Бестужев. Служба Государевой Безопасности 5
Шрифт:
Ответа не последовало. Онемение подбиралось к поясу. Поставить правильно ноги для повышения эффективности удара светом не получится. Ну и ладно, сейчас можно энергию не экономить, выпустить в эту ведьму в чёрном всё, что я успел накопить. Клинки вперёд, молитва нараспев, максимальное вливание в клинки и поток ослепительно белого света бьёт в графиню.
Точнее в невидимую сферу, которая её окружает. Языки священного пламени расплываются по щиту, темнеют и впитываются. Графиня расплылась в торжествующей улыбке, а потом разразилась сатанинским хохотом, отражающимся от каменных стен,
“Проснись, твою мать!” – мысленно заорал я, обращаясь к сущности.
“Время не наступило, ты торопишь меня” – возможно мне показалось, но этот шелест в моей голове был каким-то раздражённым.
Не наступило? Ни хрена не понимаю. Ладно, подождём, только ждать особо нечего, сейчас закончатся мои запасы энергии и кирдык. Я продолжал жадно втягивать силу из воздуха, но свет отнимал её у меня в разы быстрее. По крайней мере, пока я бью в неё бесполезным в данном случае лучом, она стоит на месте и не приближается ко мне, чтобы исполнить свою угрозу.
Когда сил осталось уже немного, я решил сделать паузу и поднакопить хоть какой-то запас. Сущность чего-то ждёт, может и мне подождать? Как только я опустил вниз мечи, графиня неторопливо начала приближаться. Из её правой руки заструился чёрный туман, который начал вытягиваться в длинную полосу, а потом уплотнился и превратился в огромный серповидно изогнутый меч с длинной рукоятью, наподобие хопеша, главного оружия древних египтян. Таким можно выпотрошить не только меня, но и носорога.
– Стой! – внезапно раздался девичий крик на предельных нотах.
Из дальней двери выскочила девушка в длинной накидке, которая мне смутно показалась знакомой. Лицо разглядеть было невозможно, оно утопало в капюшоне. Выбивалась наружу лишь прядь чёрных волос.
– Ты? – Графиня повернулась к ней, опустив огромный черный клинок, остриё которого раскрошило бетон, как пенопласт. – Уходи отсюда, тебе незачем это видеть! Ты слышишь меня? Это приказ!
– Стой! Не трогай его!
– Да как ты смеешь!? – вскрикнула графиня, забыв о чопорности и высокомерии. – Убирайся вон отсюда, немедленно!
Видимо посчитав, что её приказ будет выполнен, Лёвенвольде снова повернулась ко мне, отведя руку с призрачным мечом в сторону. Но, она не угадала, девушка её не послушалась. В левой её руке материализовался состоящий из пламени лук, стрела из такого же материала натянула тетиву и шустрым вальдшнепом сорвалась в короткий стремительный полёт.
На такое оружие щит графини, судя по всему, рассчитан не был. Или она его отключила, решив, что я отыгрался? Стрела ударила в область лопатки. Элеонора вскрикнула и покачнулась, но не упала, а лишь начала медленно поворачиваться в сторону обидчика. В её глазах было поровну боли, удивления, разочарования и ярости. Капюшон упал во время выстрела с головы девушки, и я увидел её лицо. Я охренел не меньше графини, когда понял, что это Лиза.
На решение ушла доля секунды и ещё пара на то, чтобы в графиню ударил “Божественный свет”. В этот раз защита не сработала и её тело начало поедать белое священное пламя. Превращаясь в факел тёмная леди пошла в сторону дочери, занося для удара огромный чёрный клинок,
Ах ты ж живучая тварь! Увлёкшись предательством дочери, графиня утратила надо мной контроль. Онемение в ногах ещё не прошло, но я смог сделать шаг. Напитав силой клинки, я на полузанемевших ногах рванул вперёд. Первым ударом отрубил по локоть руку с клинком из тьмы, который растаял в воздухе, даже не коснувшись пола. Следом за отрубленной рукой на пол упала голова, потом тело. Белое пламя начало быстро поедать плоть, которая деформировалась и скукоживалась, обращаясь в прах.
– Мама, – едва слышно пробормотала девушка и упала на колени перед догорающими останками. По щекам в два ручья текли слёзы.
Я отошёл на пару шагов назад, пытаться её сейчас успокоить ни к чему, она сама приняла решение и сделала то, что хотела, я лишь немного помог и ей, и себе. Последние язычки пламени затрепетали на кучке пепла, повторяющей контуры тела графини, и погасли.
«Вот видишь, справился, моё время сейчас не пришло» – прошептала сущность.
«Да пошёл ты!» – мысленно ответил я. – «Будешь ещё так выпендриваться, и я погружу доспехи на сутки в святые воды Иордана! А потом облеплю по всей площади иконами, но сначала буду втирать ладан в каждый сантиметр, пока ты не начнёшь визжать, как поросёнок в медвежьем капкане!»
«Обиделся что ли? Ну ведь нормально же всё» – похоже сущность пробрала моя пламенная речь.
«Да пошёл ты!» – повторил я, подходя к девушке.
Лиза вытерла слёзы и встала, продолжая смотреть на то, что осталось от матери. Потом перевела взгляд на меня. Хоть она сама пошла против той, кто родил её на свет, я всё равно чувствовал себя не в своей тарелке, убил то в итоге я. Горе я в её глазах увидел, а вот злости и ненависти нет, ни грамма.
– Ты знаешь, куда делся Преображенский? – спросил я. Горе горем, а главная задача этой вылазки в итоге провалена и надо торопиться, чтобы эта ошибка не оказалась фатальной.
Лиза молча подошла к краю бетонного берега и посмотрела вниз.
– Здесь была небольшая подводная лодка наподобие той, что есть у императора. Ты в курсе о её существовании?
– Да, даже плавал на ней с Иваном Седьмым.
– Ого! Когда это ты успел?
– Когда помогал эвакуировать его из Кремля в самом начале этой чёрной смуты.
– Ясно.
– Куда он мог тут уплыть?
– В Нару, конечно, куда же ещё.
– Но это ведь совсем небольшая речушка, куда там на подводной лодке?
– Лодка маленькая совсем, не как у императора. Скорее спасательная капсула. Больше похожа на короткую торпеду.
– А дальше куда, знаешь?
– Насколько я знаю, Нара впадает в Оку, но я не уверена, что он поплывёт туда, скорее всего выйдет на поверхность где-то по пути, может его вертолёт подберёт, а может ещё кто, дальше мне не известно.
– Понятно, значит всё-таки упустили. Надо срочно доложить начальству.
– Тогда идём отсюда, здесь никакой сигнал не ловится, надо хотя бы до подвала добраться. Иди за мной.