Бессмертие оптом и в розницу
Шрифт:
— Спасибо, господи!
Когда наконец все успокоилось, на опустевшей лестничной площадке остался один дед Сидор.
— Волшебство, — приговаривал он, отпивая из бутылки. — Новый год летом. Как это у нее так получилось?
Он сильно зажмурился, потом топнул ногой и приказал:
— Ветеринара!
Ничего не произошло. Он снова отхлебнул и снова потребовал:
— Ветеринара!
— Мама, мама! — закричали дети, толпившиеся за дверью. — Там дедушка кричит и требует ветеринара.
— Еще бы, — проворчала
Лев Валентинович как заведенный ходил из кухни в комнату и обратно. Марину выворачивало в ванной наизнанку.
— Это от нервов, — со знанием дела заявил стажер, когда она наконец вышла на свет божий. — О, ну и вид у тебя. В общем, так и должно быть. Когда тебя хватают на улице жуткие типы и везут в неизвестном направлении…
— Никуда они меня не везли, — ответила Марина.
— Как это?
— Они хотели со мной парой слов перекинуться. Вот что… — Она плюхнулась на диван и сжала руками виски. — Я сейчас все расскажу. — Ей захотелось выговориться, хоть каким-то образом снять стресс. — Вообще-то следует передать тебя в другой отдел…
— Я что — ничего не стоящая вещь?! — возмутился Лев Валентинович. — И меня можно передать кому-то, как какой-нибудь дырокол? И разве это не я бросился на выручку, когда тебя схватили?
Вспомнив, как он стоял посреди двора с бадминтонной ракеткой в руке, Марина вздохнула:
— Ладно, ладно. Я тебе очень благодарна, правда. Но я стала опасной, как граната с выдернутой чекой. У меня на хвосте висит шайка убийц. Настоящих. Тот тип, который сидел за рулем машины, он… Думаю, это он убил моего друга.
— Он так и сказал?
— Нет, он употреблял местоимение «мы». Я же говорю — шайка.
Марина пересказала стажеру разговор, который состоялся у нее с бандитами, ничего не скрывая. Лев Валентинович некоторое время задумчиво выпячивал нижнюю губу, потом хмыкнул и вслух удивился:
— Как это твоя сестра так прокололась? Нашла у кого книжки воровать.
— Я уверена: произошло какое-то недоразумение. Эти типы обещали, что разрешат Тане поговорить со мной по телефону. Судя по всему, она уже пыталась мне позвонить. И пока я торчала на той растреклятой уфологической конференции…
— На той благословенной конференции, которая обеспечила тебе алиби, — поправил ее Лева.
— Ну да, — уныло согласилась Марина. — В общем, картина такая. В тот день Иван приехал сюда, в мою квартиру, чтобы забрать… — Она внимательным взглядом окинула обстановку и уверенно закончила фразу:
— А, теперь я вижу.., чтобы забрать пепельницу.
— Прости, — с видом аристократа, запачкавшего костюм навозом, заметил Лев Валентинович, — но у меня складывается впечатление, что твой друг был мелочным человеком.
— Да ну, ерунда.
— Может, это был почтальон?
— Нет, — покачала головой Марина. — У нас почтальонша. Иван расписался…
— А как это ему отдали твою посылку? — удивился Лева. — Это ж, можно сказать, должностное преступление. Вот пусть теперь почтальонша и разбирается с бандитами сама. Если бы посылка попала в твои руки, все могло бы обернуться иначе. Ты сразу отдала бы ее бандитам, чтобы они от тебя отстали.
— Не думаю, — вздохнула Марина. — Там была только одна часть книги. Вторая где-то болтается. А мне велено собрать их вместе. А что касается почтальонши, тут все просто. Зовут ее Машей Кузиной, и учились мы с ней в одном классе. С ней и с Иваном.
— Это вы со школы, что ли, с ним хороводились? — не поверил стажер. И, прикинув цифры в уме, переспросил:
— Одиннадцать лет?!
Его собственный самый длинный роман длился четыре месяца и до сих пор будоражил нервную систему.
— Да ну, — отмахнулась Марина. — В школе мы с Иваном вообще ни мур-мур. Вот, недавно встретились, попили кофейку, сходили вместе на концерт, так и понеслось… Машка, конечно, знала, что у нас серьезные отношения. Иван жил у меня почти год, она сюда сто раз всякие заказные письма приносила. Охота была ей церемониться и моей личной подписи дожидаться, понимаешь?
— Я бы на твоем месте подал на нее в суд, — важно заявил стажер. — А ты кому-нибудь расскажешь о бандитах? Зое Петровне, например?
— Да ты что! — взвилась Марина. — Конечно, не расскажу. И тебе придется язык прищемить зубами, потому что бандиты ясно выразились, что, если я проболтаюсь, мою сестру убьют.
— Не убьют, им же книжка нужна!
— Тогда изуродуют. Или покалечат. У отморозков знаешь какая жуткая фантазия? Нет, Лева, ты, пожалуйста, отнесись ко всему серьезно. Маме тоже не рассказывай.
Лицо Льва Валентиновича занялось возмущенным румянцем. Однако со своими чувствами он все же совладал и, криво ухмыльнувшись, ответил:
— Клянусь. Ни маме, ни даже бабушке. Это будет наша с тобой тайна.
«Детский сад на мою голову, — подумала Марина с тоской. — С другой стороны, парень неглупый, довольно порядочный и к тому же отчаянный. Может быть, действительно поможет. Предложит что-то дельное. Опять же не одной мне нести этот груз. Когда есть с кем бедой поделиться, уже легче».