Беспризорница

Шерр Анастасия

Смотрю на девку и понимаю, что у меня едет крыша. Окончательно и бесповоротно.

— Где сейчас твой брат?

— Я не скажу… Не могу… Пожалуйста, — скулит, хватая меня за руку, что сжимает её горло.

— Говори, сука! Я всё равно узнаю, но у тебя есть шанс остаться живой!

Глава 28

Уснуть этой ночью я так и не смогла, до утра проворочавшись в постели. С рассветом в мою комнату вошёл Дима и, молча прошествовав до кровати, присел рядом со мной.

Прикрыв глаза, я попыталась

прикинуться спящей, однако, не смогла удержаться от шумного вздоха, когда его горячие пальцы прошлись по моей щеке.

— Врушка. Я же знаю, что не спишь. Каждый твой вдох и выдох наизусть знаю. Ничего не забыл, — говорил так тихо, словно сам с собой.

А я…

Я просто слушала, не в силах выгнать его или что-либо ответить. Слишком тяжело это — видеть его каждый день и делать вид, что меня не беспокоит его присутствие.

Сколько лет я мечтала о мести и возмездии за испорченное детство Даны и свои слёзы, что каждую ночь проливала в подушку.

Сколько раз я вспоминала ту ночь, что превратила мою жизнь в ад.

И не было во мне ни капли сожаления по утраченной любви.

Была только ненависть и презрение. И не только к нему. В основном, к себе.

За то, что слушала отца. За то, что скрывала правду. За то, что вышла замуж за изверга и пустила его в своё сердце.

А ведь я знала, кто такой Каин.

Несмотря ни на что, он всегда был честен со мной. С его стороны не было лжи.

Вот и сейчас он пришёл, чтобы добиться от меня искренности, что пытается сделать ежедневно с завидным упрямством.

Только нужна ли она, эта искренность, сейчас?

— Варь, я не заставляю тебя говорить со мной. Просто выслушай.

Я молчала, а он продолжал, положив руку мне на плечо.

— У меня были женщины после развода с тобой. Были, отрицать не стану. Но ни одну я не приводил в этом дом. Потому что он только для нас с тобой. Ни одну так не полюбил, как тебя. Потому что не встретил такую девочку, в которую когда-то влюбился, как пацан. И ни одна не задерживалась рядом со мной дольше, чем на одну ночь. И эту суку я не приглашал в свою спальню. В моей постели может спать только одна женщина, Варь — ты.

Я сильно прикусила губу, чтобы не разреветься в голос.

Не от того, что вдруг простила его.

Не от того, что его слова тронули что-то в моей душе.

А от осознания той боли, которую я ощутила, увидев рядом с ним обнажённую Аню.

Это была проклятая ревность. Я узнала её.

Когда-то давно, когда я еще была маленькой наивной дурочкой я часто сталкивалась с этим чувством. Со страхом, что кто-то может забрать у меня любимого. Забрать то, без чего я не смогу жить…

Как оказалось, смогла.

— Я знаю, что ты ненавидишь меня, кроха, — добивал Каинов, спасибо,

что только словесно. — Но пора бы уже пересмотреть свои взгляды. У нас скоро родится второй ребёнок и… — на секунду замолчал и я почувствовала, как его рука сползает мне на живот. — И я хочу быть отцом для наших детей. Ты же знаешь, что я тебя никогда никому не отдам. Сколько ещё будешь бодаться?

Я лежала с закрытыми глазами, силясь унять дрожь, что проходила разрядами по телу от его прикосновений.

— Я люблю тебя, кроха, — лба коснулись его губы, а у меня образовавшийся в горле комок перекрыл кислороду доступ в лёгкие.

«— Я люблю тебя, кроха моя, — Дима закружил меня на руках, зарываясь лицом в локоны, что выбились из причёски.

— Каинов, поставь меня на место! — визжала и сучила ногами, путаясь в юбках свадебного платья.

— Замолчи, женщина. Я в семье главный! — шутливо укусил меня за шею и я захохотала на весь ЗАГС.»

Так некстати снова вспоминаю то, что не должно всплывать в памяти уже много лет. Но оно всё ещё так живо, словно было вчера.

Всё так же ранит сердце острым ножом, оставляя кровавые борозды.

Он ушёл, оставляя меня наедине со своими мыслями, что разрывают разум в клочья и медленно, но верно загоняют в тупик, из которого, кажется, нет выхода.

*

Я не могу до неё достучаться. Не могу воздействовать на всю происходящую с нами херню.

Варя с каждым днём всё больше замыкается в себе, а я просто наблюдаю за этим, как недоразвитый идиот.

Правда, пришло время отбросить эти мысли и заняться делами, а именно — докторишкой, что костью в горле стоит, мешая жить.

С хера ли вообще я до сих пор спокойно наблюдаю, как он гоняется за моей женщиной?

«Мы собирались похитить Варю и Дану», — эти слова застряли у меня в мозгу и яркими вспышками испепеляли разум и самообладание.

Врачишка бессмертным себя возомнил? Ну-ну. Видал я таких красавцев. Правда, они уже видеть не могут.

После «обстоятельного» разговора с Варей выхожу на улицу, где меня ждёт Андрей, а рядом с ним зарёванная лахудра.

— Едем? — Змей, как обычно, «бьет копытом» и я его хорошо понимаю.

Таким отморозкам, как мы никогда не будет покоя. Мы привыкли давить, кусать, рвать, вырывая своё у судьбы кровавыми кусками. И утопия пресыщенности не для нас.

— Поехали, — сажусь за руль, пока Андрюха прикуривает сигарету и протягивает мне пачку.

— Будешь?

— Давай, — вытаскиваю сигарету, только сейчас осознав, как сильно хочу курить. — Я уже забыл, когда курил в последний раз.

— А что так? — невозмутимо интересуется Ворохов, напрочь игнорируя рыдающую на заднем сидении деваху.