Бессердечная фортуна
Шрифт:
Я так устала жить с этим страхом. Он сделал все из благих намерений, это совсем не было похоже на пари. Он не думал, что я буду так расстроена, разозлюсь, и тем более он ни в коей мере не хотел меня обидеть. Он просто хотел мне помочь, хотя бы таким путем.
Наконец я медленно кивнула.
— Хорошо.
Он поднес мои пальцы к губам и поцеловал каждый из них.
— Спасибо. Ты не будешь сожалеть о своем решении.
— Хорошо, — прошептала я и убрала свою руку. — Я пойду.
— Не хочешь, чтобы я составил
— Думаю... сегодня мне лучше побыть одной.
— Я мог бы проводить тебя до квартиры.
— Со мной будет все хорошо, — ответила я ему. Он смотрел на меня неуверенно, поэтому я добавила: — Как и с нами тоже. — Затем я вышла из его машины и зашла в подъезд, более чем готовая забыть об этом ужасном вечере.
31. Пенн
Льюис был чертовым идиотом. Неужели он так ничему и не научился на моих ошибках? Неужели он отчаянно хотел их повторить, чтобы доказать, что тоже может облажаться так же по-королевски, как и я? Еще одно хобби, за которое он хотел получить приз, чтобы поставить его себе на полку, как трофей?
Я никак не мог выкинуть из головы заплаканное лицо Натали. Как она расстроилась, причем сильно, как только поняла, что ее снова надули. Ловушка, в которую она так легко попалась.
Я даже не смог ей открыто об этом сказать. Либо она не услышала бы меня, либо это причинило бы ей еще большую боль. Я сказал достаточно, чтобы она сама смогла во всем разобраться.
Льюис был таким же чертовым Верхним Ист-Сайдом, как и все мы. Возможно, он и хотел сыграть «прекрасного рыцаря», но его истинная личность была не совсем такой. Он был хитер и мог обвести вокруг пальца даже гадюку. Я знал об этом. Видел достаточно раз, как он это проделывал, даже сбился со счету.
И я не хотел молча смотреть, как он проделывает свои манипуляции с Натали.
Я собирался сделать то, что, вероятно, должен был сделать в первый же день, когда увидел их фотографию у Рокфеллерского центра. Я собирался, бл*дь, выяснить, его намерения. И Льюис откроет мне свои планы сам.
— Здравствуйте, офис Льюиса Уоррена. Подождите, пожалуйста, — сказала секретарша в динамик наушников. — Да, офис Льюиса Уоррена. Я понимаю. Спасибо. Подождите, пожалуйста. — Она снова нажала на кнопку и повторила свою мантру.
Я ждал, когда она обратит на меня свое внимание.
Она удивленно подняла на меня глаза.
— Здравствуйте. Чем я могу вам помочь?
— Я хочу увидеть Льюиса.
Она просмотрела в свой компьютер.
— Представьтесь, пожалуйста.
— У меня не назначена встреча.
— О, извините, вам нужно заранее за планировать встречу с ним.
— Мы давние друзья. Пенн Кенсингтон, — сказала я, с легкостью произнеся свое имя.
Ее глаза расширились. Да, она явно знала, кто я такой. Иногда я ненавидел
— О, мистер Кенсингтон. Я взгляну, свободен ли он.
— Не беспокойтесь об этом, — я посмотрел на ее табличку с именем, — Брэнди. Я хочу сделать ему сюрприз, — и подмигнул ей.
Она засмеялась, вспыхнув от моего флирта, оперлась на локоть и пристально посмотрела на меня.
— Ладно. Но только быстро. У него скоро селекторное совещание.
— Будет сделано. Большое спасибо, Брэнди. Не буду вам больше мешать.
— Конечно. — Она махнула мне рукой и надела опять наушники.
Я прошел первое препятствие с улыбкой и флиртом, потянувшись к ручке двери кабинета Льюиса. Когда я вошел к нему в кабинет, выражение его лица было бесценным. Шок, потом раздражение, а потом маска Верхнего Ист-Сайда. Ничего не выражающая маска, носить и надевать которую мы научились еще в молодости.
— Пенн, — произнес Льюис. — Неожиданно.
— Я бы сказал, что давно было пора, — ответил я.
И уверенно прошел через его огромный кабинет, расслабленно опустившись в кресло перед его столом. Поднял ноги и положил их на край его стола. Он раздраженно прищурился. Это было восхитительно.
— Если ты пришел ко мне из-за Натали, то мне нечего тебе сказать.
— Мы знаем друг друга долгое время.
Льюис пожал плечами.
— И что?
— Думаю, можем прекратить это дерьмо, — сказал я спокойно, даже вежливо.
— Между нами нет дерьма.
Льюис бросил на меня самодовольный взгляд и откинулся на спинку стула. Похоже, он был счастлив сидеть в этом кабинете, как и его чертов отец. Мой же был алкоголиком и идиотом. Но отец Льюиса настоял, чтобы Льюис оправдал его ожидания. Хотя для него ничего не было достаточно хорошо. Никто не был достаточно хорош для отца Льюиса.
— С этим я действительно не согласен.
— Не соглашайся сколько угодно вне моего кабинета. Я занят. Разве тебе не нужно преподавать или делать что-то в этом роде?
— Я не преподаю по средам. И, в любом случае, мне показалось более уместным тебя навестить.
— Знаешь, мы ведь давно знакомы, как ты заметил. Поэтому я уже заранее знаю, что ты собираешься мне сказать. Ты можешь оставить свое самодовольное дерьмо за дверью. Твоя мораль — счастье и философия — дерьмо. Я не нуждаюсь и не хочу этого слышать.
— Похоже, мы отлично понимаем друг друга. Поскольку мы оба знаем, что ты не испытываешь никаких угрызений совести из-за двусмысленной морали, — спокойно согласился я.
Льюис с отвращением прищурился.
— В конце концов, ты охотишься за Натали только потому, что она была со мной.
Он рассмеялся.
— Вот как ты думаешь?
— Ты занимаешься этим дерьмом с тех пор, как мы были еще детьми. Поэтому я вижу его за милю. Ты всегда хотел то, что было у меня. А теперь ты думаешь, что победил.