Бессмертный всадник

Йон Ларисса

– И моя радость не знает границ, – он поднял взгляд желтых глаз, которые будто прожгли ее насквозь. – Но это не одно и то же. Кто умрет за тебя, Лимос, когда придет время?

Что-то из того разговора не давало ей покоя, и позже она вернулась на то место, сама не зная почему.

Она схватила жену хозяина того раба, и угрожая ее жизни, пыталась увидеть, что он сделает, если перед ним поставить выбор: чью жизнь спасти, свою, или ее.

Он выбрал свою. Он ведь мог найти себе другую жену.

И тогда она поняла, что брак, на который

она себя обрекает, станет точно таким же. Она будет королевой подземного мира... и племенной кобылой, которую в любой момент можно заменить.

Послав всех подальше, она убила мужчину и обрела совсем новый взгляд на жизнь.

Теплая рука Эрика разминала мышцы на ее шее, которые совсем одеревенели от ненавистных воспоминаний. Пальцы другой руки касались чернильных линий, что были изображением Кости.

– Он это чувствует?

– Ага, – прямо сейчас Эрик гладил ногу этого зверя, и ее бедро начало покалывать в ответ. – Ему это нравиться. Думаю, ты один из немногих, кого он не попытается съесть.

– Хорошо, а то это было бы отстойно. – Кости лягнул ногой, ясно давая понять Эрику, что с него достаточно. Тот понял намек, и обосновал руку поверх руки Лимос. – Ты росла в Шеуле, правильно? Под присмотром Лилит?

Тьфу! Совсем не та тема, которую она хотела обсуждать.

– Да.

– Думаю, это было не самым приятным опытом?

– Это было ужасно, – пробормотала она, и очередная ложь наполнила ее тело уже знакомым теплом. – Но я сбежала, и вот, оказалась здесь. Давай поговорим о тебе, поскольку это намного интереснее.

И если говорить будет он, ей не придется беспокоится о лжи.

Глава 20

Эрик не хотел говорить о себе. Лимос была куда более интересной, но когда женская ладонь медленно очертила круг на его груди, он упал в умиротворенный транс и забыл о том, что не хотел разговаривать.

Лимос прочистила горло.

– Можно у тебя кое-что спросить?

Если это не прелюдия к вопросу, на который сложно ответить, тогда он не знал, что это такое.

– Ты можешь спрашивать, но я не гарантирую, что отвечу или, что тебе понравится мой ответ.

Она кивнула и снова прочистила горло.

– Руна сказала, что ты возненавидишь себя, если узнаешь, что сделал с ней, а Тень говорил, что твой отец был жестоким ублюдком и ты всеми возможными способами защищал Руну и вашу маму.

– И? – Эрик знал, что защищал, но это бала одна из немногих тем, о которых он не хотел рассказывать.

– Так... расскажи мне.

Он искоса взглянул на Лимос.

– Это не вопрос.

– Говоришь, как Арес, – проворчала она. – Ладно, давай попробуем так. Где твои родители?

– Умерли.

– Ты убил их? – Спросила она с такой будничной невинностью, словно убийство собственных родителей было обычным явлением. В каких же разных мирах они оба выросли.

– Самоубийство и рак забрали их.

Лимос

снова начала поглаживать ладонью по его груди. Ощущение было на удивление интимным.

– Как ты защищал свою маму и сестру? В смысле, ты же был ребенком, верно?

Серьезно, он не хотел об этом говорить. Но Лимос допрашивала его как профессиональный следователь, разве что использовала удовольствие, а не боль. Когда ее пальчики провели дорожку от одного соска к другому, Эрик треснул словно тонкая яичная скорлупка.

– Я стал мешать ему, – хрипло начал он. – Когда мой старик начинал избивать одну из них, я настолько злил его, что он переключался на меня. – О-о, но это еще не все.

Став подростком, он научился торговаться: "Я достану тебе выпивку, если перестанешь бить маму. Я принесу тебе немного травки, если отстанешь от Руны. Я приведу тебе проститутку с угла Третьей и Дивизионной, если перестанешь издеваться над мамой по ночам".

В конце концов, он изучил искусство угроз. "Если снова изобьешь маму или Руну, я пойду к копам". И наконец, после трех дней без куска хлеба в доме, потому что их отец истратил все деньги на выпивку, Эрик пошел на крайности. "Сейчас же отправляйся в Общество Анонимных Алкоголиков и очистись, или клянусь, я заставлю тебя почувствовать все, что ты сделал с нами".

Это привело к физическому противостоянию между ними двумя и закончилось переломом руки у Эрика и выбитыми зубами у его отца. И ничего не изменилось.

Пока Эрик не пошел к "странному парню" в школе, к тому, что всегда носил черное, рисовал черепа и пентаграммы на обложке своего блокнота и говорил, что поклоняется дьяволу.

Руна всегда считала, что именно мать поставила отцу ультиматум, и тот протрезвел и стал образцовым отцом, но нет, то были Эрик и странный парень, который призвал демона и заключил сделку, о которой Эрик сожалел всеми фибрами своего существа.

– Как ты вышел из того положения? – спросила Лимос.

Долгое время, он просто лежал, прислушиваясь к звукам уходящей грозы и вою адских гончих где-то поблизости. Кто бы мог подумать, что жуткие звуки, издаваемые адскими псами, могут успокаивать? Но именно в этом мире он сейчас находился, в мире, который коренным образом изменился за последние пару лет, и даже больше за последние несколько дней. Особенно для него.

– Это один из тех вопросов, на которые ты не хочешь отвечать, да? – Лимос вздохнула. Лимос, которая занимала большую часть его нового мира. И черт возьми, поскольку ее брат заклеймил его душу, Эрик решил, что не так уж и страшно сознаться ей, что это не впервые.

– Как я вышел из положения? Продал душу демону, который пообещал сделать так, чтобы мой отец протрезвел и исправился.

Лимос рывком выпрямилась, темные волосы рассыпались и прикрыли ее грудь, что было просто стыдом.

– Что ты сделал?