Бессердечные
Шрифт:
— Вам нужно скорее возвратиться на корабль, сеньора, пока Марианн ещё можно спасти, — вывел из шокового состояния Луисану голос Ричарда.
Не успела Луисана толком прийти в себя, как внезапно массивные двери ворот настежь открываются, и к ним забегает Воланд в бешёном состоянии, волосы растрёпаны, плащ расстёгнут. Именно сейчас он очень походил на Томаса, брат никогда не зачесывал волосы в хвост, а постоянно ходил распатланным. Отпихивая всех с дороги, он бросился к телу Ангуса и опустился перед ним на колени.
— Нет, Ангус, брат мой, только не ты! Не умирай, ёщё рано сдаваться, ты должен жить! — с горечью воскликнул Воланд, прижимая
Луисана впервые увидела, что даже у бессердечного демона есть чувства, только он их хорошо прятал…
Вот уже, какую ночь Марианн мучилась от жуткой лихорадки, которая не отпускала её даже после принятия эликсира. Луисана сделала всё, что было в её силах, но теперь Марианн нужно было самой бороться с камнем, чтобы выжить. Луисана не отходила от неё ни днём, ни ночью, также как и остальные дети постоянно дежурили возле неё. На протяжении нескольких суток, дети сходили с ума, видя мучения подруги и слыша её дикие крики. Только на третье утро камень перестал её изводить и все вздохнули с облегчением.
Весь Авалон был облачён густым, серым туманом, постоянно моросил противный дождь. Вокруг стояла тишина, всё замерло, словно ожидая приближения неминуемого конца. Дети знали, что такая атмосфера стояла по повелению императора. Воланд оплакивал своего лучшего воина и друга и, хотя он не умел плакать, дождь делал это вместо него.
Была уже глухая ночь, когда Марианн подошла к резным воротам Зимнего дворца императоров. Как ни странно, сегодня они были открыты, но зато на них, словно вороны, восседали падшие ангелы. Девочка никого из них не знала в лицо, но они её узнали сразу по маске и костюму. К счастью, они не были против её присутствия, и она смело зашла на территорию. Закутавшись в плащ, она пошла по мокрой, каменой дорожке к замку. Здесь всё очень изменилось с момента их последнего визита. Не было больше красивых пейзажей, вокруг только чернели голые деревья и колючие кустарники, а клумбы утопали в чёрных розах. Единственный белоснежный замок ярко выделялся на фоне всей окружавшей его мрачности. Его массивные двери тоже были приоткрыты, а слуг нигде не было видно.
Внутри замок тоже не изменился, всё вокруг было в обычных, светлых и ярких тонах. Марианн показалось это немного странным, если учесть то, что творилось снаружи и похороны Ангуса. По закону падших ангелов его должны были на третью ночь после смерти придать огню. В вестибюле никого не было, и Марианн сразу поднялась наверх, в главный зал. Здесь она и нашла всю братию Воланда и его самого.
Вся команда сбилась в кучку возле камина и с мрачными лицами, молча, сидели, не двигаясь. Наблюдатель нервно курил на балконе, так как в замке это не разрешалось делать. Воланд же находился в самом конце зала. Он стоял в своей обычной позе возле огромного окна, повернувшись ко всем спиной, а напротив него стоял высокий постамент весь осыпанный чёрными розами, на котором лежало тело Ангуса. Все молчали и ждали, так называемого рассвета, когда можно было уже отправить Ангуса в последний путь. У Марианн всё сжалось внутри от боли при виде этой жуткой картины, но неожиданный вопрос Воланда быстро привёл её в чувства.
— Ты не побоялась прийти сюда одна, когда в стране орудует Патриция и её гниды? Ведь может наступить момент, когда она прикончит тебя окончательно, — не оборачиваясь, произнёс Воланд.
— Конец всё равно неминуемо прейдёт для меня и всех нас, так нет смысла
— Как ты нашла это место? — последовал очередной вопрос.
— Да во тьме, которая царит в Авалоне твой замок видно даже с нашего корабля. Странно, что ты не придал ему вид могильного склепа, а то он как-то не вписывается в окружающую среду.
— Я не изменяю здесь ничего вот уже больше десяти лет. Этот замок, аналог моего дома, в котором я когда-то жил со своей семьёй, будучи ангелом. Он ничем не отличается от своего оригинала, единственное в нём изменение, это одиночество и пустота, которые украшают его уже многие годы, — холодным тоном заявил Воланд, и Марианн поняла, что сказала лишнее. — Так зачем ты сюда пришла?
— Ну, уж точно не для того, чтобы помочь Наблюдателю поджечь тело Ангуса. Я вижу он уже готов, как никогда!
— А я вижу, ты не можешь без того, чтобы не съязвить!
— Конечно, это же моя натура, — выпалила Марианн. — А вообще-то я пришла сюда, чтобы вернуть Ангусу то, что он из-за меня потерял.
На этот ответ Воланд только рассмеялся и наконец-то повернулся к ней. Лицо у него было не просто мрачным, а каким-то уставшим и измученным, таким Марианн его никогда ещё не видела.
— К сожалению, это невозможно. Несмотря на всю нашу силу, мы не можем давать то, что умеем только отбирать.
— Ошибаешься, наша кровь способна исцелять!
— Но не оживлять. Если б это было не так, я сам давно бы его поставил на ноги!
— Да, это всё правильно, но если нашу кровь смешать с эликсиром, то она способна оживить любого из твоих подчинённых.
— О каком эликсире ты говоришь? — не понял её Воланд.
— О том самом, который ты хотел достать у Парфюмера, но он отдал его нам. Эта гадость ставит на ноги нас, то тем более спасёт Ангуса, — уверенно заявила Марианн, и достала из-под плаща бутылочку с кроваво-огненной жидкостью. — Я держу в руках последние капли эликсира, смешанные с моей кровью. Его больше нет нигде, это последняя доза.
Сначала Воланд, молча, испепелял её своими угольными глазами, а потом опять отошёл к окну.
— Ты понимаешь, на, что ты собираешься сейчас пойти?
— Да я хочу спасти жизнь тому, кто спас её мне. Также я понимаю, что при другом серьёзном ранении камень может убить кого-то из нас, так как эликсира больше не будет. Но жить нам и так осталось не много, поэтому мы ничего не потеряем. Единственное, остаётся только ждать, кто окажется первой жертвой.
Пока Воланд раздумывал над её словами, Марианн решила немедленно действовать, пока не стало слишком поздно. Она подбежала к постаменту, сорвала покрывало с умершего, и выбросила чёрные розы. Затем девочка вплотную подошла к самому императору, который молча, смотрел на всю эту самодеятельность.
— Послушайте меня, мистер Воланд, хотя чудес очень мало, но они всё же есть и даже такие тёмные личности, как мы, можем в них верить, — произнесла Марианн и вложила в его руку бутылочку с эликсиром. — Ангуса спасёт не эта жидкость, а ваша вера….
Радости не было предела, когда Ангус вновь открыл глаза. Хотя Воланд не умел улыбаться и забыл, что такое счастье, но всё же по его глазам было видно, что он рад видеть Ангуса живым.
— Ну что, брат мой, теперь у тебя вновь появился шанс увидеть, что такое свобода. Мы добьёмся её вместе, как я и обещал! — заверил Воланд друга, крепко его обнимая.