Бессмертный
Шрифт:
Вот она.
Демон сидела на кресле, полностью обнаженная, расставив ноги в позе Шэрон Стоун, откинувшись на спинку, обхватывая груди.
— Скучал по мне, — протянула Девина.
Он пинком закрыл дверь.
— Что за херню ты вытворяешь?
— Жду, когда ты подойдешь ко мне и хорошенько поприветствуешь. Предпочтительно с глубоким проникновением. — Она скользнула рукой между ног. — Я жду.
— Отвали от Сисси.
Демон выдохнула проклятье.
— Опять она. Слушай, Джим, сейчас незачем притворяться. Эдриана здесь
Джим подошел к воплощению зла, но не слишком близко.
— Не испытывай мое терпение. Отвали от Сисси.
Девина сдвинула колени. Скрестила ноги.
— Да ладно? С каких таких пор ты устанавливаешь правила?
— Хочешь достать меня — валяй. Ее же оставь в покое.
Демон вскочила на ноги и подошла к бару, цокая по мрамору своими красными километровыми трахни-меня-шпильками, потом, в зоне ковра, стук затих.
— Джим, ты капитальный засранец. — Она налила прозрачную жидкость из серебряного шейкера в бокал для мартини. Бросила оливку цвета хаки. — Думаешь, это я — зло? А как ты назовешь мужчину, который смеет изменять прямо на глазах у любимой?
Он резко рассмеялся.
— Будто мы встречаемся.
— У нас отношения.
— Ты рехнулась. То есть, вконец… на всю голову помешалась.
Девина умолкла и какое-то время просто стояла, присосавшись к бритвенно-острому краю бокала.
Не сводя с него мерцающего черного взгляда.
— У меня были другие планы на эту ночь, — пробормотала она, — но, похоже, придется действовать жестко.
— Если ты о сексе, то даже не мечтай.
— Повторяешься, — ответила Девина скучающим тоном, поставив стакан и заходя за барную стойку. — Ты просто должен знать, что все это — твоя вина.
— Что, прости? Ты что вообще несешь?
— Все это — твоя вина. — Она наклонилась над обитым шелком диваном и порылась в большой черной сумке. — О да, вот ты где.
Она повернулась к нему с… значком Мерседеса и кухонным ножом в руках.
— Что ты задумала? — требовательно спросил он.
— Не узнаешь? — она протянула круг, разбитый на три части. — С моего автомобиля.
— Ну так отдай механику. Я тут при чем?
— Знаешь, сейчас ты многое упускаешь из виду. — Она вернулась к бару и положила кругляш в пепельницу. — Помнишь, что произошло пару ночей назад?
— Прости, я слишком занят, пытаясь забыть каждую секунду, проведенную в твоем обществе.
Она закрыла глаза, будто от боли. Но потом опять сосредоточилась. — Мы повздорили, и я немного вспылила за рулем своей тачки.
— Ты пыталась закатать меня в асфальт.
— Было такое. И когда это произошло, ты любезно оставил мне сувенир на память.
Тревожные колокольчики зазвенели в голове, когда он сложил дважды два и пришел к ужасному выводу.
Но было поздно.
— И оно уже доказало свою пользу.
Прежде чем Джим успел предпринять что-то дельное, Девина облила серебряный металл алкоголем и послала на него поток пламени.
Его внезапно
— Понимаешь, Джим, не я втянула во все это Сисси. А Создатель. Это не моя вина, и ты не можешь ничего изменить.
Он сжался в клубок, не находя облегчения, потом вытянулся, пытаясь унять агонию. В итоге ему оставалось лишь стиснуть зубы, сдерживая крик, особенно когда она подошла к нему, ее кроваво-красные туфли остановились прямо перед его лицом.
Садясь на колени, она смахнула длинные волосы назад и поставила пепельницу рядом с ним.
Если бы он только мог дотянуться…
— А, нет, — протянула Девина, отодвигая огонь подальше. — Нет, это моя игрушка. Как и ты сам.
Будучи больной сукой, она начала трахать себя пальцами, наблюдая за его страданиями, даже разлеглась рядом с ним, ее идеальные груди вздымались, тело выгибалось волной, пока она мастурбировала, а он хрипел и корчился от боли. А потом, прямо перед тем, как кончить, она схватила его член, поглаживая, будто пытаясь завести его. Ослабленный от агонии, одурманенный болью, он не мог скоординировать движения рук и ног, чтобы отпихнуть дрянь.
И кончая, Девина кричала его имя… словно метила столб, надеясь, что Сисси услышит ее.
А потом она просто откинулась на спину, смотря на него как на лакомый кусочек.
Плевать, он был на грани обморока, а она накрыла лицо рукой, будто не могла поверить в то, насколько все было прекрасно.
Дерьмо, это его единственный шанс, и он дернулся к пепельнице.
— Не твое, — пропела демон с улыбкой. — Нет-нет, это принадлежит мне.
Собрав губы в трубочку, она наклонилась к пламени… и задула на выдохе.
Облегчение мгновенно накрыло его, жжение оставило тело в ту же секунду, как над значком Мерседеса поднялась струйка дыма. Но ущерб уже нанесен. Хотя кожа не свисала с него лохмотьями, он чувствовал себя как погорелец, конечности дергались в серии спазмов, зрение закоротило.
— О, Джим, я так люблю тебя.
Тон гребаного голоса психопатки был таким, словно он подарил ей нитку жемчуга и норковую шубу… а не обгорел до третьей степени, пока она самоудовлетворялась.
Он смутно осознавал, как демон села и поправила волосы.
— Это дает мне большой контроль над тобой. Вот как я пробралась в твою постель, в твой дом. Все вышло просто ужасно… хотя вряд ли я смогла бы поддерживать иллюзию, если бы ты трахнул тело Сисси. Тем не менее… — Она взяла пепельницу, потом оглянулась по сторонам. — Именно так я со всем разберусь.
Вытянув руку, она вытащила салфетку из коробки «Клинекс» на кофейном столике.
— Я-то знаю, что ты не будешь спокойно стоять в стороне, поэтому предприму некоторые предосторожности. — Поднеся салфетку к губам, она заговорила в нее, а потом подула один раз, второй… третий. — Вот так.