Бессердечное небо
Шрифт:
Я обхватил руками ее круглую попку, сжимая ее плоть и застонал, вгоняя свой член в ее скользкую киску, придавливая ее к кровати и произнося ее имя, ощущая, как она идеально плотно обхватывает мой ствол.
Я жестко трахал ее, заставляя ее тело прогибаться под моим, когда ее крики удовольствия наполнили комнату, а кровать врезалась в стену так сильно, что я слышал, как дерево скрипит в знак протеста.
Я прижался грудью к ее спине, целуя и покусывая шею, а ее руки вцепились в простыни, и она проклинала меня между толчками моих бедер.
— Моя, — прорычал я ей на ухо, когда она попыталась оттолкнуться
— Господи, — простонала она, что, как я уже давно понял, означает «черт, да» на ее языке, и усмехнулся, вводя пальцы в ее задницу и еще сильнее трахая ее киску своим твердым членом.
Рокси кончила сильно и быстро, ее тело прижалось к моему и заставило мои губы издавать рев удовольствия, когда я выплеснул себя глубоко внутрь нее и укусил ее за плечо в доминирующем движении, которое было рождено зверем во мне. Я не мог остановиться, когда был рядом с ней, она заставляла моего зверя подниматься и привлекать внимание, ему тоже нужно сохранить свою власть над ней, так же отчаянно, как и мне.
Я вышел из нее и упал на кровать рядом с ней, притягивая ее к себе и ухмыляясь, когда она пыталась нахмуриться.
— Мудак, — пробормотала она, протягивая руку, чтобы пробежаться пальчиками по моему подбородку, отчего моя улыбка расширилась, что только еще больше раззадорило ее.
— Я ничего не могу с этим поделать, — запротестовал я, зная, что она против доминирования, но я также понял, как бы она ни противилась тому, чтобы я делал это с ней, но каждый раз она кончает намного сильнее, когда я так поступаю. Рокси, возможно, и не была покорной по своей природе, но ей безусловно нравилось, когда я принуждал ее быть подо мной, пока мы трахаемся.
— Ты за это заплатишь, — сказала она, ее губы дрогнули от удовольствия, что, как я понимаю, означает, она уже придумывает, как лучше обставить меня в следующий раз. Ей уже не раз удавалось отвлечь меня настолько, чтобы связать своей магией земли, и она брала на себя инициативу и скакала на мне, а не я подминал ее под себя, но нельзя сказать, что у меня имелись какие-либо возражения против такого наказания.
— Иногда я становлюсь собственником. Я пожал плечами, обхватив одной рукой ее задницу и притянув ближе, чтобы поцеловать эти полные губы и попробовать ее на вкус.
— Что было на этот раз? — поддразнила она. — Ты снова увидел, как я улыбаюсь какому-то другому парню?
Я усмехнулся, словно это прозвучало нелепо, хотя на прошлой неделе, увидев, как она смеется с тем повстанцем-мудаком с ямочками, я как бы набросился на нее, как Альфа, и затащил в боковой туннель, где оттрахал ее у стены. Но дело в другом.
— Драконы стремятся к сокровищам, — объяснил я, и она откинула голову в сторону, глядя на меня, ее темные волосы упали на мою руку, обнажив следы зубов, которые я оставил на ее плече, когда я, как зверь, укусил ее.
— Да, я заметила, как огромный сундук занимает половину нашей комнаты, — поддразнила она. «Не говоря уже о том, что каждый второй день я просыпаюсь с золотыми монетами, прилипшими к моей заднице». Она потянулась и достала монету с матраса позади меня, доказывая свои слова, и я ухмыльнулся
— Самое важное для моего вида — отыскать самое ценное сокровище, какое только можно себе представить, а затем спрятать его, чтобы защитить и уберечь от любой угрозы. И ты, Роксания Вега, для меня важнее, чем все золото и драгоценности во всем мире вместе взятые. Я буду обходиться без них до конца своих дней, лишь бы иметь возможность украсть мгновение в твоих объятиях, где ты смотришь на меня так, как сейчас. Нет ничего, что я не сделал бы, чтобы обеспечить твою безопасность и убедиться, что ты останешься моей. Я хочу обладать тобой со всей жадностью и яростью монстра во мне, я хочу владеть тобой с жаждой тысячи Драконов, охраняющих бесценное сокровище, но больше всего на свете я хочу просто любить тебя вот так. Бесконечно, грубо и собственнически. Теперь, когда ты моя, я не отдам тебя ни за что.
— Даже за трон? — поддразнила она, единственная оставшаяся проблема между нами поднялась, а я покачал головой.
— Из тебя выйдет потрясающая жена Советника, — поддразнил я, но она ударила меня в грудь достаточно сильно, что останутся синяки. — Ай, — простонал я, когда она бросила на меня взгляд, предупреждая, что следующий удар будет сильнее.
— Из тебя получится великолепный король-консорт, — бросила она в ответ. — Знаешь, красивый, хорош в постели… молчаливый.
С моих губ сорвался смешок, и я набросился на нее, увлекая за собой, пока она боролась, как уличная кошка, визгливый смех вырывался у нее даже тогда, когда она пыталась пнуть меня по чертовым яйцам.
Но не успели мы еще больше оказаться в объятиях друг друга, как испуганный крик эхом разнесся по туннелю за пределами нашей комнаты, и мы оба оцепенели.
— Дарси, — выдохнула Рокси, хотя по голосу крик не был похож на крик ее сестры.
Но после того, как Кэл и Сет обнаружили мертвых охранников несколько недель назад, мы все волнуемся за тех, кто нам здесь дорог.
Я скатился с нее, бросил ей пару джинс и черный свитер, а затем натянул серый спортивный костюм и взял кроссовки.
Мы вышли через дверь и поспешили вслед за потоком тел через несколько мгновений, когда Рокси с облегчением воскликнула, заметив голубые волосы своей сестры в группе впереди нас. С ней был Лэнс, он поймал ее за руку и остановил, чтобы мы их догнали.
Рокси поспешила вперед и схватила Дарси за руку, они обменялись облегченными взглядами и пробормотали успокоительные слова, когда я подошел и встал рядом с ними.
— Что происходит? — спросил я, глядя на Лэнса, который напрягал слух в ожидании дополнительной информации.
— Я думаю, нашли еще одно тело, — сказал он мрачным тоном, встретившись со мной взглядом, в котором читался тот же страх, что и в моей душе.
Если кто-то каким-то образом напал на повстанцев здесь, внизу, то нам обоим совершенно ясно, кто их настоящая цель, а девушки, стоящие между нами, как раз и были ею. Но мы произнесли клятвы звездам, когда входили в Берроуз, и любой, приходящий сюда, обязан был поклясться, что не причинит им вреда. Возможно, мы и ошибаемся, но что-то в моем нутре подсказывает, что это не так. Я лишь не понимаю, как им удалось провернуть это так, что Хэмиш не ощутил разрушения клятвы.