Бестселлер будущего
Шрифт:
– Эрган, открой дверь, – барабаня по стеклу, наконец-то обретает возможность, кричит она. – Открой дверь. Помоги мне.
Но муж неподвижен, словно восковая кукла. Беглый взгляд в сторону дома, на дороге никого нет. Её преследовательница исчезла. Пытаясь найти своего охотника, Умсура начинает озираться вокруг, но никого нигде нет. Застыв, она снова стучит по стеклу, с просьбами помочь ей и впустить. Но результат неизменен. Безысходность. Опять.
Внезапно, она слышит рычание, которое исходит из-за автомобиля. Рычание приближается. Через мгновение спереди машины
Умсура проснулась от собственного крика. Старшая дочь толкала её, пытаясь разбудить.
– Мама, проснись. Скорее проснись – повторяла она, – успокойся, всё хорошо, это всего лишь сон.
Спустя пять минут, после того, как мать пришла в себя, дочь спросила: «Тебе снился папа?»
– Почему ты так решила? – машинально поинтересовалась мать.
– Ты называла его имя и просила помочь, а потом стала стонать и затем проснулась с криком. – пояснила Саяна.
– Да, приснился плохой сон. Не переживай, это всего лишь сон. – она свесила ноги с кровати и решила встать.
Опустив ноги на пол, она резко поднялась и с криком боли рухнула вниз. От шума проснулась младшая дочь. Резкая боль, словно проникшая из сна, прострелила в правой ноге. Мать взвыла от боли, не понимая, что с ней происходит.
Младшая протёрла глаза и свесившись с кровати, смотрела на лежащую на полу мать и на сестру, которая сновала рядом и помогала матери подняться на ноги.
– Придвинь стул, я попытаюсь сесть, – скомандовала мать.
Старшая быстро принесла стул и поставила рядом, после чего помогла матери сесть на стул.
– Мама, что случилось? – не понимая причину произошедшего с матерью, спросила Саяна.
– Сон, – кряхтя, начала пояснять мать, – там, во сне, меня укусил волк в ногу. Точнее волчица. Видимо, это типа фантомной боли. Уверена, что это пройдёт.
– Мама, давай ложись, должно пройти. Это будет лучше, нежели ты будешь сидеть. А я пока приготовлю поесть, – старшая дочь была решительна в своих словах и возражения не допускались.
После того, как она помогла матери лечь на кровать и ввела в курс событий сестру, она принялась за готовку еды.
Готовка, это было громко сказано. Накидав досок в печку, она растопила снег в кружках, который до этого принесла сверху, немного подразнив волков снизу, которые пытались достать до неё, выпрыгивая вверх. Кроме снега, она подогрела остатки супа для младшей.
Боль в ноге проходила, но очень медленно, в связи с чем, весь день Умсура провела в кровати, не сомкнув глаз, словно боясь, что ужасный сон продолжится.
Дочки спали рядом, охраняемые вниманием матери, периодически просыпаясь, чтобы попить воды.
К вечеру, Аико застонала, что она хочет очень сильно есть, а её животик говорит, что он хочет кушать. Талая вода не спасла ситуацию. Ситуацию решило время, с наступлением ночи, Аико перестала ныть и уснула. Мать и старшая дочь сидели в нерешительности, думая, что
– Ладно, – сказала мать, – давай ложиться спать, утром, когда рассветёт, что-нибудь придумаем. Возможно наверху, что-то есть, может мужчины что-то нам оставили. Снег, таявший в кастрюле и кружках явно не могли полностью спасти ситуацию.
– Нет там ничего, мама, я несколько раз лазила и ничего не видела. – решительно возразила дочь.
– Завтра при свете дня посмотрим, не торопись, Саяна, – резко, с долей раздражения, отрезала мать. – А сейчас давай спать. Завтра придётся рубить кровать, а для этого нужны силы.
Дочь ложится посередине, обнимая младшую сестру. Умсура ложится на краю, помогая себе закинуть ногу на кровать. Проверив, что дочери все укрыты, она кладёт руку на старшую и уставившись в потолок обдумывает завтрашние действия, завтрашнее выживание.
Открыв глаза, Умсура попыталась пошевелить больной ногой. Боль ещё сидела внутри, но уже не так сильно, как ранее. Проверив, что девочки спят, она медленно поднялась с кровати и превозмогая боль, направилась к двери в переднюю. По пути, она взяла со стола пустую кружку, предварительно перелив содержимое в другую, прихватила ложку, нож и волоча ногу добралась до передней, где оставила весь инвентарь, и вернулась в комнату за табуреткой. Используя как опору, женщина вытащила её из комнаты и поставила возле газовой плиты. Тяжело опустившись, она позволила себе передохнуть. Пот лил с неё градом, выдавая её усилия и её возбуждённость тем, что предстояло сделать.
Отдышавшись, Умсура открыла вентиль на баллоне, достала спички из кармана брюк и зажгла огонь на одной из конфорок, осветив помещение синим светом маленьких язычков пламени.
Женщина застыла, собираясь с мыслями и планируя, что и в какой последовательности надо делать дальше. После того, как пот перестал литься ручьями, она раскрыла перочинный ножик и лезвием положила его на огонь. Ещё немного передохнув, дождавшись, когда кончик лезвия станет красным, она сняла его и положила на кружку, оставив остывать. Затем, она стянула штанину и термобельё с больной ноги.
Собравшись духом, дождавшись, когда нож поостынет, она отрезала штанину термобелья и отрезком обвязала ногу выше бедра, сильно перетянув её. Мысли, сомнения и разнообразие различных выходов из сложившейся ситуации обуревали её. Но решение уже было принято, и отступать назад было некуда. Зубами она сжала штанину брюк, взяла нож в руку, помедлив собралась с духом и размахнувшись вонзила сверху вниз, в край бедра больной ноги, 85мм остывающего металла. Взвыв от боли, которая ей напомнила ту, что она испытала во сне, она зубами сжала синтетическую материю зимних брюк. Слёзы боли выступили на глазах. Лезвие прошло насквозь. Отойдя от шока, она немного пошевелила лезвием. Моментально жуткая боль отозвалась в ноге, пронзив всё тело. Тонкая струйка крови стекала с кончика ножа.