Без денег ты мертв (пер. Б.Г.Колодин)
Шрифт:
Эллиот застыл на месте и покраснел. Он не ожидал от Луиса щедрости, но предложенная им сумма была грабежом среди белого дня.
— Вы смеетесь? — сердито спросил он. — Это же меньше четверти того, что я сам уплатил.
— Это звучит ужасно, не правда ли? Но в настоящий момент, мистер Эллиот, спрос упал. Если бы вы могли подождать… — Он пожевал губу, хмурясь в показном раздумьи. — Клод может согласиться взять нефрит и Шагалла на комиссионных условиях и выставить их в галерее. Таким путем вы, вероятно, получите
— Насколько лучшую?
— Этого я не могу сказать. Цену должен определить Клод.
— Сколько времени мне придется ждать, два или три месяца?
Луис покачал головой. Казалось он готов разразиться слезами.
— О нет, мистер Эллиот, на это может понадобиться до двух лет. Видите ли, нефрит, я уверен, опять войдет в моду и цены на него поднимутся, но не раньше, чем через год или два.
— Я не могу так долго ждать! Другое дело — Клод! Поговорите с ним, Луис; Скажите ему, что он может забирать нефрит и Шагалла, но я хочу получить деньги немедленно и пусть дает приличную цену, не паршивые семьдесят пять тысяч.
Луис рассматривал свои наманикюренные ногти.
— Разумеется, я поговорю с ним. — После паузы он продолжал: — Клод говорил мне, что вам спешно нужны наличные, мистер Эллиот. Все это исключительно между вами, мной и Клодом. Мы готовы сделать вам интересное предложение, поскольку вы так сильно нуждаетесь в деньгах. Сумма немалая: около двухсот тысяч. Это — плюс к семидесяти пяти за ваши вещи. В целом они составят сумму, с которой вам зажилось бы гораздо веселее.
Эллиот воззрился на него.
— Двести тысяч? — Он выпрямился в кресле. — Что же это за предложение?
— Вы друг мистера Ларримора, филателиста? У Эллиота сузились глаза.
— Это предложение имеет отношение к Ларримору?
Луис взглянул на Эллиота и сразу отвел забегавшие глазки.
— Правильно.
— Мы с Клодом уже говорили о нем. Я сказал ему, чтобы он оставил надежду.
— У Клода возникли новые замыслы со времени вашего разговора, — сказал Луис, похожий на человека, нащупывающего путь по тонкому льду. — Теперь он готов предложить двести тысяч за ваше сотрудничество.
Эллиот глубоко втянул в себя воздух. Он подумал о том, какое значение имели бы для него такие деньги в теперешних обстоятельствах.
— За мое сотрудничество? Слушайте, Луис, перестаньте крутить словно какой-нибудь чертов политикан и объясните, куда вы клоните.
— У мистера Ларримора есть необычные русские марки, — сказал Луис, снова опуская взгляд на свои ногти. — У Клода есть клиент, который хочет их купить. Мы уже писали мистеру Ларримору, предлагая продать марки, но он игнорирует наши письма. Если вы сумеете достать для нас эти марки, Клод заплатит вам комиссионные в размере двухсот тысяч.
— Господи! Сколько же они стоят?
— Для вас или
— Сколько?
— Вряд ли необходимо углубляться в этот вопрос, мистер Эллиот. — Луис хитро ему улыбнулся. — Главное в том, что они будут стоить для вас двести тысяч, если вам удастся их достать.
Эллиот откинулся на спинку кресла. Перед ним как будто открывался выход из затруднительного положения, но сумеет ли он убедить Ларримора продать?
— Если я буду говорить с Ларримором, мне нужно знать цену, — сказал он. — Это ведь очевидно, правда? Я должен назвать ему цену, которую ваш клиент готов заплатить. Как же иначе я смогу убедить его продать марки?
Луис причесал пальцами свои крашеные в цвет собольего меха волосы.
— Не думаю, чтобы вы чего-либо добились от мистера Ларримора, какую бы сумму не предложили. Наш клиент уже писал ему, и мистер Ларримор не желает их продавать. Нет, переговоры с мистером Ларримором не приведут ни к чему хорошему.
Эллиот нахмурился.
— Интересно, куда вы клоните?
Луис снова принялся рассматривать свои ногти, как будто зачарованный их видом.
— Нам кажется, что будучи дружны с мистером Ларримором и имея доступ в его дом, вы смогли бы найти способ завладеть этими марками. В этом случае мы немедленно заплатим вам двести тысяч наличными. Луис встал под изумленным взглядом Эллиота, словно не верившего своим ушам. — И, разумеется, вам не зададут никаких вопросов. Эллиот с минуту сидел молча, потом спросил с резкой ноткой в голосе:
— Так вы предлагаете мне украсть эти марки для Клода? Луис взмахнул руками, не глядя на Эллиота.
— Мы ничего не предлагаем, мистер Эллиот. У вас есть возможность достать эти марки — как вы их достанете, нас не касается — мы примем их у вас, ни о чем не станем спрашивать и выплатим двести тысяч долларов наличными.
Эллиот встал. Выражение его глаз заставило Луиса поспешно отступить.
— Убирайтесь! — Гнев, звучавший в его голосе, заставил Луиса отступить еще дальше. — Скажите Клоду, что я не имею дела с жульем! Я найду себе покупателя! Передайте ему, что мы больше не знакомы!
Луис приподнял плечи, смиряясь с отказом.
— Я предупреждал его, что вы можете не согласиться с его точкой зрения, но Клод законченный оптимист. Не будем обижаться друг на друга, мистер Эллиот. Предложение остается в силе, случись вам изменить свое решение!
— Убирайтесь!
Луис вздохнул и, повернувшись, зашагал по дорожке, ведущей к площадке для машин. Он вернулся в галерею и сразу же прошел в комнату Кендрика.
— Сукин сын уперся, — сказал он, закрыв дверь. — Он назвал тебя жуликом и сказал, что больше не желает тебя видеть. Я предупреждал, Клод. Что нам теперь делать?