Беспокойный человек
Шрифт:
Покурив, поговорив о том о сем, председатель спросил:
— Так ты, старик, как же насчет вчерашнего думаешь?
Дед Антон вздохнул:
— Думаю, вот двор построим, а там, глядишь, все само собой и уладится…
— Эх, старик! — покачал головой Василий Степаныч. — Вот нет у тебя твердой линии! А почему? Опять повторяю: ты сам в это дело не веришь.
Дед Антон молча пустил клуб дыма.
— А вот я, старик, думаю, — продолжал председатель, — как это, думаю, олени в лесу живут? Или дикие козы. Отелится олениха, теленочек такой же, как у коровы, слабенький.
— Эко ты, голова! Да ведь их природа другая, — возразил дед Антон: — дикие. Из рода в род свою силу передают. А нашей корове передать нечего, сама изнежена.
— Постой, постой! — оживился председатель. — А помнишь, у Волнухиных стельная корова в лесу заблудилась? Уж и снег выпал, а ее никак не найдут. А потом нашли, да глядь- с ней теленочек ходит. Помнишь? Так вот и не заболел же! Да еще какой бедовый был!
— Помню… — задумчиво сказал дед Антон. — Но а ведь бабы-то нам на это что скажут? Скажут — это так просто, случайность. Разве они это всерьез примут?
— Случайность? А ты книжку Штеймана прочел? Ведь он же и сам с этого начал. Вспомни, как у них до тридцать второго года было. Тоже и суставолом и воспаления. До шестидесяти процентов падеж доходил. И уж что-что не делали! Полы перестилали, известкой белили, дезинфекцией поливали… Пройдет какое-то время, а болезнь опять в телятнике, как пожар, вспыхивает. Штейман и сам не знает, что делать, прямо куда броситься не знает. Уж до того дошел — по старому примеру, начал каких поценнее телят к себе на квартиру брать, у себя в комнате растил. Ну это разве выход? Смешно! Ведь их десятки голов! Вот тут-то его одна корова и надоумила. Тоже вот так ушла из стада в морозный день да отелилась в лесу. Через неделю нашли. Ходит около леса, и теленок с ней по снежку бегает — крепенький, здоровенький. И ни разу ничем не заболел. Вот тут-то Штеймана и озарило насчет холодного воспитания.
Председатель докурил цыгарку и, подойдя к печке, потушил ее о шесток.
— И надумал я, старик, одно дело.
Дед Антон с любопытством взглянул на него:
— А какое же дело-то? Ну-ка?
— А вот надумал я: не съездить ли нам самим в Кострому да не поглядеть ли на их хозяйство своими глазами? Так-то наши люди думают – мало ли что в книжках написано — бумага все стерпит. А уж кто против скажет, если своими глазами поглядим?
— Хм!.. — улыбнулся дед Антон. — Ну что ж, надумал ты дельно. Очень интересно на это поглядеть. Очень даже интересно! Тогда бы наши телятницы, конечно, убедились!
— А главное, ты бы сам убедился! — засмеялся председатель. — Вот и поезжай и убедись!
У деда Антона заиграли огоньки в глазах. Но он не успел и рот раскрыть, как бабушка Анна ответила за него:
— Ну что ты, Василий Степаныч! Да ведь он только дома востер! А там — и заблудится и не найдет ничего!
— Эко ты!.. — начал было дед Антон.
Но бабушка Анна снова перебила его:
— Да еще, Василий Степаныч, он у нас разиня, деньги у него вытащат… И голодный насидится,
— Эко ты!.. — опять начал дед Антон.
Но бабушка Анна не давала ему сказать слова:
— В ту зиму, помните, Василий Степаныч, ездили вы всё в район, лучших животноводов тогда вызывали. Так ведь и то ухитрился: шапку потерял! Рюмочку выпил — и расплелся весь. И не чуял, как шапка с головы свалилась! Так бы и ехал с крестным ходом, да, спасибо, Катерина Дозорова тогда его своим платком повязала. Вот и едет по деревням — не то мужик, не то баба! Встречные шарахаются, а свои всю дорогу со смеху на него помирают. И я-то не знаю ничего, жду. Слышу — подъехал. Выхожу встречать, гляжу — спит в санях. Но сразу чует, что лошадь остановилась, поднимает голову. Я и гляжу: что такое? Вроде баба, а из-под платка усы торчат! А это старик мой с праздника явился!.. В район и то благополучно съездить не мог. А вы его — в Кострому! Да он там не только шапку потеряет, а и голову-то оставит где-нибудь!..
Председатель слушал и смеялся, приговаривая:
— Помню, помню!
Дед Антон слегка ухмылялся, почесывал подбородок и уж не пробовал защищаться.
— Ну так как, старик, будем решать? — спросил председатель.
— Да уж не знаю… Кого бы послать-то?
— Да пошлите вы ту же Катерину, — вмешалась опять бабушка Анна. — Девка расторопная, грамотная, востроглазая… Она же все это и затеяла, вот пусть и съездит!
— Нет, — покачал головой председатель, — Катерину не стоит. Ничего не выйдет.
Дед Антон слегка нахмурился:
— Почему не выйдет? Катерина девка хватная. И уж душой не покривит: что увидит, то и доложит. Девка простая, прямая, никаких заковык у нее нету!
— Да я не о том, — остановил его председатель, — я-то ей поверю… каждому слову… Ну, а Марфа Тихоновна поверит?
— Ни за что не поверит! — подхватила бабушка Анна. — Уж ей теперь что Катерина ни говори — ничему не поверит!
— Вот то-то и оно! — сказал председатель. — Так что придется твоему старику самому съездить. Да и что такого? Кострома не за горами.
— Да ничего такого! — приободрился дед Антон. — Съезжу, да и всё!
— Одного не пущу! — кротко, но твердо заявила бабушка Анна. — Пускай хоть какого парнишку с собой возьмет — все не один! Школьники нынче вон какие бойкие пошли!
— Э, голова! — вдруг повысил голос дед Антон. — А у нас же девчонка есть! Все к телятам нижется. Марфина внучка-то!
— Правильно! — согласился председатель. — И Марфе Тихоновне приятно — внимание их дому…
— Марфе Тихоновне приятно, — согласилась и бабушка Анна, — да и девчонка посмотрит, как в хороших хозяйствах дела ведутся. Ей для будущей жизни сгодится.
Не прошло и часу, как ушел председатель, а к деду Антону прибежал Ваня Бычков.
— Ты что это запыхался? — сказал дед Антон, — Щеки-то полыхают, того гляди — шапка загорится!
— Дедушка Антон, ты правда в Кострому поедешь? — закричал Ваня еще с порога. — Правда?
— Правда. А что?