Бессмертный Принц
Шрифт:
Крон покосился на Ларда. Тот глядел на людей, вытаращив глаза. Рука его медленно сдвигалась назад, готовясь к удару копьем. Молодец, Лард, подумал Крон. Эти люди не страшны, страшно то, от чего они бегут. И я, кажется, уже знаю, от чего… от КОГО!..
Мужчина и женщина выскочили на крошечный пятачок перед овражком, свободный от деревьев. И тут из оврага стремительно, словно рысь, выметнулась гибкая стройная фигура в изумрудно-зеленой одежде, и длинное копье, украшенное красно-белыми лентами, вонзилось в грудь не успевшего даже вскрикнуть мужчины. Зато женщина завизжала. А из овражка появился еще один в
Кочевник схватился рукой за копье, торчащее из груди, попытался его вытащить, но вмиг ослабел, закатил глаза и рухнул на землю. Его спутница, всхлипывая, опустилась рядом с ним на колени и испуганно посмотрела на двоих в зеленом.
Крон тоже посмотрел на них и почувствовал прилив сильнейшей ненависти. Инксы. Не в латах, а в легких одеждах, какие они обычно носят у себя в крепостях или во время охоты. Двое инксов. Тоже — мужчина и женщина. Он — в просторной зеленой рубашке, перепоясанной узеньким пояском с мечом в ножнах, зеленых же штанах и черных сапожках с очень короткими голенищами. Женщина (почти что девчонка, не старше Онги) — в коротеньком изумрудно-зеленом платье и легких сандалиях. Крон стиснул зубы — это именно она ударила копьем. И сейчас стоит с победным видом над убитым кочевником.
Шум, настороживший Крона, не смолкал. Кто-то еще торопился сюда, не особенно скрываясь, спешил… И когда меж деревьев замелькали зеленые пятна инксийских рубах, Крон с Лардом вжались в землю и испуганно переглянулись.
Инксов оказалось больше десятка. Смеясь и отпуская шуточки, они окружили труп кочевника и сжавшуюся в комок женщину возле него.
— Хорошо! — одобрительно сказал кто-то. — Точный удар! Молодец!
— Только вот охота уже испорчена, — сокрушенно проговорил второй. — Надо было сначала ее бить.
— Почему? — спросил первый.
— Этот бы побежал! А на эту мразь охотится уже не интересно, — пояснил второй. — Посмотрите на нее, господа! Ну, куда она побежит?!
— Побежит, куда денется! — заявила девушка и пнула ногой вздрогнувшую кочевницу. — Вставай! Вперед!
— Нет, — покачал головой самый старший из инксов. — Закончилась охота, это точно!
— Вставай! — громко закричала инксийка, одним сильным движением выдергивая из груди убитого свое копье. — Жить хочешь? Тогда вставай!
Заплаканная женщина поднялась на ноги, а инксийка подтолкнула ее древком копья в сторону куста, за которым прятались Лард с Кроном.
— Беги! — приказала она. — Живее!
Кочевница, казалось, не понимала, чего от нее требуют. А может быть, наоборот, очень хорошо понимала, только знала она и то, что бесполезно бежать от них. Или до сих пор не опомнилась от гибели своего спутника (Кем он ей был — мужем? братом?). Даже когда молодая инксийка сильно ударила ее древком копья по спине, и тогда кочевница не отреагировала. Даже защититься не попыталась. Она медленно, словно во сне, пошла туда, куда указывала инксийка. Крон наложил стрелу и натянул тетиву лука. Четыре стрелы, копье Ларда и два ножа — вот и все. Но уж пяток-то инксов они положат, это точно. И в первую очередь — эту молоденькую тварь в изумрудно-зеленом платье. Хорошо бы, конечно, если б им удалось незаметно отползти с пути медленно бредущей женщины. Но сейчас этого делать никак нельзя — все инксы смотрят в их сторону, и малейшее
Зашуршали раздвигаемые ветви, женщина уже в двух шагах от них.
— Нет! — решил кто-то из инксов. — Это уже не интересно! Поехали домой!
Раздался резкий звенящий звук, и бредущая с отрешенным видом женщина вскрикнула и рухнула вперед, упав прямо между Лардом и Кроном. Из спины ее торчала короткая арбалетная стрела.
— Зачем?! — обиженно воскликнула инксийка. — Подождали бы, пока отойдет, а потом погнались бы за ней!
— Ладно тебе! — расхохотались остальные. — Завтра еще поохотимся! Поехали домой!..
Они даже не подошли к упавшей женщине, чтобы проверить, живали она. Это-то и спасло Крона с Лардом. Крон услышал удаляющиеся шаги, затихающий смех и вздохнул с облегчением. Затем он посмотрел на женщину. Кочевница еще была жива. Глаза ее встретились с глазами Крона, и тут во взгляде умирающей блеснула — I непонятная радость. Она попыталась улыбнуться, приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но взор ее затуманился, голова обессиленно упала на землю, и женщина испустила дух. И только тогда Крон понял, чему обрадовалась женщина — она разглядела красноватый отблеск в его зрачках…
Крон почувствовал, как Лард теребит его за руку, и посмотрел на своего спутника.
— Что с тобой? — озабоченно спрашивал Лард.
— Нет, ничего, — помотал головой Крон. — Все в порядке.
— Как ты думаешь, откуда они здесь взялись? — недоуменно спросил Лард. — Неужели из самого Гдана?! Ведь в Криарском лесу нет инксийских крепостей!
Крон пожал плечами.
— Они так разговаривали, — продолжал недоумевать Лард, — словно только что ненадолго вышли из дома! Хм… И откуда здесь кочевники?
Крон кивнул. Это действительно было странно.
Кочевниками называли пастухов, кочевавших со своими стадами по степям между реками Сиузиар и Риифор. В отличие от обычных пастухов, которые имели свой постоянный дом и очень небольшие стада, кочевники обходились даже без шатров, какой бы ни была холодной погода. Они не имели своих домов, постоянного ночлега. От всего этого приходилось отказываться ради больших стад овец, коров и лошадей. Поселись такой кочевник возле какого-нибудь села, и вскорости тамошней скотине перестанет доставать пропитания. Так что в деревнях кочевников не особенно любили, хотя и выменивали охотно у них скот, сыр и масло. В основном — на оружие, запрещенное по всем деревням и селам. Но поди уличи в запретном кочевника! Он сегодня здесь, а завтра — там! Многие из них просто виртуозно владели мечами и копьями. Зачастую случались в степи и кровавые драки, которые старались скрывать от Бессмертных.
Когда появились инксы, кочевникам пришлось тяжелее всех. Спокойной кочевой жизни настал конец, многие лишились своих стад, обретя взамен них ненависть к инксийским рыцарям. А поскольку кочевники были самой воинственной и опытной в драках частью населения, то и инксам от них доставалось больше всего.
Вскоре слово «кочевник» стало обозначать уже не пастуха, а воина, не имеющего ничего, кроме злобы к врагу. Кочевниками начали называть себя и простые пастухи, потерявшие кров и хозяйство, и разоренные землепашцы, уходившие в степь, и даже ремесленники, лишившиеся своих мастерских — кузниц или мельниц.