Бессмертное Сердце
Шрифт:
– Хватит, - что-то громко взорвалось, и вся магия пропала. На Квадрат вышел Тарелиал. Его взгляд был полон серьезности.
– Я думаю, на сегодня закончим. В вас так и сквозит злоба. Прошу всех покинуть зал.
Группки учащихся с неохотой стали шевелиться: кто-то, кто сидел, поднимался, кто-то уже направлялся к выходу. Но все остались разочарованными - бой не закончился. Регери прервал занятие в самом зачатке, не дав никому насладиться зрелищем.
– Не мечтай, что так легко отделалась!
– сузив глаза, тихо прошипела Лиза, проходя мимо Веро и, как и все, направляясь к лестнице. Эр же ничего не ответила, только учтиво склонила голову и, напоследок выразительно посмотрев на Адима, поспешила
Хемайтл и Ремье остались вдвоем, но к ним уже спешила Камилла. Медеи в зале не было, но сейчас это не имело значения.
****
Вечером Медея сидела в библиотеке. Там, как и во всем Ламасторе, стояла тишина. Это место, вообще, казалось очень странным и крайне своеобразным. По коридорам редко кто ходил, не часто встречались и замковые слуги, а того старика, который привел ее вначале, Медея больше никогда не видела. Призраков тоже в замке не существовало, или они прятались так далеко, что их невозможно было найти. Правда, имелись джинны, среди которых всеобщий знакомец Зявв. Джиннов было в замке много. Они обитали в книгах, в котлах для провизии, в световых цветочках, даже в ступеньках. Эти хитрые ребята не были злыми, а если и предлагали желания, на которые соглашались некоторые адепты, то только для того, чтобы развлечься. В дальнем углу сидели, уткнувшись носом в толстые энциклопедии, всего несколько человек, которые не обращали ни на что внимания. За конторкой обитал Альф, как всегда, посапывая. Его шапка-колпачок съехала на нос, поэтому глаз было не видно.
Перед лекаркой лежало несколько листков, исписанных и много раз почерканных. Она писала бамбуковым пером, подаренным Джерелем. Как же она хотела его увидеть! Перо было приятным, легким, аккуратным, писало тонко, не размазывая чернила. Девушка подумала, что загадка станет более понятной, если как следует сосредоточиться. На днях, поговорив с Звончиком, армеди уяснила, что Сердце Искусств - это Древняя магия Альмайнаса. И местонахождение артефакта как-то связанно со жрецами Богов-Драконов. Следовательно, рассказы Камиллы правдивы.
Медея вздохнула и прикрыла глаза.
Зал Совета
сверкал помпезностью и вычурностью убранства. Медее Лунный Веер совсем недавно исполнилось
сто пятьдесят
лет, молодость, эмоциональность, порывистость и любознательность ходили рука об руку с девушкой. Несколько минут окончилось очередное собрание Круга Светлейших. Ее, конечно же, на собрания не пускали, но именно это место Рамайтон выбрал для обучения юной армеди. Мудрейший был строгим учителем
и требовательным. Он не терпел опозданий, глупых вопросов и невнимательности. Но его любовь к знаниям, поражала. Все, что он знал, он с радостью передавал Медее, что
бы она выросла достойным представителем их расы
.
Над ней часто посмеивались, бросали презрительные и недовольные взгляды, за спиной шептались и негодовали. Критиковали зеленые живые глаза от враждебного регери.
Медея уважала Рамайтона, но не могла бы назвать его отцом. Они не были близки: не говорили на сокровенные темы, не делились переживаниями, не вели праздные разговоры за кружечкой травяного отвара. Тем не менее, как наставник, мужчина проявлял к ней заботу.
– А что за Древняя магия, о которой г
оворили старшие?
– спросила она, вспоминая сегодняшние перешептывания девятнадцати армеди Круга.
–
– ответил Рамайтон, записывая формулу.
– Считается, что раньше Арием
правили Боги-Драконы. Их было с
емь. Они были справедливы и добры, поддерживали порядок и равновесие, защищали Арий от зла.
Так утверждает легенда, сохранившаяся на глиняных табличках. Но это лишь фрагменты. Даже изображений Богов не осталось.
– А где же они теперь? Почему ушли?
– А вот это никто не знает, - Рамайтон пожал плечами.
– Возможно, в Эфирный мир.
На это никто ничего не может сказать. Видишь ли, факты отсутствуют. Следы древних лет практически пропали.
– А от кого они защищали Арий?
– спросила Медея. В Арии все жили миролюбиво, трудно было предположить, что кто-то мог желать зла своим собратьям.
– Об этом там тоже не упоминается. Сказано только про Темный остров, но тот давно отделен барьером.
И Рамайтон продолжил записывать, показывая, что не намерен больше разговаривать. Но Медею заинтересовал тот разговор, который ей удалось подслушать, а спросить прямо у Мудрейшего, девушка не решалась.
Вот так и началась цепочка вопросов, ответы на которые до сих пор не найдены.
Вспоминая этот разговор, лекарка подумала, как наивна была. Впрочем, все это случилось давно. Она взглянула на свои записи: "Чтобы увидеть, нужно сжечь. Темный предмет тому пример. Первая печать падет. Удел второй печати - переменчивость. С третьей печатью лишь боль, что шесть жертв отдадут. Сила проснется, и беда тому, кто овладеет ей".
От написанного Медее стало неприятно. Словно ее предупреждали об опасности, словно ничего хорошего от артефакта не будет. Собрав бумажки, девушка поднялась и направилась к выходу.
"Ты пожалеешь!" - послышался шипящий звук, будто со всех сторон. Испуганно оглядевшись, лекарка решила, что ей показалось, и вышла.Глава 11
1225 год Века Тишины (за 506 лет до появления Медеи в Ламасторе)
Над долиной Памирас поднималось яркое летнее солнце. Солнечный свет проникал в оконный проем бамбукового домика армеди Медеи Лунный Веер, падал на подушку, освещая лицо, а затем спрыгивал на пол. Свет был еще молодой, почти не пригревал, позволяя им насладиться, не щуря глаза и не отворачивая лицо. Ее домик находился в отдалении от основного поселения армеди, почти у самых гор, с севера и запада, защищающих долину. Основное поселение армеди располагалось восточнее и ближе к потоку реки Милар, тянувшейся от горной цепи и впадающей в Мефалейский залив. У Медеи было несколько причин для жизни в отдалении - дружба с Тарелиалом, хоть они и виделись три раза, что дружбой назвать можно было с натяжкой, и холодность членов Совета.
Практически все дома армеди были деревянными и строились из дубов, пихт или сосен. Домик Медеи единственный из бамбука. Жилище было небольшим: маленькая кухня, с очагом посередине; спальня с туалетным столиком, двуспальной кроватью и сундуком для одежды; ванная комната с большой круглой ванной - все это досталось девушке от родителей. Рамайтон сохранил дом предательницы - матери девушки, что многим не понравилось. Злые языки, которые встречались везде, считали, что Глава армеди проявляет повышенное внимание к маленькой сиротке.