Бессердечный
Шрифт:
Ему был известен один легкий способ. Он притянул бы Рейчел к себе, запустил руку в густые светлые волосы, наклонил ее голову и накрыл ее губы своими. Она бы сопротивлялась, но всего несколько секунд. Затем ее кожа порозовела бы от желания, губы приоткрылись, из горла вырвался стон, и она подчинилась бы ему. Тогда он отнес бы ее на диван, снял с нее бюстгальтер, трусики и чулки и сделал бы все для того, чтобы она умоляла его овладеть ею.
Проклятье!
Поспешно отвернувшись, чтобы успокоить свое предательское тело, Карим сделал вид, будто разглядывает интерьер.
«Неудивительно, что Рами заинтересовался этой
— Как вас зовут? — поинтересовался он, переведя на нее взгляд.
— Я первая спросила.
Карим едва удержался от смеха. Она сейчас напоминала ребенка, готовящегося к школьной драке.
— Неужели вам так трудно сказать мне, кто вы? Немного помедлив, она тряхнула головой:
— Меня зовут Рейчел. Рейчел Доннелли.
— А я Карим. — Он сложил руки на груди. — Возможно, Рами обо мне упоминал.
Рейчел с трудом сдерживала свое беспокойство: ее наихудшие опасения подтвердились. Рами действительно рассказывал о Кариме. Правда, не ей. С ней он только здоровался и прощался, если не считать тех случаев, когда, проходя мимо нее, он шептал о том, как бы ему хотелось затащить ее в постель.
О брате Рами Рейчел узнала от Зуки. Ее сестра ненавидела Карима за глаза. По словам Зуки, это Карим был виноват в том, что у Рами не было денег и их отец относился к нему ненадлежащим образом. Карим Алчный. Карим Надменный. Карим Эгоистичный. Это он вбил клин между отцом и младшим братом, чтобы не делиться наследством с Рами. У него нет сердца.
Рейчел не придавала всему этому никакого значения до тех пор, пока Рами и Зуки не уехали. Первым был Рами. Он уехал, никого не предупредив. Вечером он был здесь, а утром исчез вместе со своими вещами. Зуки оставалась до тех пор, пока это было необходимо. Она уехала сразу, как только это стало возможно. Все, что после нее осталось, — это куча нестираной одежды, запах дешевых духов и еще кое-что, чего никогда не было нужно ни Зуки, ни Рами. Одной лишь Рейчел. Только после этого Рейчел начала думать о человеке, которого никогда не видела. Она гадала, мог ли он знать о том, что оставила ей Зуки. Спрашивала себя, как он мог бы отреагировать, если бы узнал. Чего она никак не ожидала, так это того, что он заявится к ней домой без предупреждения. Если верить тому, что Рами рассказал Зуки, его брат всегда путешествовал в сопровождении помощников и телохранителей. Сейчас он был один и относился к ней с едва скрываемым презрением, когда не смотрел на нее с похотью. Ей, официантке в казино, чья униформа состояла из бикини, чулок и туфель на шпильках, был хорошо знаком этот взгляд.
Она ненавидела в своей работе все: атмосферу, клиентов, звон бокалов. Свой ужасный костюм. Во время собеседования она заявила, что не наденет его. На это ее босс ответил:
— Тебе нужна работа? Если да, то перестань ныть и делай то, что тебе говорят.
Другие официантки были еще более категоричны.
— Если ты такая святоша, — сказала ей одна из них, — продолжай убирать грязную посуду со столиков в баре.
Когда Рейчел работала в баре, ей не хватало средств, чтобы платить за квартиру и обеспечивать себя и Зуки. Поэтому ей приходилось каждый день стискивать зубы, надевать ненавистную униформу и подносить напитки мужчинам, которые считают, что этим ее обязанности не ограничиваются. Ее нисколько не удивляло подобное отношение. Такова мужская
В довершение всего в ее квартире поселился Рами. Спустя несколько месяцев, когда она больше не могла выносить присутствие Зуки и ее бойфренда, она сказала сестре, что им с Рами следует подыскать себе жилье. Зуки разрыдалась и ответила, что это невозможно. Что она в беде.
Эта «беда» все меняла. Рейчел не могла выгнать Зуки и…
— Вы потеряли дар речи, мисс Доннелли? В таком случае вам лучше поскорей его вернуть. У меня мало времени.
О боже! Рейчел была так потрясена происходящим, что совсем забыла о времени. Часы на стене показывали шесть пятнадцать. Она закончила работать, как обычно, в четыре утра. Это означает, что причина, по которой она осталась в Вегасе, появится здесь через сорок пять минут. Она даже не предполагала, что брат Рами может неожиданно приехать к ней домой, поэтому не решила, как ей себя вести в этом случае. Лишь в одном она была абсолютно уверена: этот человек ничего не знает. Если бы он знал, то уже заявил бы о своих правах.
— Вы так хотели со мной познакомиться.
Рейчел подняла глаза на принца, который стоял перед ней, суровый и непоколебимый, как скала. К несчастью для него, она знала, что он умеет заставлять людей видеть его таким, каким он хочет казаться.
— Так хотели, — повторил он с сарказмом, — и вот теперь вам нечего мне сказать.
Она расправила плечи. Нужно поскорее высказать ему все, что она о нем думает, и выставить его за дверь.
— На самом деле я догадалась, кто вы. Просто хотела быть уверена.
— Правда? — промурлыкал он.
— Рами точно вас описал. Вы самодовольный, надменный, деспотичный.
На его высоких скулах вспыхнул румянец. Похоже, ее удар попал в цель.
— Вы принц, не так ли? Алашазама. Или Алькатраса. Или что-то в этом роде.
Мужчина приблизился к ней на шаг, но она запретила себе отступать.
— Что-то в этом роде, — холодно ответил он.
— Итак, Рами здесь нет.
Его губы искривились в улыбке. Разве она сказала что-то смешное?
— Но я обязательно передам ему, что вы приезжали. А теперь, господин шейх или как вас там, вам пора. Я занята.
— Я принц. Ко мне обращаются «ваше высочество».
Карим не верил своим ушам. Неужели он действительно это сказал? Что его раздражает, так это использование старомодных обращений. Похоже, Рейчел Доннелли пробуждает в нем худшее.
— Да, господин принц, я обязательно скажу Рами, что вы здесь были. Может, мне передать ему еще что-нибудь?
Она опять исковеркала обращение. Видимо, пыталась таким образом его оскорбить. Ему хотелось схватить ее за плечи и хорошенько тряхнуть. Или затащить в постель. Но он не мог этого сделать. Женщины, которые так одеваются, способны использовать секс с выгодой для себя. Он не настолько глуп, чтобы это допустить.
— Ваше молчание означает «нет»? — весело произнесла она. — В таком случае не смею вас больше задерживать. Уходя, захлопните, пожалуйста…
— Рами мертв.
Он не хотел сообщать ей новость, не подготовив ее к ней, но она его вынудила. В любом случае сейчас уже поздно брать назад свои слова. Остается лишь надеяться, что он правильно ее оценил и она сильна духом.
— Мертв? — Ее глаза слегка расширились.
Он оказался прав. Она не из плаксивых. Или, может, она шокирована.