Беспокойные звезды
Шрифт:
Над головой оглушительный рев расколол воздух, как хрупкое стекло, и я обернулась и увидела, как Дариус сражается одновременно с двумя Драконами, кровь лилась с неба.
Я вернулась в бой с мечом в руке и яростной жаждой победы, пылающей в моих венах, обещая закончить этот бой раз и навсегда.
ГЛАВА 66
— Отпусти меня, уродец! — Я завыла, и мой голос стал хриплым, как свистящая морская ракушка. Но я бы не дрогнула перед лицом своей гибели.
Колокола потустороннего мира
Когти ужасной Милдред глубже вонзились мне в бок, и я металась, как дендихоп, пытаясь вырваться из ее ужасной хватки. О, какое несчастье, какую великую ошибку я совершила! Мои королевы должны оставить меня на произвол судьбы, а не преследовать меня, пытаясь спасти, как они это сделали сейчас, вместе с моим дорогим Максом, здоровенным дворнягой, отважным Драгуном и двумя прекрасными клыкастыми. Каким же счастьем мне было иметь столько доблестных рыцарей, сражавшихся ради меня, малютки.
Если бы их спасение провалилось, я бы не позволила ужасному Драгуну и его мерзкой теневой девки, завладеть не единым воспоминанием в моей голове. В моем предплечье было спрятано лезвие, лежащее прямо под кожей, и я бы вырвала его из своей плоти и перерезала бы себе горло, если бы до этого дошло. Ибо я, Джеральдин Гунделлифус Габолия Гундестриа Грас, и я не буду полезна в заговорах короля ящеров. Я бы никогда не предала своих королев, но я бы не выбрала смерть, если бы это был не единственный выбор.
Слезы обожгли мои глаза при виде моих королев, преследующих меня, неверие в то, что они сочли меня достойной того, чтобы прийти ради меня, слишком много, чтобы мое несчастное сердце могло это вынести.
Но и, конечно же, пришел мой Макси бой. С огнем дунгаша в глазах он пел свою убаюкивающую песню, пытаясь призвать к себе мою чудовищную похитительницу и высвободить меня из ее лап. Каждая нота была чиста, не запятнана ничем в этом мире. Это была песня, которая сковала меня цепями желания и разбудила мою леди Петунию даже в таких ужасных обстоятельствах.
Но больше всего это пробудило ту любовь, которую я и без того испытывала к нему так глубоко, больше, чем ее могла бы вызвать любая песня. Это было ничем не ограничено и столь же истинно, как любой закон природы в этом мире. Он был моим музыкальным лососем, а я — его мелодичным тунцом. Для меня не было другого существа, ни одной души, которая подошла бы близко. Каким-то образом, между линиями на песке и ненавистью, которая горела глубоко в моих куколках, мы пришли к тому, чтобы обожать друг друга настолько глубоко, насколько это возможно.
— Подойди ко мне, Макси бой! — залаяла я, изо всех сил пытаясь вырваться из хватки Милдред.
Милдред повернула голову и выпустила еще одну вспышку огня на мою любимую королеву и мою дорогую саламандру, но это заставило их замедлиться лишь на мгновение, прежде чем погоня возобновилась.
Милдред, казалось, больше не могла заставить себя ни взлететь выше в облака, ни спуститься по склону горы, ее голова поворачивалась, чтобы услышать эту песню, пока она старалась сопротивляться каждому примечание. Но даже звери Хилгамора не смогли бы
Не было возможности избежать власти знойной Сирены внизу, и он шел за мной, своей доблестной девушкой, и даже всемогущие звезды не могли его остановить.
ГЛАВА 67
Я мчался по склону горы, не отставая от моего брата по ковену, пока мы пробирались сквозь сосны в погоне за огромным красным драконом. Зверь резко накренился в сторону дороги, извергая адский огонь не машину Сета, делая еще один круг над головой.
Зов охоты зажег мои вены, клыки жаждали крови, а стук моего сердца требовал, чтобы я убил нашу добычу.
— Я поднимусь в воздух, — сказал я Калебу, но слова не слетели с моих уст, наши разумы внезапно слились воедино, и эти мысли передались ему.
— Я буду охотиться снизу, — последовал его ответ, и наши взгляды встретились на кратчайший миг, прежде чем я выпустил под себя воздух и устремился в небо.
Я перевернулся через спину Дракона, едва избежав смертельного удара его хвоста, прежде чем снять меч с бедра и направить его вниз, в сторону добычи. я набросился на него сзади и вонзил лезвие глубоко, заставив его взреветь от ярости и броситься в атаку, пытаясь сбросить меня с места. Меня отбросило в сторону, я перекатился через его вытянутое крыло, и, когда он поджал его под себя, я выпустил воздух под себя, чтобы переброситься ему на шею и приземлиться верхом на нем, как я обычно летал на Дариусе. Когда мой меч воткнулся в его задницу, я бы использовал свою магию, чтобы прикончить его, но мои мысли внезапно вернулись к Калебу, я увидел то же, что он видел снизу.
Огонь сгустился в его кулаках и вырвался из него с такой энергией, что я приготовился к удару за секунду до того, как он вонзился в брюхо Дракона.
Он с ревом взмыл ввысь, несясь к дороге на высокой скорости, и я увидел, как Калеб выбежал на нее, перепрыгнув прямо через машину Сета, когда она двигалась со скоростью сто миль в час. Дракон упал с неба, вытянув пасть и в гневе преследуя Калеба, в то время как мой брат швырял в его чешую яростные потоки камней.
Я сосредоточился на своем зрении, все еще наблюдая, как Калеб движется внизу, и работая над тем, чтобы приспособиться к двойному видению. Волной магии я создал в своих руках два острых ледяных клинка, вонзив их глубоко в шею Дракона, и он поднялся в небо, развернувшись, чтобы попытаться сбросить меня с места. Но я владел воздухом, и он крепко прижимал меня к его телу.
Калеб повернулся ко мне, когда Дракон сделал еще одну спираль в воздухе, и я заставил лед удлиниться, проникая все глубже и глубже к его черепу.
Зверь взревел, и голос Калеба снова вспыхнул в моей голове.
— Покончи с ним!
Я заставил лед вонзиться ещё глубже и разлететься на осколки, рев Дракона затих, когда я загнал его достаточно далеко, чтобы убить.
Мертвый вес Дракона рухнул на склон горы, и я спрыгнул с него до того, как он рухнул, используя воздух, чтобы легко спуститься вниз и приземлиться рядом с Калебом.