Беспокойные звезды
Шрифт:
Вой стаи Розали доносился с дальней стороны нашей армии, отвечая на наш зов. Мои лапы ступали по земле, в передних когтях были огненные рукавицы Феникса, такие острые, что они разрывали землю, как бумагу.
Я украдкой оглянулся, почувствовав на себе взгляды, и заметил Калеба на холме за нашими рядами, где он находился для своей цель, его доспехи сверкали, отражая цвета восходящего солнца. Его голова повернулась, наши взгляды встретились, и эти пронзительные темно-голубые глаза владели моей душой и каждой клеточкой моей плоти.
Время замедлилось для нас, как и всегда, так неестественно
Когда армия позади меня двинулась вперед, я был вынужден отвести взгляд от Калеба, этот момент разбился так же быстро, как и наступил, но этот взгляд на него навсегда запомнится в моей памяти, запечатленный в камне.
Передовую линию Лайонела составляли Нимфы, их ужасные погремушки разрывали воздух на части. Я потерял из виду Джеральдин, между нами было слишком много Фейри, но ее легион был впереди нашего, и от столкновения, от которого сотряслась земля подо мной, я услышал, как наша армия столкнулась со всеми силами Лайонела.
Когда отряд Фейри, которым руководила Джеральдин, обрушился на них, как одинокий клинок, пронзая их тела зубами, мечами и магией, из рядов врага поднялся крик безысходности. На нашу магию больше не влияли щупальца нимф, а цветочное зелье Нокс творило чудеса с нашими воинами.
Я завыл от радости, воодушевляясь нашей первой победой, но затем я сосредоточил взгляд на роящейся армии впереди, как раз в тот момент, когда летающие Ордены столкнулись над нами с визгами и ревом. Мои друзья были там, сбоку от меня, позади меня, и рычание сорвалось с моих губ, мое внимание обострилось, когда я поклялся изо всех сил защищать их. Быть лучшим солдатом, которым я могу быть, и пожинать плоды справедливости из костей своих врагов в покаяние за все, что они сделали, и за все, что они все еще пытались сделать.
Это был наш последний бой, и хотя наша армия была вдвое меньше армии Лайонела, в наших сердцах было в десять раз больше дикости и пыла пламенного восстания. Нас заклеймили как жуликов и дьяволов, но здесь, на этой самой земле, мы докажем свою храбрость, поэтому, даже если сегодня смерть придет, чтобы вывести нас из этого мира, мы уйдем с нашими именами, сияющими в мигающих огнях, наши воспоминания выжжены в умах наших противников и никогда не будут забыты.
Я издал вой, затем прыгнул на приближающуюся линию нимф, врезавшись в десятифутового зверя и впиваясь когтями в его грудь. Мои рукавицы вспыхнули от пламени Феникса и убило Нимфу одним ударом.
Он упал подо мной замертво, мои лапы ударились о его тело, и меня охватило удивление, когда оно не превратилось в пепел. Я использовал его как трамплин,
Мои челюсти сомкнулись на горле еще одной нимфы, и моя мать лаяла, проносясь мимо меня, ее рыжий мех привлек мое внимание, прежде чем она с чудовищной жестокостью расправилась с нимфой. Эти существа больше не обращались в прах после смерти, и эта истина, несомненно, была связана с очищением теней, и их тела продолжали накапливаться, когда наша армия сталкивалась с ними толпами, направляясь все глубже в ряды Лайонела.
Моя шерсть уже была мокрой от крови, и я повел свою стаю дальше в бой, от шума войны у меня звенело в ушах. Я прикончил еще двух нимф, а затем врезался в шеренгу Фейри с ненавистью, исказившей их черты.
Магия ударила мне в бок, обжигающий огонь и кнуты лоз пытались удержать меня. Мое сердце подпрыгнуло, мои лапы царапали землю, а слух улавливал звук упавших тел, сломанные кости, давление приближающихся ко мне Фейри.
Мой пульс участился, зная, что именно здесь началась настоящая битва. Никакая радость больше не наполняла мою грудь; теперь это была попытка выжить, когда запах грязи и пролитой крови достиг моего носа.
Мои зубы впились в шею женщины, плетившей лозы, заставив ее освободить меня, крича о смерти. Запах опалённой плоти и шерсти заставил меня убедиться, что я сильно обожжен на боку, но я не мог чувствовать боли из-за адреналина.
Я был диким созданием, кусавшим каждого врага, который нападал на меня, разрывая когтями мягкие животы и проливал кровь, словно дождь. Моя стая сомкнулась вокруг меня, формируя нашу группу, защищая меня, а я лаял и наступал им по пятам, прямо говоря, что не желаю ничего подобного. Афина и Грейсон были рядом слева от меня, их хвосты сплелись вместе, когда они одновременно убили двух Фейри, их связь близнецов в этот момент была настолько острой, что казалось, будто они могли слышать мысли друг друга.
Я прорвался сквозь Фрэнка и Элис впереди меня, мои зубы вцепились в горло мужчины, который поднял руки, чтобы выстрелить магией в меня. Лед пронзил мое плечо через брешь в доспехах, прежде чем я укусил достаточно глубоко, чтобы убить его, и я зарычал, отбросив его тело прочь, как тряпичную куклу, бросившись вперед и сбив с ног еще двух солдат Лайонела.
Но они продолжали приходить, как муравьи из-за холма. Их было так много, что я словно утонул в кромешной тьме: солнечный свет терялся в маниакальном шквале крылатых Орденов наверху, оттенок огня в воздухе, туман от дыма, запах всего этого забивал мои легкие.
Этого давящего толчка тел, как живых, так и мертвых, было почти достаточно, чтобы вызвать во мне панику. Ужас от того, что я никогда больше не увижу Калеба, Дариуса или Макса. Мою семью. Всех их. Они были здесь, в этой ужасной, кровавой битве, и, скорее всего, мы не выберемся из нее живыми.
Я врезался в другого Фейри, мои зубы впились в теплую кожу, от криков зазвенело в ушах, и я держался за причину, по которой я здесь, сражаясь со всей яростью своего сердца. Единственное, ради чего стоило проливать кровь. Любовь. И никакая яма смерти или запах битвы не могли сравниться с ее грозной, непреодолимой силой.