Беспощадный
Шрифт:
В четыре с минутами купили на елочном базаре небольшую пушистую елочку и повезли ее на квартиру Гладышевых. Тарасов решил принять предложение Яны встретить новый год у нее. Отец с мамой должны были уйти после восьми к друзьям, с которыми они постоянно встречались, и квартира девушки таким образом до утра была в распоряжении влюбленных.
Мать Яны оказалась очень похожей на дочь, разве что носила другую прическу, покороче, и разрез глаз у нее был чуть иным. Косметикой она практически не пользовалась, поэтому в свои сорок семь лет выглядела на тридцать,
А вот отец девушки Виталий Евгеньевич произвел на Тарасова впечатление человека недалекого, высокомерного и напыщенного. Он не говорил, а вещал, часто не заканчивал начатую фразу, словно забывал, о чем говорил, умолкал, застревая взглядом в неведомых далях, и переводил разговор на другую тему. Узнав, что Тарасов – полковник «отдела спецопераций», он одобрительно похлопал его по плечу и сказал с барской небрежностью:
– Мы тоже служили в армии, звездочки старшего лейтенанта получили. Так что знаем, что такое дисциплина.
А Тарасов вдруг понял, что этот человек до сих пор продолжает оставаться «старшим лейтенантом» в жизни, достигнув «генеральского» положения. Его «благодетелю» Геннадию, рвущемуся к власти через легализацию криминального бизнеса мафии, было легко держать в узде старшего Гладышева, привыкшего не быть, а казаться хозяином положения.
Яна, заметив скользнувшую по губам друга улыбку, сказала виноватым тоном, когда они остались одни:
– Извини, папа такой… невоспитанный.
– Почему же мама не занимается его воспитанием? – покачал головой Владислав.
– С ней он ведет себя по-другому.
– Тише воды, ниже травы?
– Он любит ее.
– Верю, у тебя красивая мама. На самом деле я не осуждаю твоего родителя. Какой есть – такой есть. Но все же до сих пор не понимаю, почему он симпатизирует Геннадию.
Яна отвернулась.
– Я уже говорила: Геннадий купил ему место в совете директоров компании, и с этого момента он… находится под влиянием. А убедить его в этом невозможно.
Тарасов прищурился.
– Ты его дочь, вот и защищаешь.
– Ты не все знаешь…
– Чего я не знаю?
– Когда я ему сказала, что у меня… есть ты, – пробормотала Яна, – он устроил жуткий скандал!
Владислав помедлил, обнял ее.
– Как же тебе удалось замять скандал?
Яна слабо улыбнулась.
– Мама помогла. Не знаю, о чем они там говорили, однако наутро он даже не вспомнил о тебе. Будто ничего не произошло. И сегодня вел себя на удивление спокойно.
– Кажется, я не ошибся в своей будущей теще, – засмеялся Тарасов. – Ну, что, будем наряжать елку?
Яна ткнулась ему лицом в шею, обняла, замерла на несколько секунд, потом отстранила и побежала в ванную. Крикнула оттуда:
– Доставай игрушки, я сейчас.
– Где они лежат?
– На
Через полчаса елка стояла на специальной подставке в гостиной, сверкая шарами и гирляндами. Яна занялась столом, Владислав сходил в магазин докупить кое-что из мелочей. В девять часов вечера они сели за стол, открыли шампанское и начали провожать старый год, чувствуя себя легко и свободно. Ни она, ни он не знали, что ждет их в наступающем году, какие сюрпризы приготовила судьба, но оба верили, что им удастся преодолеть все препятствия, победить всех врагов и добиться исполнения всех желаний.
В одиннадцать с минутами Владиславу позвонил веселый Гроза и поздравил с Новым годом. Как оказалось, вся команда Тарасова собралась на квартире у Хана и веселилась, как могла. Судя по возгласам, доносившимся из телефонной трубки, среди мужчин были и женщины.
Улыбаясь, Владислав передал Яне привет от подчиненных, вспомнил о воеводе, хотел было позвонить ему, но опоздал. Николай позвонил на несколько мгновений раньше:
– У вас все в порядке, полковник?
Тарасов вспомнил свое недавнее приключение во дворе собственного дома, настроение упало.
– В общем, все нормально, отмечаем… Поздравляю вас с наступлением… или что-то случилось?!
– Тяжело ранен князь.
До Владислава не сразу дошел смысл сказанного.
– Князь? Какой? Всеслав Антонович?!
– Он должен был встретиться со вторым князем и собрать сход. Его нашли час назад на пустыре в Бутове, без сознания. Четыре пули в груди. Его добивали в голову, но пуля прошла по касательной.
– Четыре пули!..
– Одна в сердце.
– И он еще жив?!
– Всеслав Антонович посвящен в некоторые тайны мастеров жизни, поэтому он и остался жив. Сейчас он находится в реанимации в Склифе.
– Я поеду к нему!
– Отставить, полковник. Вы ему ничем не поможете. С ним мои люди. Звоню же я вам с тем, чтобы еще раз напомнить об осторожности. Охота началась серьезная, и надо быть готовым ко всему.
– Без предательства не обошлось, я уверен. Кто-то из наших работает на Махаевски. Я не хотел вас беспокоить, – Тарасов понизил голос, – но днем на меня напали…
Воевода ответил не сразу:
– Напрасно вы мне не доложили сразу. Как вам удалось выкрутиться?
– Мне помог очень интересный тип, явно не простой прохожий, а человек боя. Обещал встретиться.
– Странно… мы никого для вашей подстраховки не посылали… ладно, разберемся. Сколько их было?
– Человек пять или шесть, на двух машинах, причем двое – молодые бабы. Стреляли из «вальтера» с глушителем, у меня пуля сохранилась.
– В князя тоже стреляли из «вальтера».
– Та же команда!
– Когда произошло нападение?
– В одиннадцать утра с минутами.
– По заключению экспертов, князь получил ранения около пяти часов вечера. Возможно, это действительно одна команда, подчиненная Махаевски. Он всегда набирает себе в подчинение женщин, отсидевших в колониях срок за особо тяжкие преступления.