Бей и беги
Шрифт:
Она хотела что-то сказать, но остановилась, злобно глядя на меня.
— Если ты не хочешь идти со мной, оставайся здесь, — сказал я. — Я пойду один. Уж чего-чего, а того, чтобы ты меня шантажировала, я не допущу.
Я вышел в холл и открыл дверь.
— Чес… пожалуйста…
Она подбежала ко мне и вцепилась в мою руку.
— Нет… пожалуйста… Я не хотела, Чес. Извини меня. Ты не представляешь себе, как я напугана. Я тебе доверяю. Я просто не знаю, что я делаю, что говорю.
Я
— Не знаешь? Мне кажется, прекрасно знаешь. То ты мне доверяешь, то нет. То ты все расскажешь мужу, то нет. Раз и навсегда: ты хочешь, чтобы вся эта история дошла до Своего мужа?
— Нет, Чес.
— Ты уверена?
— Да, Чес.
— Хорошо, вернись в гостиную и давай обдумаем наше положение.
Она села на диван, закрыв лицо руками. Но столь драматическая поза меня уже не трогала.
— Ты думала об этой истории, Люсиль? Тебе не показалось, что в ней есть две или три странные детали?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну хотя бы, что делал этот полицейский на боковом шоссе в столь поздний час?
— Не знаю. Какое это имеет значение?
— По-моему, имеет, но отложим это пока. Когда ты переодевалась, ты кого-нибудь видела на пляже?
— Нет конечно. Там никого не было.
— И все-таки он должен был там быть. Я поеду и осмотрю там все при дневном свете. Не пойму только, где он мог прятаться. Как ты думаешь, не мог ли он подойти и взять купальник, пока мы объяснялись под пальмами? Тогда он не знает, что машина повреждена.
Она удивленно посмотрела на меня.
— Я не думаю…
— Ладно. С какой скоростью ты ехала?
— Не знаю точно. Я была так расстроена…
— Приблизительно. Семьдесят? Восемьдесят?
— Скорее семьдесят.
— Ты не видела О’Брайена?
— Нет.
— Он обогнал тебя и закричал тебе что-то?
— Да.
— Слева или справа?
Она колебалась.
— Кажется, справа.
— Люсиль, этого не может быть. Повреждена левая фара.
Она сильно покраснела, но краска тут же схлынула с ее лица.
— Зачем ты тогда спрашиваешь, если сам все знаешь? — сердито спросила она.
— О’кей, что было дальше?
— Я уже говорила. Я поняла, что, наверное, повредила его мотоцикл и твою машину. Я испугалась. Решила, что лучше все тебе рассказать, и поехала к тебе домой.
Я зажег еще одну сигарету, наблюдая за ней. Она не поднимала глаз.
— Откуда ты знала, где я живу? — спросил я.
Она вздрогнула.
— Я… я посмотрела твой адрес в телефонной книге, — сказала она очень медленно, как будто давая себе время подумать. — Я однажды проезжала мимо твоего дома на велосипеде.
Я почувствовал, что вряд ли она говорит правду.
— Когда
— По-моему, нет.
— Это очень важно, Люсиль. У тебя была разбита одна фара. Водитель, увидевший машину с одной горящей фарой, конечно, запомнит ее и может сообщить в полицию. И тогда им не надо будет обыскивать весь город — они будут знать примерный район нахождения поврежденной машины.
Она побелела еще больше, если только это было возможно.
— Ну, вспомни, ты не встречала другие машины?
Она покачала головой.
— Не могу вспомнить. Я думала тогда только о том, чтобы скорее добраться сюда.
— Ну ладно, пока все, — сказал я. — Тебе лучше ехать домой.
Она медленно поднялась.
— А что ты собираешься делать, Чес?
— Честное слово, пока не знаю. Я должен все обдумать.
Она изучала мое лицо.
— Что ты будешь делать с машиной?
— Это еще одна проблема, над которой мне придется подумать. Пока не знаю.
— А если мне снова позвонит этот человек и будет требовать деньги? Могу я ему что-нибудь обещать?
— Нет. Если он потребует денег, скажи, чтобы он связался со мной. Знаешь, Люсиль, складывается такое впечатление, что ты очень стремишься к тому, чтобы он получил деньги.
— Что ты! Зачем мне это! — она буквально завизжала. — Но я знаю, он будет шантажировать меня. Ему нужно дать денег, если он попросит.
— Но он их еще не просит, Люсиль! Перестань заводить себя. Езжай домой. Мне нужно спокойно все обдумать. Позвони мне вечером, часов в десять. Может, у меня будет что-то новое.
Неожиданно она упала ко мне в объятия, прижав свои легкие дрожащие губы к моим…
— О, Чес, — шептала она, обнимая меня за шею. — Я так боюсь. Помоги мне. Сделай что-нибудь.
Я сделал над собой усилие и оттолкнул ее. Прикосновение ее сильно возбудило меня. Я отошел к окну и отвернулся.
— Я позвоню тебе в десять, Чес, — сказала она.
— Хорошо, — ответил я не оборачиваясь.
Через несколько минут щёлкнул дверной замок, и я понял, что она ушла.
Было без двадцати одиннадцать.
Я сел в кресло и принялся размышлять. Во всей этой истории было что-то не то. Люсиль почему-то лгала мне. Почему она настаивала на том, что О’Брайен обогнал ее справа? Она не могла также не встретить других машин на оживленной трассе. Надо было что-то делать. Полиция уже, возможно, знает, в каком именно районе города надо искать машину.
Потом я вспомнил о пятнах крови на боку и колесе «кадиллака». Я взял в гараже ведро, тряпку и жидкость для чистки машин, сел в «понтиак» и поехал к гаражу Сиборна.