Беспокойное сокровище правителя
Шрифт:
– А Трофим, как опекун, вправе выбирать место проживания своей сестры,- вмешался Лаврентий.- Не волнуйтесь, Виктория, у меня роскошный двухэтажный дом, в котором вам будут выделены отдельные апартаменты. Для вас там уже всё готово. Уверен, мы подружимся,- и эта скалящаяся акула протянула мне букет.- Это вам, прекрасная леди.
– Спасибо, но я не люблю срезанные растения,- я прижалась к спинке дивана, стараясь быть подальше и от Лаврентия, и от его подношения.
– Ах, я не знал, простите великодушно. Мне казалось, все девушки любят цветы,- и он положил букет
– Виктория - маг растений, она любит цветы. Живые,- на этом слове Ростислав сделал ударение. Потом вынул из папки один из документов и протянул моему брату.- Ознакомьтесь, будьте любезны.
Пока Трофим изучал документ, с его лица, словно маска, съезжала самоуверенность, оставляя после себя растерянность и, кажется, страх, хотя он и пытался его скрыть.
– Что там такое? - Лаврентий выхватил из его рук бумагу и стал внимательно изучать. И с каждой секундой его улыбка гасла, а на её месте проступало недоверие. Дочитав, он смял лист бумаги, который вспыхнул в его руке и мгновенно превратился в пепел.
– Это копия,- улыбнулся Ростислав, но от этой улыбки содрогнулась даже я, хотя предназначалась она не мне.
– Он не мог! - неверяще покачал головой Трофим.- Зачем? У него было два сына, почему вы?
– Видимо, у Кирилла были причины назначить именно меня опекуном своей дочери, хотя у него имелось целых два сына. Всё законно и официально. И Виктория находится в моём доме не потому, что вы с Дмитрием отсутствовали, она здесь потому, что мне её отец доверял, а вам, видимо, не особо.
– В любом случае, только родственники могут одобрить будущий брак Виктории,- кажется, Лаврентий цеплялся за соломинку. А ему что, ничего не будет за сожжённый документ? Ведь сжигая, он не знал, что это копия.
– Он и одобрил,- перед мужчинами лёг ещё один документ.- Это тоже копия,- уточнил Ростислав всё с той же улыбкой.
Трофим, бросив взгляд на бумагу, побледнел, Лаврентий же, наоборот, покраснел от злости.
– Ты за всё мне заплатишь,- бросил он моему брату, вставая и направляясь к двери.
– Я не разрешал вам уходить,- голос Ростислава, казалось, мог заморозить даже извергающийся вулкан.- Вернитесь и сядьте.
Лаврентий замер, словно раздумывая, послушаться или нет, но появившийся в дверях маг заставил его передумать. Маг был в тёмно-серой форме, точно такая же была ещё на троих - один вошёл с веранды, ещё двое появились из кабинета. Их куэльды были голубыми или синими, и маги рассредоточились по гостиной так, словно взяли наших «гостей» в кольцо.
– Силовики-то зачем? - простонал Трофим, вытирая лоб платком. Плюхнувшийся обратно в кресло Лаврентий побледнел даже сильнее него.
– Им стало очень интересно, за что именно вы должны заплатить Лаврентию Тюленину,- всё тем же голосом пояснил моему брату Ростислав. Я с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть - фамилия подходила её обладателю идеально.
– Это... просто...
– Он мне денег должен,- пожал плечами Лаврентий.
– Правда,- кивнул один из, как я понимаю, «силовиков».
– Менталист,- простонал Трофим и в отчаянии обхватил
– Верно,- кивнул Ростислав.- Поэтому сейчас вы расскажете нам всё, без утайки. Почему вы вдруг вспомнили о существовании сестры, хотя почти две недели после того, как она нашлась, никак не реагировали на сообщение об этом? Вы даже созвониться с ней не сподобились, а теперь внезапно захотели стать опекуном. При этом поселить её собираетесь у своего... как вы сказали? Друга? И когда же вы подружиться-то успели, если живёте на разных континентах?
– Я проигрался,- глухо проговорил Трофим.- В казино. Сильно. Залез в долги, надеялся отыграться. Проиграл всё, подчистую. А Дмитрий сказал, что больше мне денег не даст. Я хотел продать квартиру отца, брат от своей доли в ней отказался в мою пользу. Давно, ещё после его смерти. У него и своей недвижимости полно было. Пятикомнатная сталинка в центре Москвы - это многие миллионы. Я сдавал её, но понял, что придётся продать, больше у меня ничего не осталось, квартира, где живу - и та служебная.
Пауза. Наверное, мы должны были проникнуться, но я не прониклась. Не знаю, как остальные, а я никогда не жалела ни наркоманов, ни игроманов. Это их и только их выбор.
– Дальше,- поторопил правитель.
– А дальше - нашлась она,- на меня взглянули с такой ненавистью, что я содрогнулась.- Почему ты не могла сдохнуть в том взрыве, как должна была? Или хотя бы оставаться и дальше гнить на своей ферме?
– Прекратить истерику! - слова Ростислава заставил Трофима подпрыгнуть.- И не смейте хоть в чём-то обвинять Викторию. Во всех своих бедах вы виноваты сами. Рассказывайте дальше, и постарайтесь излагать факты чётко и без лирических отступлений.
– Она нашлась - и тут же вынырнули адвокаты с завещанием! Оказалось, отец оставил ту квартиру ей! А я даже не знал про завещание! Мы с Дмитрием унаследовали имущество отца пополам, поскольку Виктория считалась погибший раньше него, и наследницей уже не являлась. Но она оказалась жива! А положенные по закону двадцать лет ещё не прошли. Хорошо людям, у них полгода всего на принятие наследства, а наши законы такие несправедливые!
– Люди и живут меньше,- напомнил правитель очевидное.
– В любом случае, я уже не мог распоряжаться той квартирой, а значит, не мог оплатить долги.
– Пока всё - правда,- в ответ на вопросительный взгляд Ростислава, кивнул менталист.
– Дальше,- это уже была команда Трофиму.
– А дальше... я сообщил Лаврентию, что не смогу вернуть ему долг. Объяснил про квартиру, про сестру... воскресшую. Попросил отсрочку. Надеялся у Дмитрия хотя бы в долг взять, в банках проценты... Он сказал, что подумает. А вчера пришёл ко мне и сказал, что спишет долг, если женится на моей сестре. Я сказал, что не смогу её заставить, меня же просто закопают за принуждение. И тогда он предложил план - я становлюсь опекуном и поселяю девочку у него, а дальше уже не моя забота. Я согласился. Не думал, что будут проблемы, у Дмитрия на свою-то дочь времени нет, что ему сестра? Откуда мне было знать, что отец назначил опекуном именно вас?