод

Хозяин Теней 4

Петров Максим Николаевич
4. Безбожник
Фантастика:
попаданцы
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Хозяин Теней 4

Сердце Дракона. Том 9

Клеванский Кирилл Сергеевич
9. Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.69
рейтинг книги
Сердце Дракона. Том 9

Потомок бога

Решетов Евгений Валерьевич
1. Локки
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
сказочная фантастика
5.00
рейтинг книги
Потомок бога

Отмороженный 11.0

Гарцевич Евгений Александрович
11. Отмороженный
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
попаданцы
фантастика: прочее
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Отмороженный 11.0

Надуй щеки! Том 7

Вишневский Сергей Викторович
7. Чеболь за партой
Фантастика:
попаданцы
дорама
5.00
рейтинг книги
Надуй щеки! Том 7

Идеальный мир для Лекаря 21

Сапфир Олег
21. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 21

Антимаг его величества. Том III

Петров Максим Николаевич
3. Модификант
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Антимаг его величества. Том III

Истребители. Трилогия

Поселягин Владимир Геннадьевич
Фантастика:
альтернативная история
7.30
рейтинг книги
Истребители. Трилогия