Бессмертная Легенда
Шрифт:
— Будь благодарнее, бессовестный цивил! — возмутилась алти-воитель.
— Я благодарен, — отозвался Берг. — Твоя забота и милое клыкастое личико делают этот испорченный чай… лучше.
— Аркх! — вскрикнула она, и внизу началась какая-то возня.
Эти двое неплохо ладят, как я посмотрю.
— Удивительно, что вы чувствуете себя так бодро, — обессиленным голосом проговорила Марси.
— Алти, удивительны… — поддержал её Шон.
— Починкко и нассийцы валяются внизу, — заметила Марси.
Оба этих измученных Глубоким Сумраком
И прежде чем я успел хоть что-то сказать, вождь солнечных алти быстро произнесла:
— Мы отличаемся от других алти. Но об этом поговорим позже. Нам тоже нелегко долго находиться здесь. Всем нам нужно как можно быстрее покинуть Глубокий Сумрак и вернуться в обычный мир!
Урсула улыбнулась нашим друзьям и решительно посмотрела на меня.
Она по-прежнему не сомневалась в нашем грядущем успехе.
— Скоро будем дома, милая, — улыбнулся я, а затем сосредоточил взгляд на навигационных приборах Лудестии. В их основе использовались ингредиенты, полученные с разных морских зверей и морских охотников. Как известно, животные ориентируются в пространстве лучше, чем люди. А некоторые звери и вовсе большую часть жизни проводят в миграциях. Без «природной навигации» такое невозможно.
Как невозможно без неё и путешествовать через Сумрак и Глубокий Сумрак. А ведь хватает морских жителей, для которых подобные путешествия — плёвое дело.
Приборы в Лудестии лучшие, как и любые другие элементы моего корабля. А я ведь и немного потянул контуры, когда ремонтировал Лудестию перед отплытием. С моим новым телом и Джу, а также прошлыми и новыми знаниями я стал ещё более гениальным артефактором, нежели был Леон Джонсон.
Мы идём правильным курсом.
К тому же, как я уже говорил Улле, Сумрак неоднороден. И обычный, и Глубокий.
Кажется, нас окружает непроглядное монотонное марево. Но если приглядеться, то и дело я вижу слабо различимые свечения янтарного цвета. Это можно было бы списать на зрительные галлюцинации — когда пытаешься вглядеться в Глубокий Сумрак, начинают болеть глаза, и перед ними начинают плясать всякие полупрозрачные мошки да свечения.
Но теперь, благодаря тому, что Улла уже проводила моё тело из Восьмого Моря в Седьмое, я знаю, что является настоящим ориентиром.
Янтарная молния!
А стало быть, эти «оптические иллюзии» янтарного цвета, что я едва-едва могу различить — предвестники ориентира.
Ещё и приборы говорят, что мы идём к выходу из Глубокого Сумрака. Будто бы ещё немного, сейчас-сейчас, и…
Раздался тихий удар сверху по щиту. За ним ещё один, и ещё. Я удивлённо поднял голову, наблюдая за тем, как по полупрозрачному щиту Лудестии в разные стороны скатываются капли воды.
И капель этих становилось с каждым мгновеньем всё больше и больше.
— Дождь? — ошарашенно выпалила Марси. — Обычный дождь в Глубоком Сумраке?
— Ага… — пробормотал я. — Первый раз такое вижу.
Тьму сумрака разрезала яркая янтарная вспышка. А через несколько
— Что это? — пробормотал Шон. — Гроза? Неужели это…
— Да! — радостно воскликнул я. — Это ориентир! Гроза с янтарной молнией!
Я восторженно смотрел на Урсулу. Я будто бы пытался взглядом сказать ей, что для обычных мореплавателей знак не такой, как для солнечных алти. Для них это была просто янтарная молния — ориентиры в виде молний разных цветов встречаются при переходах между некоторыми морями, потому я воспринял янтарную молнию именно как ориентир.
Но она является ориентиром только для тех, кто переходит из Восьмого в Седьмое море и обратно своим уникальным способом. Для всех остальных…
Нужен гром и дождь.
Полноценная гроза!
Вот что является ориентиром!
— Команда, мы приближаемся к Восьмому морю!!! — радостно выкрикнул я, когда очередная молния разрезала Глубокий Сумрак совсем рядом с Лудестией.
— Да!!! — поддержали меня ребята, а вместе с ними и раскатистый гром.
С каждой секундой дождь усиливался, превращаясь в ливень. Бешеный ветер, частично прорываясь сквозь щит, пытался рвань наши паруса — мы давно уже не жгли топливо водяной пушки, а использовали привычный ветровой надув.
Но разве может ветер, ослабленный щитом, повредить титановый шёлк?
А ветер завывал всё сильнее и сильнее! Вот молния ударила прямо в щит, кто-то из моряков изумлённо выругался, кто-то стал молиться.
А я стоял, крепко сжимая штурвал, и улыбался.
А рядом со мной, двумя руками вцепившись в моё предплечье и не отходя ни на шаг, стояла Урсула и напряжено глядела на буйство стихии. Её взгляд был очень красноречив. Казалась девушка, научившаяся верить в меня, мой корабль и мою команду, сейчас всё ещё не может поверить, что скоро вернётся домой.
Она ведь полтора года искала способ попасть в Восьмое море. Но всё было тщетно. До этого момента. И только сейчас…
Особо толстая молния вновь врезалась в щит, и на сей раз Лудестия накренилась на правый борт. Урсула прижалась ко мне всем телом. Я обнял ее, а затем выровнял корабль.
Гроза стихла. Мы перешли в обычный Сумрак, и практически сразу он развеялся.
Я с замиранием сердца смотрел по сторонам. Вокруг стоял туман, довольно густой туман, но…
Обычный. Почти.
По крайней мере, не такой, как в Сумраке.
Мы определённо успешно вышли из Сумрака.
— Спасибо, Тайон, — тихо прошептала Урсула и крепко обняла меня, прижавшись головой к моей груди. — Спасибо… — её голос дрогнул. — Ты… сдержал своё обещание.
— Я никогда не нарушаю своих слов, — проговорил я тепло, поглаживая её по волосам. А затем добавил: — А тебя и подавно никогда и ни за что не обману.
Она оторвала свою милую мордочку от моей груди и посмотрела на меня мокрыми глазами. Смешно дёрнула покрасневшим носиком. Я улыбнулся и во второй раз, поддавшись моменту, чмокнул её. На этот раз в лоб.