Бессмертные тоже плачут
Шрифт:
Звонок Кравцовой только подтвердил его предположения. Женщина сказала все то, о чем и так знал Дмитрий.
– Сергушина. Погибла. Шарова. Официальная версия – умерла от рака. Не официальная – суицид. Там какая-то темная история. У нее бабушка только осталась. Так вот она убеждала всех, что девочка раком болела. И, видимо, он ее добил. Лагунов. Суицид. Предсмертная записка. Никого не винил. Просил родителей жить дальше. Покончил с собой из-за потерянной любви в лице Шаровой. Сергушину тоже упомянул,
– Связаны. Приеду, расскажу.
***
Рита понимала, что, если скоро не придумает, как ей убраться прочь из этого города, рано или поздно Лагунов пройдет по этой улице, называя ее имя, и она, как послушная марионетка, выйдет к нему на встречу.
Пора было уезжать. Но страх заставлял сидеть на месте.
Хорошо еще, что голод пока не мучал. Но она знала, что скоро придется час, когда жажда крови затмит ее рассудок. И тогда снова придется убивать.
Рита уже не рассчитывала на то, что сможет остановиться.
Пора было убираться из города. И она намеревалась сделать это завтра. Днем. Обычно Лагунов днем не высовывается из своего логова. Непонятно чего боится. Непонятно чего ждет. А она как раз в это время сможет спокойно сесть в поезд и уехать, например, в Москву.
Да, точно. Она уедет в Москву. А там придумает, как выжить. Может, начнет наконец-то действовать так, как подсказывает ей разум уже очень давно. Заведет несколько тушек среди богатеньких дядек города. И будет прекрасно жить. Надо только придумать как к этим дяденькам подобраться.
Рита встала, прошлась по чердаку и вдруг решила, что пойдет прогуляться. На улице впервые за несколько недель светило солнце, и грех было не пройтись под его лучами. Шарова солнца не боялась. На ее рубашке посверкивал начищенный до блеска значок. Защита. Талисман.
Девушка открыла дверь чердака. Спустилась по металлической лестнице вниз и замерла, глядя в окно на лестничной клетке. На улице лежал снег. И она, в своей тонкой рубашке обязательно привлечет внимание.
Нужно было достать где-то куртку или шубку.
Рита выбежала из подъезда и схватила горсть снега. Потерла ей руки. Так они станут еще более холодными, чем обычно. А потом снова зашла в подъезд.
Позвонила в первую дверь.
Открыла какая-то старушка.
– З-з-здравствуйте, - проговорила Рита, наигранно дрожа. – У вас не будет какой-нибудь лишней куртки?
– Ишь чего, - фыркнула старушка и захлопнула перед носом девушки дверь.
Она и не ожидала, что удача улыбнется ей сразу. Да Рита вообще давно уже не верила в удачу.
Еще несколько дверей. Где-то не открыли, где-то послали. Видимо, прогуляться ей сегодня не светит. А если она
Рита села на ступенях, прислонилась головой к стене, закрыла глаза. Она даже не заметила, как задремала.
– Мам, а почему эта тетя так сидит? – Риту вывел из забытья детский голосок.
– Давай узнаем, - взволнованно проговорила женщина. Она коснулась Ритиного плеча. – Девушка, все хорошо?
Шарова открыла глаза, взглянула на женщину, потом на мальчугана, закутанного в шубку, шапку и огромный шерстяной платок, и вдруг, сама не ожидая, разрыдалась. Да так натурально. Слезы из глаз брызнули во все стороны.
Рита всхлипывала, а сама думала, когда же уже начать просить себе одежду.
– Все хорошо. Я просто домой вернуться не могу. У меня куртку украли, - прерываясь на всхлипы, простонала Рита. – А на улице мороз.
– Вставай. Пойдем, я тебя чаем горячим напою, потом маме позвоним, пусть приедет за тобой, - предложила женщина.
Девушка еще разок хлюпнула носом и встала.
– Да мне не ловко. Может, не стоит, - пробормотала она, зная, что уже поймала эту доверчивую дурочку на свой крючок.
– Идем, идем, - женщина поднялась, открыла дверь, зашла.
Рита двинулась следом, и застряла на пороге. Что-то не пускало ее в дом.
– Заходи же, не стесняйся, - приняв Ритину заминку за стеснение, произнесла женщина. – Меня Марина зовут. А тебя?
Шарова шагнула вперед. Препятствия больше не было. Защита дома спала.
«Вот и обед», - мелькнула ехидная мысль, но девушка быстро отбросила ее от себя. Ей нужна только куртка. Она не будет даже пытаться полакомиться этими добрыми людьми.
Марина поставила чайник, раздела своего сына, подала Рите тапочки.
– Ты можешь пока маме позвонить, чтобы она тебя забрала, - предложила женщина.
Рита кивнула и пошла звонить по номеру, где ей никто не мог ответить. Свой старый домашний. Гудки шли долго. Тянулись, будто резина. Подождав достаточно, Шарова опустила трубку обратно. Поплелась на кухню, по пути старательно увлажнив глаза в ванной.
– Она не берет. Наверное, сегодня на сутках, - девушка потупила взгляд.
Слезинка скатилась по щеке и упала на пол.
– Ты далеко живешь? Если хочешь, я могу дать тебе куртку… - в этот момент Рита уже возликовала, но потом женщина продолжила. – И проводить тебя до дома, чтобы больше ничего не случилось.
В этот момент вся бравада девушки растворилась. Что соврать?
– Да я не хочу вас так обременять, - пробормотала Шарова, ища пути к отступлению. – Давайте я сама до дома добегу, а куртку вам завтра верну?