Бессердечный принц
Шрифт:
Струнки моего сердца будто начали рваться одна за другой, и теперь моя жизнь зависела лишь от Джейса Ковингтона.
– Потому что мы друзья, – ответил он с дрожью в голосе.
Мне стало тошно от того, как он сделал акцент на слове «друзья». Буквально за считаные секунды ему удалось превратить это слово в нечто негативное.
Мое сердце тоже было не в восторге от его ответа, поэтому я решила копнуть еще глубже.
– Ты бы предпочел встречаться с кем-то незнакомым?
Он покачал
– Тебе нравится проводить со мной время? – спросила я, сделав шаг к нему навстречу.
Он кивнул, и я сделала еще шаг.
Пульс был таким частым, что я слышала свое сердцебиение в ушах.
– Тебе нравится, когда мы вместе проводим время? Мне удается сделать твой день хоть немного лучше?
– Нет. – В этот момент я перестала дышать, ожидая продолжения ответа. – Ты делаешь мой день намного лучше.
Если это правда, то это может значить только одно…
– Я недостаточно симпатичная для тебя?
Я не такая великолепная, как Бритни. Я совершенно обычная. У меня стандартный рост. Обычные черты лица, среднего размера нос. У меня нет острых как лезвие скул. У меня голубые глаза, но не кристально голубые. Есть веснушки, но они проявляются только тогда, когда я провожу много времени на солнце.
К сожалению, моей единственной особенностью является ямочка на подбородке.
Из-за которой Бритни обзывала меня девочкой с попой-подбородком.
И даже косметика не может сделать из меня сногсшибательную красотку.
Моя тетя однажды назвала меня своего рода «соседской девчонкой». Ей казалось, это здорово – быть такой, но я не разделяла ее мнение.
Я была обычной, с маленькой грудью, тощей.
Обычные девочки не могут быть сексуальными. Они чаще всего заурядные и скучные.
Мне стало так неловко, внутри все сжималось, сердце готово было выпрыгнуть наружу.
– Я права, верно?
Я не привлекаю Джейса. Я обычная, в этом вся проблема.
Этот идиот намного более поверхностный, чем я думала.
Мама Джейса была бывшей актрисой Болливуда. Я видела несколько ее фотографий, она даже перед смертью выглядела словно ангел.
Черт, да вся семья Джейса была просто идеальной, безупречной – ну, за исключением бедного Лиама, у которого остались шрамы после аварии, в которой и погибла их мать.
Неудивительно, что он даже не смотрит на такую как я. Мы из разных лиг.
– Нет, не права, – сказал он очень тихо, я едва расслышала его.
Я подвинулась чуть ближе.
– Тогда что со мной не так?
Я ненавижу выглядеть безнадежной, отчаянно пытающейся выведать всю правду, но для меня это важно.
Мир вокруг нас словно остановился, когда я положила руку ему на грудь. Его сердце билось еще чаще, чем мое.
– Ничего. – Я затаила дыхание, в то время как он слегка коснулся моей талии. – Ты идеальна.
В воздухе повисло напряжение. Очевидно, Джейс боролся с этими чувствами, но я не знала почему.
У меня начали гореть щеки и потеть ладошки. Либо сейчас, либо никогда. Даже если это не завершится успехом, я хотя бы буду знать, что пыталась что-то сделать.
– Я никогда не загадывала тебе «действие».
У нас с Джейсом была одна глупая игра. Каждую пятницу перед окончанием занятий в школе мы писали друг другу на бумажках «действия», которые нужно выполнить к концу следующей недели.
Обычно это были какие-то безобидные задания, а иногда и довольно противные. Например, слопать какое-нибудь насекомое или успеть за полтора часа съесть целую пиццу и запить это двумя стаканами молока.
А если отказываешься от выполнения, то ты должен убраться в комнате другого участника и ответить на какой-нибудь личный, чаще всего неудобный вопрос. К счастью, мы оба любители посоревноваться, поэтому достаточно редко проигрывали.
Последние три месяца я хотела загадать ему одно «действие», но все не хватало смелости. Но, наконец, пришло время. Сегодня я не струшу.
Дрожащими пальцами я достала из кармана сложенную записку.
– Не делай этого, Ди, – напрягаясь, сказал он.
Слишком поздно.
Я развернула записку и протянула ее Джейсу.
Действие: поцелуй меня.
Его лицо исказилось от боли, но, несмотря на это, он еще крепче прижал меня к себе.
– Нет.
– Если ты так уверен, что между нами нет ничего кроме дружбы, то какой-то дурацкий поцелуй ничего не изменит.
Тишина.
Трудно поспорить с логикой.
Но еще труднее поспорить с ревностью.
– Если тебе неприятна даже мысль о поцелуе со мной, то я просто попрошу Томми…
Тут он резко обхватил мое лицо руками, и я перестала дышать.
– Нет.
– Почему?
– Потому что ты не принадлежишь Томми. Он никогда тебя не получит, – произнес он с видимым раздражением.
– То есть ты меня не хочешь, но при этом никто другой тоже меня хотеть не должен, так?
Он нежно обхватил руками мою шею и притянул меня ближе к себе.