Бессонный патруль (Сборник)
Шрифт:
"Дельце есть", - вспомнил Алексей и почувствовал в этих словах что-то колючее.
По дороге домой он забежав с магазин и взял большую бутылку вина. "Такое ей, конечно, можно", - подумал он, разглядывая красивую этикетку.
Татьяна, встретив его, рассмеялась.
– Сама все выпью!
– А знаешь, что я придумал?
– сказал он.
– Выкопаю на речке карагач и посажу во дворе... В честь того, что ты такая хорошая...
Часа через полтора в окошко стала заглядывать молодая карагачевая ветка.
За ужином болтали. Татьяна ограничилась
Отправив Танюшку спать, он накинул на плечи пиджак, взял фонарик и вышел во двор подышать.
Небо еще днем обложили тучи. Дождя не было, но все пропиталось осенней сыростью. В разных концах поселка тускло желтели развешенные на столбах лампочки. Невдалеке грохотала совхозная электростанция.
Он уже собирался возвратиться, по услышал гул автомашины. Вспомнил о Драчуке.
Машина остановилась напротив. Хлопнула дверца кабины. Кто-то зашагал к дому. Алексей посветил фонариком.
– А, ты уже ждешь!
– раздался знакомый голос - Алексей не знал, что ответить.
– Работенки - часа на два, - быстро, почти шепотом заговорил Драчук. Тут магазинчик понимаешь... Барахлишко сегодня подбросили. И сторожа нет.
Алексею словно всыпали горящих углей за пазуху.
– Пошел вон!
– замахнулся он фонариком.
Но железные пальцы Драчука впились ему в руку.
– Ты что?
– умоляюще глядел он на Алексея.
– Иль мы с тобой не договорились?
Алексей кипел от негодования.
– Остынь, Леха. Ты, чую, хлебнул для храбрости. И мы немножко того... Кабы справились втроем, с тобой бы, дурнем, не связывались. Помнишь запчасти для трактора? Изза тебя рисковали. А ты в кусты, да? Не выйдет...
Алексей вырвал руку из железных клещей Драчука и что было силы толкнул его в грудь.
– Завтра же к директору...
Но фразы Алексей не закончил. Тяжелый кулак угодил ему в переносицу. Голову хватило электрическим разрядом.
Во рту что-то горячее, сладковатое. Едва сплюнул, как звонкая пощечина снова обожгла лицо.
Из темноты вынырнули двое. "Коллеги" Драчука. Алексей с размаху опустил фонарик па голову ближайшего. Послышался хруст стекла. Алексей замахнулся еще, но замер на мгновение и обеими руками схватился за лицо. Левая щека залилась кровью.
– Это пустяк, - услышал он злорадный голос,
– Вздумаешь доносить - запорю.
– Завтра же!
– повторил Алексей.
Кулаки, как пудовые гири, обрушились на него. Тело начало деревенеть. В темноте кто-то приближался с заводной ручкой от автомашины. Алексей хотел кричать, звать на помощь, но из груди вырвался лишь сухой хрип. Собрав силы, он метнулся к крыльцу своего дома, заскочил в сенцы и сорвал со стены двухстволку...
Помнит он сноп пламени и лицо Драчука, выхваченное на мгновение из ночи и перекошенное в ужасе...
– Дяденька!... очнувшись, будто от сна, услышал Алексей.
Солнце давно скрылось. Небо сделалось чернильно-темным, на нем густо высыпали осенние звезды. Двое малышей убежали домой. Только этот, назвавшийся Колей Драчуком, нс уходил.
– Дяденька,
– Не беспокойся, дружище, где-нибудь устроюсь.
– И столовая уже закрылась, - раздумчиво продолжал малый, Алексей встал, подхватил пиджак и мешок и протянул ему руку: ^
– Идем, провожу.
Мальчуган не мог скрыть радости:
– Мы живем рядом... И мама с работы уже пришла...
А тут, - он обернулся и указал на едва заметный в темноте карагач, тут дом стоял. Плохой, побитый... Никто не жил в нем... Раньше тетя Таня с Ирочкой, моей подружкой, жили. Потом уехали. Мама говорит далеко-далеко, под Москву.
– А дом?
– Завалился. Антппыч бульдозером поравнял, и стало хорошо играть.
– Ну вот ты и пришел, - незнакомец остановился против небольшой избы, словно придавленной к земле и давно нуждавшейся в ремонте.
"Войти или нет?" - колебался Алексей. Он понимал, что дом этот единственное место, где можно получить какие-то точные сведения о Татьяне. За восемь лет он, "зэк"
Китов, узнал лишь, что у него родилась дочь и что назвали ее Ириной. С Татьяной переписка оказалась невозможной.
Потрясенная всем случившимся, она задолго до родов слегла в больницу. Писать ему не могла. Может, она поверила, что он вор и убийца? Это невозможно! Но кто знает?
На следствии и суде Алексей твердил единственное: виноват... Он уже свыкся с мыслью, что счастье потеряно навсегда. Но когда срок подошел к концу, в нем вспыхнула надежда: Танюшка, конечно, не может не ждать, она непременно ждет. Надежда овладела всем его существом. По ночам в его воображении, как в калейдоскопе, проносились встреча с женой и дочерью, прогулки с ними на ближайшее озеро. Иришку он ясно представлял и без фотографии: черноголовая, ласковая, задумчивая - словом, вылитая Татьяна... Выйдя на свободу, он сграбастал свою волю в кулак и месяца два работал на самых тяжелых работах.
Грузил. Копал землю. Валил лес. Трудился, как зверь, лихорадочно. Он знал, что им, женщинам - Татьяне и Иришке, трудно. Что он должен помочь. Сразу же! У него будут деньги... Но вдруг где-то, в тайниках, зашевелилось сомнение. Он бросил все, получил расчет, и вот он здесь...
– "Войти или нет?" - мучительно раздумывал он.
Дверь отворилась. На пороге появилась женщина. В ярком свете электролампы, снопом вырвавшемся в открытую дверь, Алексей увидел до боли знакомое лицо. Наташа!
– Коля!
– требовательно позвала женщина. Со света она ничего не видела в сумерках.
– Иду, мам!
– поспешил откликнуться мальчуган.
– Дяденька, подождите, я сейчас!
– она умоляюще посмотрел на незнакомца и побежал к дому. Женщина скрылась за дверью. Мальчик с порога еще раз взглянул в сторону незнакомца и тоже скрылся.
"Войти или нет?"
Дверь снова распахнулась. Алексей увидел знакомого мальчишку в необъятном до пят пиджаке.
– Это костюм моего папы, - гордо заявил малыш, подойдя к Алексею.
– У меня был папа, - добавил он так, будто боялся, что незнакомец ему не поверит.