БЕСсильный чемпион. Том 5

Володин Григорий Григорьевич

Глава 3. Генерал vs стипендиат

– Аднака, мала пёса, – грустит Али.

– А чего ты скорбишь, животина? – настораживается Ясна. – Или успел оттяпать от демонов кусок? Понравилось?

– Няа, – пугается Крокодил, отступив, и раскрывает кровавую пасть. – Видашь? Ни кусачка!

Ясна хватает мутанта за морду, наклоняет и внимательно рассматривает кинжалы-клыки.

– Вот, целый шмат сала торчит, – замечаю я.целый шмат сала торчит, – замечаю я.

Багровые глаза Али округляются, с упреком смотря на меня: «И ты, Брут?»

– Нет, – ковыряется Ясна пальцем в глубине пасти. – Это куриное филе.

Крокодил

облегченно выдыхает. Не спалили.

– Куряца, дя, аднака, – бешено кивает.

На этом Ясна успокаивается, хоть тень подозрений остается в ее глазах. Но, как говорится, не пойман – не вор.

Внутри дворца нам попалось лишь несколько отрядов демонов. Разгромили их мигом. Сейчас бежим через радиальную сеть двориков, навесных садов, пристроек и галерей, поднимающихся все выше по мере того, как строение взбирается на холм.Дворец хана невероятно пышен и экстравагантен. Каждый участок стен, отделанный цветным мрамором, выдает склонность афганских аристократов к изяществу и элегантности. Жалко, что хозяева продали души аду.

– А кому отойдет Кандагар после войны? – вдруг спрашивает Белоснежка. Множество ее паучьих глаз горят от архитектурной красоты кругом.

– Возможно, в родовые земли лучшего из командиров, – бросает на ходу Кот. – Прецеденты были. Наш государь любит радовать подданых за великие заслуги.

– Тогда это будет Перун, – довольно заявляет Белоснежка. – Ведь наша родовая дружина тоже воюет здесь, значит, он командир. А еще, он лучший среди всех вас!

Никто не спорит с ее репликами, не до того. Только Бестия с улыбкой глядит на Леди Паучиху, как старшая сестра на забавы младшей. до того. Только Бестия с улыбкой глядит на Леди Паучиху, как старшая сестра на забавы младшей.

– Ты очень сильно любишь Перуна, раз заботишься о нем.

– Конечно, люблю, – хлопает глазами Белоснежка, как будто спецназовка сказала нечто очевидное, вроде того, что солнце светит днем, а луна ночью. – Как его не любить?вроде того, что солнце светит днем, а луна ночью. – Как его не любить?

– Действительно, – Бестия бросает взгляд мне в спину и тихо шепчет. – Как?

Чувствую, как под шлемом лицо нагревается. Девчонки, вы чего вдруг? Нашли время, блин.

– Стоянка! – объявляет Аяно и говорит по спецсвязи. – Группа «Реприманд» ждем вас, прием.

Все удивленно смотрят на японку. Еще больше удивляемся, когда из островерхой садовой арки, которую только что прошли, выходят товарищи «зорь». Бастер с рубиновой звездой во лбу и Бессмертный. Их сопровождает взвод Имперских мечей.

– Хитрая командир, – усмехаюсь под шлемом. – Решила обмануть крысу? А нас-то зачем?

– Крыса может быть здесь, – холодно говорит Аяно, не дрогнув ни единым мускулом лица. – Поэтому я задумала доставить во дворец подкрепление, не предусмотренное официальным планом.дрогнув ни единым мускулом лица. – Поэтому я задумала доставить во дворец подкрепление, не предусмотренное официальным планом.

Я прислушиваюсь. От Бессмертного снова тикает. Спешу отойти подальше. Спецназовец же радостно мне улыбается.

– Давно не виделись, Перун! – он делает шаг ко мне, я – два назад.

– Ага, стой там, где стоишь, бомбонос!

–Хм, – обижается чудик, застыв. – Вот как значит? А я, дурак, думал, что мы друзья!

– Прости, своя шкура дороже.

