Бесшабашный (Камень во плоти) (др. перевод)
Шрифт:
Фамилия Валиант была выведена золотыми буквами на матовом стекле, и, как и в прошлый раз, Джекобу, входя, пришлось втянуть голову в плечи. Зато в приемной даже нормальный человек мог распрямиться в полный рост. На стенах висели фото самых почетных клиентов. Теперь и в зазеркальном мире фотография пришла на смену живописи, и ничто не характеризовало деловую сметку Эвенауга Валианта лучше, нежели размещенные рядышком фотографии императрицы и важного гоильского офицера. Обе рамки были из лунного серебра, а под потолком висела люстра с бахромой из стеклянных волос джина, наверняка
Тот, что поменьше, и голову поднять не соизволил, когда Джекоб остановился перед его игрушечным письменным столом. Второй разглядывал его с тем неподражаемым высокомерием, какое всегда припасено у карликов для людей, даже если они ведут с ними дела.
– Полагаю, господин Валиант все еще торгует с феями?
– Безусловно. Но коконы моли мы сейчас не поставляем. – Голос у него, как и у многих карликов, оказался на удивление басовитый. – Попробуйте зайти месяца через три.
С этими словами он снова углубился в бумаги. Однако при звуке мягкого щелчка, когда Джекоб взвел курок пистолета, голова его испуганно вскинулась.
– Да я не за коконами, – сказал Джекоб, одарив его одной из самых лучезарных своих улыбок. – Позвольте попросить вас обоих в этот вот шкаф…
Карлики славятся своей недюжинной физической силой, но эти двое явно были из слабаков, к тому же, очевидно, не настолько щедрое получали они у Валианта жалованье, чтобы подставляться под пули какого-то громилы с улицы. Они без сопротивления позволили запереть себя в шкафу, солидные дверцы которого внушали уверенность: никто не вызовет карликовую полицию, пока Джекоб будет беседовать с их работодателем.
Герб, красующийся над дверью в кабинет, наряду с волшебной лилией запечатлел еще и фамильное животное Валиантов – барсука, восседающего на горке золотых талеров.
Дверь была розового дерева, славящегося не только своей дороговизной, но и звуконепроницаемостью, благодаря чему Валиант ничего подозрительного из собственной приемной не услышал. Он сидел за нормальным, человеческим, письменным столом, правда с укороченными при помощи пилы ножками, и, блаженно закрыв глаза, попыхивал толстенной сигарой, которая даже у великанца в зубах не показалась бы миниатюрной. За то время, что Джекоб с ним не виделся, Валиант, по новой карликовой моде, сбрил бороду. Брови, кустистые, как и у всех его сородичей, были тщательно причесаны, а дорогой, по мерке сшитый костюм был из бархата – у карликов этот материал ценится превыше всего. Джекоб с превеликим удовольствием выхватил бы сейчас старого знакомого из кресла волчьей кожи и вышвырнул в окно, но, вспомнив каменное лицо брата, заставил себя сдержаться.
– Я же сказал, Банстер, не беспокоить! – Карлик вздохнул, не раскрывая глаз. – Или это опять тот клиент, что хочет вернуть нам чучело водяного?
А он растолстел. И постарел. Вон рыжие кудри поседели, рановато для карлика. Большинство из них до ста лет доживают запросто, а Валианту только шестьдесят – если не врал, конечно.
– Да нет, я не из-за водяного, –
Валиант едва не проглотил собственную сигару и уставился на Джекоба именно с тем ужасом, с каким и д'oлжно смотреть на человека, которого ты бросил на растерзание стаду разъяренных единорогов.
– Джекоб Бесшабашный! – только и выдавил он.
– Смотри-ка, ты даже имя мое припомнил.
Карлик выронил сигару и уже сунул было руку под стол, но с визгом ее отдернул, как только Джекоб одним точным взмахом сабли распорол ему скроенный по мерке рукав.
– Думай, что делаешь! – посоветовал Джекоб. – Чтобы отвести меня к феям, руки тебе не понадобятся. Уши и нос, кстати, тоже. Руки за голову! Ну, живо!
Валиант подчинился – и тут же осклабился в подозрительно добродушной ухмылке.
– Джекоб! – залебезил он. – Да что с тобой! Конечно, я знал, что ты жив. Кто же не слыхал историю про счастливчика Джекоба Бесшабашного, простого смертного, который целый год в плену у Красной Феи прожил. Спроси любого во всей стране, хоть карлика, хоть человека, хоть гоила, – при одной только мысли о таком счастье все умирают от зависти. И согласись: кому ты этим счастьем обязан? Эвенаугу Валианту! Предупреди я тебя тогда насчет единорогов – и она превратила бы тебя в трын-траву или в рыбу, как всякого непрошеного гостя. Но даже Красная Фея не может устоять, видя, как такой смельчак и красавчик истекает кровью!
Отчаянная дерзость этого «оправдания» даже Джекоба привела в изумление.
– Ну же, давай выкладывай! – как старому приятелю, без тени раскаяния в голосе, гаркнул Валиант. – Как она, какая? И как тебе все-таки удалось от нее смыться?
Вместо ответа, Джекоб схватил его за скроенный по мерке ворот и вытащил из-за широкого письменного стола.
– Вот мое предложение: за то, что я тебя не пристрелю, ты еще раз отведешь меня к феям. Но на сей раз ты мне скажешь, как миновать единорогов.
– Что? – Валиант попытался вырваться, но дуло пистолета мгновенно его утихомирило. – Это же не меньше двух дней верхом! – заверещал он. – Я не могу так сразу все бросить!
Вместо ответа, Джекоб отнюдь не ласково пихнул его к двери.
В приемной оба секретаря о чем-то возбужденно перешептывались в шкафу. Валиант только злобно оглянулся в их сторону, сдернув с крюка возле двери свою шляпу.
– Мои расценки за эти последние три года чрезвычайно возросли, – предупредил он.
– Я сохраню тебе жизнь, – бросил Джекоб в ответ. – Это гораздо больше, чем ты заслуживаешь.
Валиант одарил его снисходительной улыбкой и, смотрясь в матовое стекло двери, принялся поправлять на себе шляпу. Как и многие карлики, он питал страсть к черным цилиндрам, в которых выглядел на полголовы выше ростом.
– Похоже, тебе сильно приспичило вернуться к бывшей подружке, – промурлыкал он. – Отчаявшийся клиент платит не скупясь.
– Можешь не сомневаться, – отчеканил Джекоб, приставляя пистолет к его цилиндру. – Этот клиент в таком отчаянии, что пристрелит тебя в любую секунду.