Беспокойное лето
Шрифт:
Войдя к себе в квартиру, я опешил. Вокруг царила форменная разруха, вещи были разбросаны по всем углам, а из кухни, доносились звуки самой настоящей бойни. Поспешив туда, я обнаружил не одну, а целых трех птиц с человеческими лицами, которые усердно друг друга мутузили, по полу были разбросаны остатки печенья и рассыпаны крупы.
— Что тут происходит? — Зычно гаркнул я, но это не возымело никакого эффекта, тогда я набрал в кружку воду и выплеснул ее на них. Вот от этого птицы, сцепившиеся в клубок, возмущенно заорали и отскочили друг от друга. — Что тут происходит? — Переспросил я, на этот
— Это они! Это все они. — Хором, одновременно в три голоса затараторили мои гостьи.
— По одной. — Остановил я их. — Сначала ты. — Я ткнул пальцем в Алконоста, собственно, я же ее единственную приглашал.
— Ну дело было так, — Начала она. — Я прилетела, куда было сказано, начала порядок наводить, печенье нашла, чай налила, и тут эти… Я им говорю, «чего приперлись?», а они мне, «ты чего тут делаешь?», а я им, «меня пригласили», а они мне, «Значит и нас тоже», а потом они как давай мои печенья лопать!
— Стоп! — Остановил я птицу. — Теперь ты! — Ткнул я пальцем в ярко золотистую птаху. — Ты кто, и твоя версия событий.
— Меня зовут Сирин. — Поклонилась мне птица. — Дело было так, мы значит летим, смотрим, а Алька, Алконост, значится в чужое окно шасть. Мы к окну, а она тут и печенье и чай лопает, а мы ей и говорим, «Вот же ты гадина какая, живем вместе, а жрешь одна.» ну а потом я ей как дам в глаз, больно, но мало, а она меня как укусит.
— Стоп! — Остановил я и эту птаху. — Теперь ты. — Мой палец устремился на третью, угольно черную птицу с женским лицом.
— Я Гамаюн. Все правильно Сири говорит. — закивала она. — Мы смотрим она жрет, Сири ей в глаз на, а она кусаться, а я им как обеим в хвост вцеплюсь, а они давай орать.
— Стоп! — И третья птичка замолкла, а мой взор устремился к Алконосту. — Мы про что договаривались? Ты гарантируешь порядок, тишину и конфиденциальность. Порядок и тишину вы уже нарушили, в третьем тебе тоже веры не будет?
— Будет! — Заныла она. — Прости! Я не виновата, это они приперлись.
— Значит так. — Махнул я рукой. — Я сейчас спать, а когда проснусь, в квартире, чтобы была чистота, холодильник полон, а вы втроем можете осваиваться в дальней комнате, если хотите, можете кино на ноутбуке смотреть. Деньги на продукты в прихожей. Меня разбудите часов в десять вечера. Понятно?
— Понятно! — Дружно закивали человеческими головами птицы. — Все сделаем, порядок наведем, еду купим, будем вести себя тихо и мирно.
Я вышел из кухни и все три птицы запрыгали за мной следом, как воробьи.
— Дим. — Позвала меня одна из них, Сирин кажется. — А мы правда тут можем остаться?
— Правда. — Кивнул я, не глядя на них. — Живите, мне не жалко, да, кстати, иногда волк приходит, сериалы на ноутбуке смотреть, его не обижать и не притеснять. Все! Приступайте к уборке, я спать.
Глава 5
Вот странно все же это все, ну вот как? Как они это сделать умудрились?
Я с удивлением осматривал квартиру в лучах клонящегося к западу солнца, такой чистоты у меня дома никогда не наблюдалось, а ведь у сказочных птах даже рук не было, что характерно, как они насвинячить могли, я прекрасно понимал, а вот как они прибрались…
Птиц вместе с волком я обнаружил сидящими
— Я тебе говорю это она убийца. — Возмущенно кричала Сирин. — Ну сама посуди, везде, куда бы она не направлялась, мрут люди. Шесть серий шесть трупов.
— Нет! — Спорила с ней Гамаюн. — Это совпадения. Она же в итоге находит настоящего убийцу.
— Она обеспечивает себе алиби, и подставляет невиновных. — Настаивала золотая птичка.
— Нет! — Кричала Алконость перебивая подруг. — Убийца дворецкий. Убийцы всегда дворецкие, профессия у них такая.
— Да тут даже нет ни одного дворецкого!
— А он маскируется!
— Я вам говорю это тетка всех мочит!
Спор переходил в скандал и громкость криков повышалась с каждой минутой. Волк лежал на кровати и прикрыв уши лапами грустно смотрел в экран ноутбука, где благообразная женщина писатель расследовала очередное убийство, а вокруг него назревала натуральная война, от слов вещие птицы перешли к делу и начали лупить друг друга крыльями, пока не сильно, но с каждой минутой, ситуация накалялась.
— Добрый вечер. — Вмешался я, и призвуке моего голоса склока утихла, а волк, не отрывая взгляда от экрана убрал лапы от ушей.
— Проснулся? — Прокомментировал он очевидное. — Сейчас серию досмотрим и поедем засаду устраивать.
— Чего ее досматривать! — Возмутилась Сирин. — Убийца тетка, а подставит она этого милого юношу, который за ней сейчас с пистолетом бегает. Валите уже, а мы что-то нормальное посмотрим. Дэдпула! Он шутит смешно!
— Нет! Давайте романтичное что-нибудь! — Перебила ее Алконост.
— Боевик! — Перебила ее Гамаюн. — Давайте смотреть боевик.
— На тебе боевик. — Заключила Сирин и долбанула подругу крылом, та в долгу не осталась и уже через несколько секунд по кровати катался клубок сцепившихся птиц.
Волк флегматично досмотрел серию, взглянул на дерущихся, горестно вздохнул и подошел ко мне.
— За последний час это уже шестая драка. — Уведомил он меня. — Дерутся с регулярностью раз в десять минут, а спорят не переставая. Ты зачем их к себе взял?
— Знаешь… — Я оглядел сцепившихся птиц. — Понятия не имею, сначала жалко как-то стало, а теперь вот думаю, чтобы они тишину вокруг меня разгоняли, как-то заходил в зоомагазин, а там птички в клетке, амадины, чирикают без перерыва, вот прям не затыкаясь, я еще тогда подумал, что было бы неплохо дома таких завести, чтобы от тишины прятаться.
— Ты совсем сдурел? — Удивленно поднял на меня глаза волк. — Тишина, это прекрасно, я до сегодняшнего дня этого не понимал, а вот теперь, когда с этими тремя фильм посмотрел, оценил ее.
— Это потому, что ты никогда не жил в тишине, вернее не совсем в тишине, — Усмехнулся я. — Когда приходишь с тяжелой работы и просто падаешь на диван уставившись в потолок то никакой тишины тебе не хочется, хочется слышать хоть что-нибудь, осознавать, что ты еще не совсем сошел с ума.
— У меня таких проблем нет. — Сообщил мне волк, запрыгивая в раскрытую для него дверь форанера и устраиваясь на пассажирском сидении. — Моя жизнь проста, работа не напрягает, для счастья, кроме пирогов ничего не надо, так что мне все эти психологические проблемы не знакомы.