На всякий случай заматываю его в Бригантину. А то еще моих девочек подорвет, камикадзе. Ему-то пофиг – Вселенская банка назад вернет. А у нас

у всех по одной жизни.

– Кот, отвечаешь головой за Бессмертного. Отражай от него все атаки, – говорит Аяно, слепец кивает. – Отряд, выдвигаемся.

Все постройки затмевает главное здание на вершине. Тут же напрягаемся. Даже Белоснежке не до бронзовых округлых решеток на окнах и перламутровых узоров на белых колоннах. Поднимаемся на террасу. Коридоры дворца встречают пустотой. Точно ловушка. Но пути назад нет.

Двухстворчатые двери в тронный зал распахнуты. Аяно жестами показывает заходить, отряд осторожно вступает на мраморные плиты. Головными бойцами выступаем я с танками – Али, Вендиго и Саладом. Последние двое держат наготове свето-звуковые гранты. Будь комната меньше, уже бы кинули подарок. Но зал огромен и до демонов из коридора не добросить – твари толпятся у дальней стены вокруг трона. Гарпиусы сидят на карнизах высоких окон. Вараниды сгрудились в углах. Гончие скулят, растелившись у подножия престола. На ступенях к трону лежит мертвый мужчина в дорогих одеждах. Наверняка, Аза-хан. Потому что на бархатной подушке уселся далеко не человек. коридора не добросить – твари толпятся у дальней стены вокруг трона. Гарпиусы сидят на карнизах высоких окон. Вараниз коридора не добросить – твари толпятся у дальней стены вокруг трона. Гарпиусы сидят на карнизах высоких окон. Вараниды сгрудились в углах. Гончие скулят, растелившись у подножия престола. На ступенях к трону лежит мертвый мужчина в дорогих одеждах. Наверняка, Аза-хан. Потому что на бархатной подушке уселся далеко не человек.ды сгрудились в углах. Гончие скулят, растелившись у подножия престола. На ступенях к трону лежит мертвый мужчина в дорогих одеждах. Наверняка, Аза-хан. Потому что на бархатной подушке уселся далеко не человек.

Чернокожее чудовище, нарядившееся в шёлковый кафтан с ложными рукавами. Одеяние подпоясывает кушак с бриллиантовой нитью. Морда сплошь усыпана желтыми глазами. Нет, это не жалкий Высший. Это живой кошмар Страшного мира. Сам Громовой Генерал Швар, командир авангарда Градгроба. жалкий Высший. Это живой кошмар Страшного мира. Сам Громовой Генерал Швар, командир авангарда Градгроба.

Я поджимаю губу. Если трезво оценивать свои силы, сейчас мне его не победить. Не тогда, когда мои фракталы раздроблены на пятерых. Ну, раз это невозможно, будем делать невозможное. Впервой что ли.

– Швар, ты чего разрядился? – кричу через весь зал на языке ада. – Да еще фасон выбрал, как у султанского евнуха, ей-богу.

Демон морщится.

– Откуда ты знаешь великий язык, червь? – он поднимается с трона и жестом велит тварям вокруг подождать с атакой. – Хотя, не важно. Раз знаешь, то слушай. Мне плевать на людские войны. Некий Перун убил моего сына. Отдайте паскуду мне, и я пощажу ваши никчемные жизни.. Раз знаешь, то слушай. Мне плевать на людские войны. Некий Перун убил моего сына. Отдайте паскуду мне, и я пощажу ваши никчемные жизни.

– Что он говорит? – спрашивает Аяно.

– Голову мою хочет, – отвечаю. – Тогда остальных отпустит.

– Да пошел он! – одновременно вскрикивают поляницы. Японка бросает на девушек грозный взгляд и те потупляют монстряшные глазки.

– Пошел он, – подтверждает Аяно спокойным тоном. – Как с ним биться?

– Швар – моя забота, – я выпускаю Когти, сноп синих искр брызгает на мрамор. – Поляницы со мной, будете артподдержкой. В лоб не суйтесь. НИ ЗА ЧТО. Поняли?

– Да, – кивает волчий шлем Кали.