Бессонный патруль (сборник)
Шрифт:
— А действовать один не решился, — вставил полковник, машинально перелистывая отпечатанный на машинке доклад майора. — Что ж, гипотеза поставлена правильно.
— Да, Грибанов искал решительного сообщника, потому что сам уже стар был, да и, пожалуй, трусоват к тому же.
Он передал своему напарнику ключ от квартиры директора и рассказал, что в одной из комнат должен быть люк в подвал, где отец когда-то спрятал шкатулку. Сам же в этот вечер исчез с территории школы. Уборщице он сказал, что едет на свадьбу к внуку. Но когда выяснилось, что дело затормозилось, что его сообщник убил
— Уже установили?
— Да. Следы пальцев, обнаруженные на стенках шифоньера и на бутылке, найденной во флигеле, принадлежат, согласно данным картотеки уголовного розыска, крупному рецидивисту… Пять судимостей, три побега, десятки ограблений. Этот на все пойдет, товарищ полковник. Как говорится, отпетый… Последняя его фамилия — Крюков.
А через две недели, ночью, майор поднял телефонным звонком лейтенанта Никитина:
— Давай, Леонид Иванович! Да не забудь про оружие.
Засовывая на ходу в карман пистолет, Никитин вышел из квартиры и забрался в подъехавшую машину. В ней уже сидело несколько человек. Рядом с шофером находился Николай Петрович.
Лил дождь, потоки воды катились поверх мостовой, молния вспыхивала в низких тучах. Сквозь шум дождя и ровный гул мотора слышался голос майора:
— Воспользовались техникой… На пульт наблюдения двадцать пять минут назад поступил сигнал из подвала. Там кто-то есть. Кому быть, как не искателю кладов!
— Значит, пришел все-таки, — Никитин в темноте улыбнулся и удобней устроился на заднем сиденье.
— Пришел. Я его по прежним делам изучил. Настырный, прямо-таки нахальный бандюга. Вообще-то за подвалом наши ребята следили, но на всякий случай и сигнал провели. Все-таки живем в век техники, как говорится. Верно?
— Сейчас он клад из стен выковыривает — заметил сидящий рядом с Никитиным пожилой сержант. — Вот мы ему и поможем!
Машина остановилась в глухом переулке. Дождь прекратился. Капало с мокрых деревьев, шептали в темноте над головами листья. Оперативники бесшумно приближались к школе. Сквозь решетчатое окно на уровне земли пробивался желтый немигающий свет. Значит, преступник наводился еще в подвале.
Подошли совсем близко. Казалось, что все обойдется легко, просто. Но неожиданно тяжелая дверь с лязгом распахнулась. В тот же момент крупная фигура метнулась вверх, из подвала. Грохнул выстрел.
— Ах, ты, учуял, гад! — пожилой сержант выстрелил вслед бегущему, но промахнулся. Тот продолжал бежать и, казалось, скрылся за стволами деревьев, как вдруг раздался пронзительный вопль: милицейская овчарка уже не давала беглецу подняться. Вскоре из-за кустов показался проводник собаки, поднял валявшийся пистолет, неторопливо навел фонарь на задержанного.
Гарин подошел ближе и увидел злые, остекляневшие от испуга глаза преступника, шрамы на щеке и подбородке.
— Ну что, Крюков, встретились? — глухо и без тени торжества сказал майор. Постоял, повернулся и устало пошел к служебной машине.
Э.
ГРАНАТА
Граната лежала между ящиками с пустыми бутылками и грубо сколоченным столом, на котором Дегтева сложила гору хлеба, завезенного в магазин час назад. Хлеб еще не остыл и, несмотря на открытые двери и крепкий февральский мороз, дышал теплом. В картонном ящичке белела мелочь, рядом лежали смятые рубли и трешки. Судя по всему, дневная выручка небогато торгующего магазина осталась целой. Следовательно, не на деньги польстился преступник, убивший эту женщину.
Для следователя место преступления всегда распадается на части и во времени, и в пространстве. В первые минуты осмотра даже изрядно загроможденное помещение мгновенно избавляется от всех лишних вещей, оставляя только четкие взаимоотношения между предметами, имеющими самое непосредственное отношение к поиску, и только потом на прямой линии жертва-орудие-преступление появляется интерьер — столы, перегородки, решетки на окнах и все то, чем люди привыкли заполнять места своего обитания и работы.
А вот в этот раз привычная связь восприятии оказалась нарушенной. Первой Иван Никанорович увидел гранату — уж очень необычной она показалась здесь, в простеньком продовольственном ларьке. Вермишель, макароны, хлеб, сахар — и вдруг граната довоенного образца, с затаенным блеском начищенной «рубашки».
У входа в магазин стояла притихшая толпа. Многие хорошо знали бойкую и крикливую Дегтеву, моложавую бабенку лет тридцати, всегда так уверенно командовавшею своим немудреным хозяйством. Жители окрестных домов не особо жаловали Дегтеву своим уважением — была она придирчива и скора на резкое слово и за недолгие годы своей работы в этом магазине успела не раз и не два со свойственной ей поспешностью поругаться почти с каждой из стоящих здесь домохозяек, которые казались беспомощными и неповоротливыми и мешали ей, Дегтевой, работать.
Ей частенько желали всяких бед, язвили по поводу мужа, недавно условно освобожденного из заключения, но все равно каждое утро и каждый вечер, прихватив авоськи и хозяйственные сумки, шли сюда, зная, что Дегтева бойка не только на язык, но и на дело, и порой в ее магазине оказывались продукты, за которыми во всех других местах тут же выстраивались длинные очереди. А Дегтева торговала на взгляд своих знакомых очень умело — давала такой товар только тем, кого знала в лицо, втихомолку да вприглядку. А те не задавались особенно мыслью, откуда эти товары и почему Дегтева не выставляет их на витрину.
А вот теперь стояли они здесь, рядом, а в трех-четырех шагах лежала Дегтева. И когда лейтенант Губарев, поинтересовавшись, нет ли среди присутствующих очевидцев происшедшего, а таковых не оказалось, попросил не мешать расследованию, толпа медленно поредела, а немного спустя и вовсе сошла на-нет.
Отсутствие очевидцев чрезвычайно удивило Ивана Никаноровича. Судя по уже имевшимся данным, убийство произошло чуть позже полудня, и хотя изрядно потрескивал февральский мороз, людей вокруг было много. Магазин был открыт, и самое большее в нем на две-три минуты могло не оказаться покупателей.