Беспощадная толерантность (сборник)
Шрифт:
Эрик наконец заметил слезы, замолчал. Потом кивнул Бакмету-младшему:
– Тош, уложи Максимку и принеси нам чаю.
Молодой папаша кивнул и осторожно, чтобы не разбудить ребенка, вышел.
– А с тобой давай поступим так: я сейчас позвоню другу, попрошу, чтобы он тебя отвез домой, и мы забываем весь этот разговор и то, что ты вообще тут была. Ты никому никогда об этом не рассказываешь, а я не обращаюсь в Демконтроль и не задаю вопрос, откуда ты узнала адрес усыновителей. Но если я еще раз увижу тебя тут или узнаю, что ты каким-то образом добиваешься возврата ребенка, – тут же набираю их номер и рассказываю все. После этого
Даше вспомнилось, как она первый раз пришла в «корду». Наверное, имя Максим ей это напомнило. Как и тогда, сейчас она чувствовала себя изнасилованной тряпичной куклой, которой все равно, что с ней делают. Поэтому она просто кивнула.
Дома ее ждал сюрприз.
– Даш, ты где пропадаешь? Тут такая беда, такая беда…
Она напряглась: тетя Саша всякую ерунду бедой не называла.
– Помнишь, девочка с тобой в палате лежала? Тихонькая такая? Тебя еще при выписке провожала?
– Оксана? – Даша похолодела.
– Наверное. Сегодня узнала, что она убилась. Прыгнула с моста на рельсы!
Даша испугалась не на шутку. Самоубийство? Или инсценировка? Неужто Демконтроль прознал про ту записку…
– Теть, почему?
– Говорят, не смогла пережить, что у нее «кордового» ребенка забрали. Я знаю, такое бывает. Бедная, бедная девочка.
Тетя Саша затушила окурок в пепельнице и потянулась за следующей сигаретой, а Даша вдруг очень ясно поняла, что ей делать дальше.
Для того чтобы собрать необходимые ингредиенты, потребовалось не так много времени. Уротропин скупила в ближайших аптеках, за азотной кислотой пришлось ехать на юго-восток, в «Химмаркет» и потом тащить через весь город 28-литровую бутыль – меньшей расфасовки в магазине просто не было. С дистиллированной водой и остальной мелочовкой проблем не возникло. Мензурки и прочее оборудование дома валялись и так: есть свои плюсы в том, что один из родителей – химик-технолог.
Самое сложное и страшное было потом, когда образовалась горка белого порошка. Всего несколько десятков граммов могли взорваться от малейшего колебания с такой силой, что от квартиры бы ничего не осталось, а Даше нужны были килограммы этого вещества!
Конечно, произведенная таким кустарным образом взрывчатка была опасна прежде всего для нее самой, и далеко не с первого раза удалось добиться, чтобы она именно взрывалась, а не просто горела. Испытания Даша бегала производить на пустырь за пару кварталов. К тому времени, как все получилось, нервы у нее сдали окончательно. По сути, Даша каждую минуту ходила по грани жизни и смерти (а вдруг порошок сдетонирует?). Зато это прекрасно отвлекало от мыслей о Никитке.
Чтобы хоть как-то обезопасить себя и окружающих, она накупила детских наборов пластилина и лепила цветные взрывоопасные кубики. Воск, а пластилин – это тот же воск, немного снижал чувствительность взрывчатки, так что у Даши появлялся шанс добраться со всем этим добром до места, не подорвав по дороге окружающих.
Все готово было к концу мая, ей оставалось лишь купить широкий длинный плащ. Еще вечером Даша поцеловала обоих родителей, сестренку, увиделась с Мариной. Почему-то грустней всего было осознавать, что она спит в своей кровати последний раз в жизни. И никогда больше не увидит дурацкую картину с подпрыгнувшей пятнистой
Утром родители ушли на работу, сестра – в школу, и Даше тоже было пора. Пластилин, обмотанный ватой, был аккуратно сложен в два чемодана. В плаще было еще прохладно, но это не имело значения.
Говорят, раньше в этом здании размещалась служба государственной безопасности. Толкая тяжелую дверь, Даша в этом не усомнилась. И хотя название «Демографический контроль» не из военного лексикона, да и работали там сейчас гражданские, методы у них были те же.
Перед тем как войти, она на соседней улице вынула все пластилиновые кубики и набила ими широкий кусок ткани, обвязавшись им, как поясом, а пустые чемоданы просто выкинула. Шесть килограммов ощутимо тянули к земле, стало почти нестер-пимо жарко. Предательски задрожали руки, и Даша сунула их в карманы.
На входе стояла арка металлодетектора – об этом юная террористка узнала заранее, когда приезжала сюда на разведку. Пластилин не звенел, так что охранник молча пропустил ее в большой круглый зал. Справа располагалась стойка регистрации, за которой три девушки, мило улыбаясь, общались с посетителями. Даша заняла очередь за старичком в темно-сером плаще. Все было продумано до мелочей. Возможные варианты ответов она отрепетировала еще неделю назад. Сейчас главное – не показать, как ей страшно. Улыбаться, вести себя естественно и непринужденно. Это оказалось очень сложно с дрожащими руками и шестью килограммами взрывчатки на талии.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – улыбнулась секретарша через стекло, отгораживающее стойку от посетителей.
– Мне нужно переговорить с начальником отдела защиты информации. – Даша попыталась улыбнуться в ответ, но не смогла.
– Вам назначено?
– Нет, но я по важному вопросу.
– Что за вопрос?
– Мне бы не хотелось говорить о нем здесь… – Даша постаралась сделать загадочное лицо.
– Извините, но я не могу просто так вас записать к нему на прием.
«Записать?! Мне надо сейчас!» – хотела воскликнуть террористка, но сдержалась.
– У меня есть сведения, что из вашей базы данных воруют информацию. Понимаете, я не могу вам сообщить подробности, но дело срочное. – Даша надеялась, что секретарша не слышит набат, который било ее сердце.
– Минутку.
Девушка с кем-то поговорила по телефону, но до Даши не доносилось через стекло ни слова.
– Вас ждут в кабинете 1112, – это уже Даше. – Одиннадцатый этаж. Возьмите вот этот магнитный пропуск.
Пришлось вынуть руку из кармана, чтобы взять карточку на веревочке и повесить ее на шею. Вроде бы пальцы не слишком сильно дрожали.
Одиннадцатый этаж – это прекрасно. По той информации, которую ей удалось раздобыть, где-то в районе двенадцатого этажа находились базы данных на всех рожавших. Уничтожить их – программа-максимум. Ведь тогда никто не будет искать мать, сбежавшую с ребенком, – она просто нигде не будет фигурировать.
Сквозь стеклянную кабину лифта Даша разглядывала огромное величественное здание Демконтроля. Одиннадцать этажей вниз, и еще столько же вверх, в центре – пустота, по окружности которой – камень и стекло. Все это напоминало ей сводчатые подземные дворцы гномов из сказок.