Бессердечный повеса
Шрифт:
– Боюсь, что нет, – сказала она твёрдо. – Мы позволим милорду и его брату пообедать в спокойствии.
– Но Кэтлин, – стала умолять Кассандра. – У нас так давно не было никого веселья.
– Конечно, не было, – сказала Кэтлин, пронзённая внезапным чувством вины. – Предполагается, что люди не веселятся, когда находятся в трауре.
Близнецы замолчали, сердито глядя на неё.
Девон нарушил напряжение, беспечно спросив у Кассандры.
– Разрешите сойти на берег, капитан?
– Есть! – поступил
Кэтлин нахмурилась.
– По-хорошему прошу тебя, не называть меня девкой, Кассандра.
– Это лучше чем "корабельная крыса", – проворчала Пандора. – Какое определение дала бы я.
Посмотрев на неё с упрёком, Кэтлин вернулась на посыпанную гравием дорожку, Девон пошёл рядом с ней.
– Ну? – спросила она через какое-то время. – Разве вы не собираетесь тоже раскритиковать меня?
– Мне больше нечего добавить к «корабельной крысе».
Кэтлин не смогла сдержать печальную улыбку.
– Должна отметить, что это несправедливо для пары жизнерадостных молодых девушек выносить ещё один год уединения, когда они уже перенесли четыре. Не уверена, что знаю, как справиться с ними. И никто не знает.
– У них никогда не было гувернантки?
– Насколько я поняла, у них было несколько, но ни одна из них не продержалась и нескольких месяцев.
– Неужели так сложно найти подходящую?
– Я подозреваю, что гувернантки были вполне квалифицированы. Но проблема в том, что обучение манерам девушек, у которых нет мотивации, бесполезно.
– Как насчёт леди Хелен? Ей тоже нужны подобные наставления?
– Нет, она взяла лучшее от всех преподавателей и отдельных уроков. И её натура намного мягче.
Они дошли до ряда, состоящего из четырёх отдельных теплиц, которые блестели в свете послеобеденного солнца.
– Если девочки хотят порезвиться на улице вместо того, чтобы сидеть в мрачном доме, – сказал Девон, – я не вижу в этом никакого вреда. По сути, в чём смысл развешивать на окнах чёрную ткань? Почему бы не снять её и не впустить внутрь свет?
Кэтлин покачала головой.
– Было бы крайне скандально снять траурные ткани так рано.
– Даже здесь?
– Гэмпшир вряд ли можно назвать краем цивилизации, милорд.
– И всё же, кто будет возражать?
– Я. Я бы не смогла оскорбить память Тео таким образом.
– Ради бога, он об этом не узнает. Никому не поможет, включая моего бывшего кузена, если все домочадцы погрузятся во мрак. Я не могу представить, чтобы он хотел именно этого.
– Вы знали его не достаточно хорошо, чтобы судить, чего бы он хотел, – возразила Кэтлин. – В любом случае, правила нельзя оставлять в стороне.
– А если правила не работают? Если они приносят больше вреда, чем пользы?
– Просто потому, что вы не
– Согласен. Но вы не можете отрицать, что некоторые традиции были созданы идиотами.
– Я не желаю больше обсуждать это, – сказала Кэтлин, ускоряя свой шаг.
– Дуэли, например, – продолжил Девон, легко подстраиваясь под её шаг. – Человеческое жертвоприношение. Многожёнство. Я уверен, вы сожалеете, что мы потеряли эту традицию.
– Я полагаю, вы бы имели десять жён, если бы смогли.
– Я был бы достаточно несчастен и с одной. Оставшиеся девять были бы лишними.
Она послала ему недоверчивый взгляд.
– Милорд, я – вдова. Неужели у вас нет достаточного понимания, какого рода разговор стоит вести с женщиной в моём положении?
Очевидно, нет, судя по его выражению.
– Что же следует обсуждать с вдовами?
– Ничего, что может расцениваться как грустное, шокирующее или неуместно смешное.
– Тогда, мне больше нечего сказать.
– Слава Богу, – сказала она с жаром. А он ухмыльнулся.
Опустив руки в карманы своих брюк, Девон решительно окинул взглядом окружающие земли.
– Сколько акров занимают сады?
– Примерно двадцать.
– Теплицы? Что в них находится?
– Оранжерея, виноградная теплица, теплица для персиков, пальм, папоротников, цветов… А вот эта – оранжерея с орхидеями.
Она открыла дверь первой теплицы, и Девон проследовал за ней внутрь.
Их накрыли ароматы ванили и цитруса. Мать Тео, Джейн, удовлетворяла свою страсть к экзотическим растениям, выращивая редкие виды орхидей со всего мира. Круглый год летняя температура поддерживалась в оранжерее с орхидеями при помощи расположенной рядом бойлерной.
Как только они вошли, Кэтлин увидела стройную фигуру Хелен между параллельными рядами. С тех пор как её мать, графиня, скончалась, Хелен взяла на себя заботу о двух сотнях посаженных в горшки бромелиевых растениях. Было очень сложно различить, какой уход каждое прихотливое растение требовало к себе, так что лишь нескольким избранным садовникам было позволено помогать ей.
Заметив посетителей, Хелен потянулась к вуали, которая была откинута назад, и стала прикрывать ею лицо.
– Не беспокойся об этом, – сказала Кэтлин сухо. – Лорд Трени занял позицию против траурных вуалей.
Чуткая к предпочтениям других, Хелен сразу же оставила вуаль в покое. Она поставила в сторону небольшой чайник, наполненный водой, и подошла к посетителям. Хотя она не обладала здоровой солнечной красотой своих младших сестёр, Хелен была по-своему привлекательна, как прохладный свет луны. Её кожа была очень светлой, волосы самого светлого белокурого оттенка.