Бессердечный повеса
Шрифт:
– Ещё полградуса и ты сможешь поесть.
Уэст откинулся на подушки, оживлённое выражение его лица сменилось напряжённым.
– Как мой брат?
– Его сейчас осматривает доктор Уикс. Мы с миссис Чёрч видели ужасный синяк на его груди и боку, мы думаем, что у него сломаны рёбра. Но он был в сознании, когда выходил из кареты и открыл глаза, когда его несли в комнату.
– Слава богу, – тяжело вздохнул Уэст. – Будет чудом, если не выплывет ничего кроме сломанных рёбер. Этот несчастный случай... мой бог, вагоны были разбросаны как детские
Сидя на стуле около кровати, Кэтлин потянулась и нежно сжала его руку.
– Ты просто вымотан, – пробормотала она.
Уэст выпустил короткий безрадостный смешок.
– Я устал как последняя собака, если бы я был просто вымотан, то чувствовал бы себя гораздо лучше.
– Я оставлю тебя, чтобы ты отдохнул.
Он перевернул свою ладонь и накрыл её пальцы своими.
– Пока не надо, – пробормотал он. – Я не хочу оставаться один.
Она кивнула, оставаясь сидеть на стуле.
Отпуская её ладонь, он потянулся за чаем.
– Это правда? – спросила Кэтлин. – Та история, которую ты рассказывал про Девона?
Выпив чай двумя большими глотками, Уэст посмотрел на Кэтлин, и в его взгляде отразился испуг от пережитого.
– Всё правда. Этот сукин сын практически преуспел в том, чтобы убить себя. – Кэтлин забрала чашку из его вялых пальцев. – Я не знаю, как он это сделал, – продолжил Уэст. – Я пробыл в воде не более двух минут, а мои ноги уже онемели до самых костей. Это была просто мука. По моим подсчётам, Девон пробыл в реке, как минимум, минут двадцать, отчаянный идиот.
– Спасал детей, – сказала Кэтлин с наигранным презрением. – Как он посмел?
– Да, – сказал Уэст без тени юмора. Он задумчиво уставился в мерцающий огонь. – Теперь я понимаю то, что ты мне однажды сказала, обо всех тех людях, которые зависят от него, я стал одним из них. Будь он проклят. Мой брат не может бездумно рисковать своей жизнью, или, клянусь, я сам убью его.
– Я понимаю, – сказала Кэтлин, осознавая, что под его едкими словами таится страх.
– Нет, не понимаешь. Тебя там не было. Боже мой, ещё чуть-чуть и я бы не успел его вытащить. Если бы я приехал всего лишь на несколько секунд позже... – Уэст сделал судорожный вдох и опустил голову вниз. – Ты знаешь, раньше он бы так не поступил. У него было больше чувства самосохранения, чтобы не рисковать своей шеей ради кого-то ещё. Особенно ради чужих людей. Дурья башка.
Кэтлин улыбнулась. Сглотнув комок, подступивший к горлу, она потянулась и пригладила его чёрные волосы.
– Мой дорогой друг, – прошептала она, – мне жаль, что приходится это говорить... но ты бы сделал то же самое.
Где-то после полуночи Кэтлин выскользнула из кровати, чтобы проверить пациентов. Она накинула халат поверх ночной сорочки и застегнула его на пуговицы, взяла свечу, стоящую на столе около кровати, и вышла в коридор.
Сначала она заглянула в комнату Уинтерборна.
–
– Конечно, миледи.
– Пожалуйста, не вставайте, – сказала Кэтлин, прежде чем он успел подняться на ноги. – Я всего лишь хотела узнать о состоянии пациента.
Она знала, что это была тяжёлая ночь для доктора, которому потребовалась помощь дворецкого и лакеев, чтобы поправить сломанную ногу Уинтерборна. Как Симс после объяснил Кэтлин и миссис Чёрч, большие мышцы травмированной ноги были слишком напряжены, и было необходимо приложить огромное усилие, чтобы вправить кости на сломанной ноге. Как только нога была стабилизирована, Симс помог доктору обернуть конечность полосками влажной льняной ткани, пропитанной гипсом, которая затем затвердела в слепок.
– Дела мистера Уинтерборна идут настолько хорошо, насколько это вообще возможно, – пробормотал доктор Уикс. – Ему повезло, что у него чистый перелом. К тому же, после того, как он оказался в крайне холодной воде, его кровяное давление было сильно понижено, что сократило потерю крови. Я ожидаю, что, несмотря на некоторые осложнения, его нога будет хорошо заживать.
– А что с его зрением? – Кэтлин подошла к кровати со стороны, где лежал Уинтерборн. Он уснул под воздействием обезболивающих средств, верхнюю часть его лица покрывала повязка на глазах.
– У него повреждения роговицы, – ответил доктор, – от разлетевшегося стекла. Я удалил несколько осколков и наложил мазь. Ни одна из царапин недостаточно глубока, что даёт мне надежду на восстановление его зрения. Чтобы улучшить шансы на выздоровление, его необходимо содержать на обезболивающих средствах и предоставить максимальный покой следующие несколько дней.
– Бедняга, – тихо сказала Кэтлин. – Мы будем хорошо о нём заботиться.
– Её взгляд вернулся к доктору. – Лорду Трени тоже надо давать обезболивающее?
– Только если у него будут проблемы со сном. Мне кажется, его рёбра треснули, но не сломаны. Обычно, если рёбра сломаны, при прощупывании можно почувствовать, как они смещаются. Однозначно, это больно, но через несколько недель он будет как новенький.
Свеча дрогнула в её руке, и капля горячего воска упала на её запястье.
– Вы себе даже не представляете, насколько я счастлива, услышать это.
– Думаю, представляю, – сухо сказал доктор Уикс. – Вашу привязанность к лорду Трени сложно не заметить.
Кэтлин нерешительно улыбнулась.
– О, это не привязанность, это только... ну, моё беспокойство за семью, и имение и... Я не могу... увлечься... мужчиной, когда я в трауре. Это будет действительно неправильно.
– Миледи... – доктор Уикс пристально разглядывал её на протяжении минуты, его взгляд был усталым и добрым. – Мне известно много научных фактов о человеческом сердце, не последним из которых является тот, что намного проще заставить сердце полностью остановиться, чем уберечь от любви не к тому человеку.