Бессмертный
Шрифт:
Заглушив двигатель, она слезла с байка на асфальтовую дорожку. Весенняя, ярко-зеленая травка уже пробивалась местами, крокусы и тюльпаны тянулись к солнцу, их бледные ростки искали тепла, бутоны готовились раскрыться навстречу миру.
По пути к надгробию с ее именем и датами жизни, она старалась не наступать на них.
Следивший за землями персонал работал из-под палки, участки травы расположены криво, что-то подстрижено чересчур коротко, что-то выбивалось по длине.
Она вспомнила свои похороны в соборе Святого Патрика. Ее мама плакала. Ее
Она видела свои картины, выставленные в нартексе… привратника, который был так добр к ней…всех тех людей, молодых и стариков, пришедших почтить ее память.
Внезапно стало трудно дышать.
Никто из них не заслужил страданий из-за нее.
И чем дольше она стояла над собственной могилой, тем яснее понимала, как переоценивали целомудрие. Если бы она не хранила девственность, то ничего бы не случилось. Сейчас она бы готовилась к выпускным экзаменам, занималась в студии с любимой преподавательницей искусств, Мисс Дугласс. Наверное, ей стоило лишиться девственности с Бобби Карне, на предпоследнем курсе средней школы. Несмотря на его руки-щупальца и язык, напоминавший мокрую губку…
В голове внезапно всплыл образ Джима, в то утро, когда она постучалась в его дверь, а он бросился открывать. Волосы взлохмачены, с голым торсом и свободными штанами, державшимися на бедренных косточках. Он посмотрел на нее так… как никогда не смотрел раньше.
Если бы она не знала точно, то могла бы поклясться, что так мужчина смотрит на женщину, когда он…
— Так, ты должна прекратить, — сказала она вслух.
Боже. В голове не укладывалось, что он завел себе подружку в разгар войны. Как и то, что ее это так заботило.
Что ей на самом деле нужно — так это сосредоточиться на освобождении таких же как она, тех, кому не место в Аду, бедолаг, которых принесли в жертву только из-за их целомудрия.
Этим прекрасным весенним утром ей нужно было отодвинуть сумасшедший гнев в сторону, вернуться в дом и засесть над древним талмудом, который ей дал Эдриан. Она должна отыскать способ, лазейку, чтобы исправить несправедливость, разрушившую ее жизнь, и сделать все возможное для всех остальных…
Сложно сказать, сколько она там простояла, когда поняла, что была не одна: так же, как она не сразу заметила железную ограду, так же до нее постепенно дошло присутствие тени под кедром слева.
Женщина. Длинноволосая брюнетка с длинными волосами в облегающих черных одеждах. И она смотрела на нее в упор, будто ждала, пока Сисси ее заметит.
К слову о неуместном. Она напоминала модель на фотосессии, и когда женщина пошла в ее сторону, она умудрилась ступать, не проваливаясь шпильками в землю, без запинки. На самом деле, казалось, будто она парила..?
Инстинкты Сисси забили тревогу, разум пришел к ужасающему выводу… это была не незнакомка, и женщина, или кем она на самом деле являлась, была на кладбище словно рыба в воде.
Беги! — закричал внутренний голос. Беги… сейчас же выбирайся отсюда.
Но нет. Она не отвернется, не отступит. Она твердо стояла на земле возле
— Значит, ты знаешь, кто я, — протянула демон, оказавшись в пределах слышимости.
— Ты выглядишь иначе. Но да.
Демон остановилась по другую сторону надгробия, ее черные глаза сверкали.
— Ты нисколько не изменилась.
Сухой тон указал, что это был совсем не комплимент. С другой стороны, не обязательно быть источником всемирного зла просто потому, что говоришь начистоту.
— Иии? — Сисси вздернула подбородок. — Тебе есть, что сказать мне?
— Не лезь в осиное гнездо, крошка.
— И что ты сделаешь? Убьешь меня? Через это мы уже проходили.
Демон подалась вперед, накрывая своей тенью вершину надгробия из гладкого гранита. — Будто это единственное, что я могу сделать с тобой.
Сисси пожала плечами. — Угрозами меня не напугаешь. Ты меня не напугаешь.
И это чистая правда, хотя она была одна на кладбище с источником зла: гнев питал ее изнутри.
Демон выпрямилась на своих высоких каблуках, скрестив руки. Потом она улыбнулась… почему-то, это казалось намного опаснее угроз. — Хочешь узнать, как я провела прошлую ночь?
— Нет.
— И я тебя не виню. — Демон сжала руки, ее длинные, красные ногти блестели на солнце. — Думаю, это сильно тебя расстроит.
Образ Джима с исцарапанной грудью возник перед мысленным взором, будто его намеренно туда поместили.
О… Боже. Только не…
— Джим — фантастический любовник. — Демон подняла руку и потерла шею, будто та затекла.
— Очень агрессивный. Не думаю, что он будет с тобой таким. Хотя, тебе же не с чем сравнивать. Просто нужна определенная… выносливость… чтобы соответствовать такому мужчине.
Сисси почувствовала, как кровь отлила от головы, мир накренился, небо завертелось над головой.
— Я тебе не верю.
— Нет? Так спроси у него. И узнаешь, что он любит меня.
— Чушь. Он сражается против тебя.
— Интересно, как он получил свою должность? Я выбрала его. Это было коллективное решение, мое и того архангела, простофили Найджела… и знаешь, почему Джим прошел по моим стандартам? В нем много от меня, Сисси. В нем есть злая сторона, глубоко внутри под внешним фасадом. И зло одержит верх над всеми качествами, которые ты ему приписываешь в своих мечтах. В самом конце, каким бы он ни был, когда бы ни наступил, Джим останется со мной.
Гнев снова вспыхнул в Сисси, овладевая ее телом, сердцем, душой.
А при виде гнусной улыбки ее накрыла волна жестокости.
Голос демона стал ниже, настолько низким, что исказился. — Вот так. Сисси. Ты все правильно поняла, то, о чем ты думаешь, ненависть, которую испытываешь. Следуй за ней. Будь ею… Джим всю ночь выкрикивал мое имя, Девина, Девииииина… и это бесит тебя. Я могу дать ему то, чего ты дать не можешь, и это съедает тебя живьем. Поддайся гневу, малышка… не будь соплячкой, какой была при жизни. В смерти… — демон подалась вперед, — …будь сильной.