Шрифт:
Глава 1. Черный лебедь
Спустя полотора часа банкетный зал Долгоногих непривычно пустой. Лишь ветер завывает в разбитых окнах, да хрустят осколки под берцами «зорь».
– Аднака, куряцы нет, – с вздохом Али ковыряется когтем в подносе с канапе.
Крокодил уже обшарил все фуршетные столы в опустевшем зале, но нашел лишь тарталетки с ветчиной и творожным сыром. Закусками мутант, конечно, не побрезговал, но любимой манящей «куряцы» не нашел.
– Прекращай жрать, животина, – рычит Ясна. – Вся морда в сыре.
Пока
Как только армейский спецназ прибыл, гости были выпровожены, а остатки безопасников схвачены и отправлены в каталажку. Последние не сопротивлялись – Юрий запретил. После того, как графа скрутили молнии, он понял, что самое правильное для Долгоногих – сдаться. Редкое благоразумие.
Все «зори» в замешательстве. Кроме, разве что, Али. Неудивительно. За ночь мы повязали влиятельного сенатора, захватили его усадьбу, вдобавок, отдельные группы разгромили дом генерала-полицмейстера, заставив Максима броситься в бега. И это всё без приказа цесаревича. Последствия не заставят себя ждать. Нас могут даже обвинить в госизмене. Вдобавок, в любой момент нагрянет дружина Долгоногих. Встанет выбор: либо отдать Юрия, либо устраивать мясорубку.
Думай, Перун, думай. Час допросов Юрия ничего не дал. Я чуть не довел графа до безумия. Шпарил Якой прямо в мозг. Юрий брызгал слюной, орал от ужаса, но не сознался в покушении. Штурм усадьбы Рудковского тоже не принес результатов. Полицмейстер смылся через тайный лаз под поместьем. Зацепок больше нет.
– Ты пытал моего отца, – обличительно говорит за спиной Мария. – Пленил брата.
Поворачиваюсь к графине. Она бледная и шокированная происходящим безумием. Подхожу ближе, цепко беру за подбородок, заглядываю в расстроенные изумрудные глаза. Блондинка вздрагивает, но не отходит.
– Ты же сама видела – на нас напали ваши люди.
Мария закусывает губу, будто борется с противоречивыми чувствами.
– Все равно, это не папа!
Наклоняюсь и оглаживаю золотые пряди девушки. Она заливается краской, лепечет:
– Артем, что ты дел…
– Тогда твой брат?
– Нет! – звонкий голос резко садится.
Я дышу ей в бледное лицо:
– Тогда может БЫТЬ.ТЫ? – пускаю совсем немного Яки.
Пораженная моим обвинением, она испуганно передергивает плечами.
– Я бы никогда, если хочешь знать…Ты хоть читал мое письмо? – вдруг спрашивает с обидой, при этом теребя горловину платья, чуть спускает его на груди.
– Письмо? – вскидываю брови.
– Выкинул его, да? Я так и знала, – слезы наворачиваются на большие зеленые глаза. – Я тебе там в чувствах призналась вообще-то!
Чертовая Санта-Барбара.
– Артем, – зовет София. – Пришли
Оставив пунцовую, тяжело дышащую и чуть ли не плачущую Марию, подхожу к пепельноволосой девушке. Княгиня стоит рядом с Аяно и Ясной. София не торопится делиться информацией, бросает сомнительный взгляд на японку.
– Говори при них, – приказываю.
– Зеленые пули сделаны из многих компонентов, но самый странный – пыльца неземного материала. Схожего по структуре с Осколком.
– Мы передали Осколок службам цесаревича, – задумчиво произношу. – Аяно, свяжись с Владимиром. Хотя, лучше я сам, набери его.
Номера наследника у меня, понятно, нет. Я же всего лишь поручик. Хотя, в то же время, князь.
Японка послушно вызванивает цесаревича:
– Аяно! Твою японскую маму за ногу! – раздается ор из динамиков. – Это правда?! Вы штурмовали усадьбы Максима и Долгоногих?! Пытаете Юрия, имперского сенатора?! Объяснись, Кимура!
– С Вами хочет поговорить Перун, – невозмутимо произносит Аяно, даже не дрогнув бровью, и передает мобильник. Японка теперь полностью предана мне. Смерти она не боится, таков уже японский менталитет, только позора. А позор со мной невозможен, ибо за моей спиной правда.
– Владимир, – обращаюсь без титулов. – Кому вы отдали Осколок Бородовых?
– Ты мне еще допрос устрой, бандит, – рычит в трубку наследник. – Только что Круг Домов созвал экстренное собрание. Захват Долгоногого стал последней каплей. Большинством голосов титулованные главы решили уничтожить тебя. Благодари свою безбашенность, Артем.
И глазом не моргаю. Предполагал подобное. Только надеялся сыграть на опережение и уже найти сволочь.
– Император тоже участвовал?
– Император остался в стороне, полиция и армия соответственно тоже, – Владимир фыркает. – Но это не спасет твою шкуру. Ты один против всего высшего света не продержишься и до утра. Сдайся мне, и обещаю судить тебя с учетом твоей проснувшейся благоразумности.
– Кому вы передали Осколок?
Цесаревич вздыхает:
– Это гостайна, а ты, как уже должен был заметить, больше не располагаешь моим доверием.
– Рудковскому, – утверждаю, а не спрашиваю.
Владимир цокает:
– Да, I экспедиции, ну и что? Как это связано с творящимся беспределом?
– Рудковский устроил на меня два покушения, – отвечаю. – В последнем использовал дружинников Долгоногих – причем на абы каких, а Рыкарей, приближенных к Юрию и его семье. Как полицаю это удалось?
– Глупости говоришь, – отказывается Владимир принимать услышанное, и я сбрасываю трубку.
Вглядываюсь за территорию усадьбы. Далекая дорога прямая как стрела, до поворота полкилометра, поэтому глазам Мурки отлично видно горящие в черноте желтые точки фар.
– Аяно, объявляй боевую готовность, – не оборачиваюсь говорю. – Новые гости пожаловали.
Японка тут же отдает распоряжения по связи. Из «зорь» в поместье только группа «Смерч», то есть Ясна, Али, Бестия, Кот, вроде бы, Бессмертный. Остальные брали дом Рудковского.