Бей ушастых! Часть 3
Шрифт:
Терин был в палатке. Ну, и какого фига он такой весь бледный и с мутным взором сидит за столом, вместо того чтобы лечь?
— Теринчик, радость моя, тебя уложить или ты сам? — проворковала я.
— Не стоит утруждаться. Я как раз собирался, — успокоил он и двинулся к кровати.
Я деликатно «не заметила», что идет этот герой одиночка зигзагами, дождалась, пока он ляжет, и поведала:
— А ко мне с предложениями сегодня приставали.
— Кто?
— Ой, ну со мной-то мог бы и не проявлять свою сказочную сдержанность. Или не сдержанный
— Тебе больше понравилось бы, если бы я заорал дурным голосом: какая падла посмела приставать к моей жене?
— О, да! Это было бы… необычно, — решила я и присела на край кровати.
— Хорошо, Дульсинея. Какая падла посмела? — сохраняя все тот же нейтральный тон спросил Терин.
Поняв, что большего проявления эмоций от него не дождешься, я честно отвечала:
— Налиэль.
— И что он хотел?
— Терин! Ну, включи воображение!
— Ладно, я его кастрирую. Завтра.
— Ой, прелесть, какая! Ты о чем подумал-то?
— А что, я не то подумал?
— Совсем не то, — заверила я и призналась, — сама не знаю, что этот ушастый от меня хотел. Все намекал на то, что нам надо пообщаться, пока ты не в форме. Кажется, он не знает, что ты уже пришел в себя. Я дуру включила, и он от меня сбежал.
— Зря. Надо было выслушать, что он хочет.
— Хм. Вот об этом я не подумала. Я спешила, мне надо было Ханне сообщить, что Валь жив. Девочке вредно переживать. Но, если тебе так интересно, я могу подойти к Наливаю завтра и спросить, что он хотел.
— Теперь он вряд ли станет с тобой разговаривать. Ты вела себя не очень умно.
— Это ты типа намекаешь, что я дура, да?
— Вовсе нет. Не намекаю.
— Констатируешь факт?
— Ты сама это сказала.
— Терин!!!
— Дульсинея.
— Ты прикалываешься надо мной?
— Ты очень догадливая.
— Ах, ты срака волшебная!
— Дуся, замахиваться тапком на больных магов неприлично.
— Я сейчас этому больному магу так врежу, что он у меня забудет, как болеть!
— Поцелуй произведет тот же эффект.
— Уверен?
— Абсолютно.
Идея с оживлением отца казалась мне превосходной. Чудесной. Замечательной. Я готова была ждать сколько угодно, пока Кардагол восстановит силы. И вот на тебе. Прости, дорогая, я не могу, потому что не хочу. И вообще он мне не родственник.
А я стою, смотрю на этого недолеченного мага и размышляю сейчас его добить или окончания войны подождать. А на душе… И плакать больше не могу. Наплакалась. И думать не хочу, что делать дальше. И так чувствую себя конем-тяжеловозом. Груз непосилен, а тащить надо. И да, да! Понимаю, что это эгоистично, но мне до безумия жаль себя! Я не знаю, что дальше делать! Я не справлюсь!!!! Смотрю на Кира, пытаюсь представить его в роли своего помощника. Плохо пока получается. Особенно сейчас, когда он слабый, больной, растерянный. Смотрит с любовью, а помочь не пытается. Или не может?
Появление Дуси вызывает во мне
Не хватает.
Радостно хихикнув, она заявляет мне о том, что я не королева.
Что за чушь!
— Это глупая шутка! — рычу я, — Вальдор умер…
— А это вторая новость, — глумливо ухмыляясь, говорит Дуся, — Вальдор жив.
— Сразу не могла сказать?!
Не помню, когда в последний раз я так орала. Это значит они вчетвером Дуся, Терин, старый хрен Мерлин и Иксион, чудовище непарнокопытное, сговорились… Устроили здесь не знаю, что. Заставили меня сходить с ума. Подняли на уши полкоролевства. И теперь она мне игриво так заявляет, что отец жив, а прошедшие полтора часа, когда я от горя с ума сходила ерунда, всего лишь тренировка!
Убью.
Выхватываю тапок из рук княгини, и со всех сил бью ее им же по лицу. Один раз. Второй. Третий. Била бы и дальше, если бы не Лин. Выхватывает это без пяти минут орудие убийства у меня из рук. На физиономии беспокойство написано. Но, что удивительно, молчит.
Да чтобы Лин и смолчал!
Хочу ехидное что-нибудь сказать, да только подходящие слова не находятся.
— Ханна! Я не могла тебе раньше сказать! Я не могла к тебе подобраться, — бормочет Дуська. На лице ее красные пятна. За точность не ручаюсь, но смысл примерно такой. Я ее к тому моменту уже плохо слышу и с трудом понимаю. Голова у меня начинает кружиться, и я в очередной раз осознаю, что начинаю терять сознание с завидной регулярностью. Пора, наверное, уже и график составлять. Чтобы окружающих к этому делу заранее подготовить.
Я уложил Иоханну на кровать и, оставив ее под присмотром Кира, собрался пойти искать Юсара, но целитель наш явился сам. Оказывается, ему Каро передал, что он нужен королеве. И тогда я отправился убивать Каро. А что? Ведь понятно же — раз он так быстро узнал, что Юсар нужен Ханне, следовательно, за покоями Саффы следит. И не просто под дверью шпионит, а каким-то образом прослушивает (если не просматривает) ее спальню! Это охренеть, что такое!
Каро, сволочь эту кривоногую, я нашел в его кабинете. Сидит, весь такой из себя деловой, как сто свиней, бумаги какие-то разложенные на столе изучает.
— Ну что, растудыть тебя в тудыть, по морде получать готов?
— Лин, у тебя с головой все в порядке? — спокойно спросил Каро, подняв нос от бумаг.
— А у тебя? Давно додумался шпионить за Саффой?
— Ты в своем уме? — Каро утратил свое спокойствие и вскочил, опрокинув стул, — с чего ты взял, что я шпионю за Саффой? Ты, параноик ревнивый!
— Чтобы я к тебе ревновал? Отдохни от этой мысли, чучело кривоногое!
— Тогда с чего ты взял, что я за Саффой шпионю? — стараясь придать своему голосу строгости, спросил Каро.